Казимеж Обуховский - Психология влечений человека

Подобные случаи особенно часто встречаются среди людей типа self-made man, [38] Человек, обязанный всем себе самому (англ). - Прим. перев. которые обычно видят смысл своей жизни не в целенаправленной деятельности, а в деятельности как таковой. Там, где доминирует лозунг «Любовь к жизни есть любовь к борьбе», ход событий полностью идентичен приведенному случаю. Меняется только обстановка. Так, например, в одном из случаев та­кого рода расстройства проявились после достижения ма­териального благополучия. Человеку, который (как мож­но было определить на основе наблюдений за его усилия­ми) был чрезвычайно заинтересован в таком благополу­чии, после его достижения грозил надлом. Возможность общественной деятельности, которая ему всегда очень им­понировала, но которой он не имел случая или смелости заняться раньше, в скором времени привела к возвраще­нию прежних способностей и хорошего самочувствия. С этой точки зрения можно также рассматривать депрес­сию у пенсионеров, поскольку ее не всегда удается объ­яснить изменением жизненных стереотипов или старче­ской астенизацией.

Приведенные виды ошибок при формулировании кон­цепции смысла жизни не являются, разумеется, исчерпы­вающим перечнем всех возможных типов ситуаций, что, впрочем, и не было моей целью. Описанные факты пока­зывают достаточно выразительно, что потребность смысла жизни существует и играет серьезную роль в жизни че­ловека. Она, несомненно, требует еще основательного изу­чения, так как у нас отсутствуют конкретные и достовер­ные позитивные концепции нормативного характера, но уже сегодня клинический психолог может найти в ней ключ к многим расстройствам в поведении невротиков и определить с их помощью правильную, действенную пси­хотерапию.

Убеждение в существовании у человека по-разному называемой потребности, определенной здесь как потреб­ность смысла жизни и являющейся одним из условий правильного поведения человека, можно обнаружить в работах многих психологов и философов. [39] Я не провожу здесь параллели с концепцией венского психиатра Франкля, ряд мыслей которого о связи проблемы смысла жизни с неврозом перекликается с точкой зрения, которую я изложил в данной работе. Эта глава написана тогда, когда я еще не имел под рукой его работы. Полемика с ним кажется мне в данное время и в данной работе излишней, так как подход к этой проблеме значительно отличает его концепцию от моей и приближается скорее к философскому, чем к естественно-научному способу решения. Это убеждение в его наиболее общем виде относится также к традициям польской психологии — оно выявляется в разных фор­мулировках или в подтексте работ различных психологов. Для примера я вкратце рассмотрю взгляды Юзефа Пете­ра и Стефана Шумана. Петер в своей работе «Природа человека» (1938), касаясь проблемы динамики личности, выдвинул очень оригинальный критерий определения наи­более существенных для человека потребностей. Согласно его теории, чем больше люди в чем-то нуждаются, тем больше за это борются, спорят между собой, соревнуются, воюют. Наиболее ожесточенная борьба, по его мнению, ведется за материальные средства для жизни, за свободу, за сексуального партнера и за веру (убеждения, идеалы). Автор полагает, что ни одна из этих потребностей несво­дима к другой: «Не раз уже пытались вывести веру из борьбы за хлеб, но эти попытки были наивными». В ходе дальнейших рассуждений он прямо определяет «веру» как «веру в смысл жизни, смысл мира вообще» и видит ее роль в общественной функции, как «фактора высшей ор­ганизации жизни, которая подчинена категории цели». Знание смысла жизни, по Петеру, является ведущей по­требностью человека.

Подобно Петеру, хотя и менее однозначно, высказался Шуман в своей работе, посвященной концепции характе­ра как ряда свойств личности, определяющих приспособ­ление (1934). Анализируя характер с разных точек зре­ния, Шуман определяет его как «степень достигнутой са­мостоятельности в руководстве собой и в приспособлении с помощью интеллекта и воли». Характер «независим от собственной субъективности и в любом случае свидетель­ствует об овладении чисто субъективной мотивацией сво­его поведения... Люди без характера... существа неприспособленные... это люди не только морально плохие, но и слабые, неустойчивые, неспособные к позитивному, сча­стливому, истинно человеческому существованию».

Упоминая об адаптационной функции характера в от­ношении к разным сферам жизни человека, Шуман гово­рит также о ее отношении к идейной сфере. Его слова я избрал эпиграфом к настоящей работе: «Само существование не является для человека достаточной целью су­ществования и достаточно сильным мотивом преодоле­ния действительности».

Одобрение определенной концепции действительности, называемой мировоззрением, Шуман считает необходи­мым условием приспособления. Вот как он пишет об этом: «Мировоззрения не являются, в общем, только системами понятий и убеждений, определяющих познавательное отношение к действительности, но служат вместе с тем формами приспособления к ней» (Шуман, 1935). Именно это замечание Шумана кажется мне особенно ценным для лучшего понимания связи между смыслом жизни и миро­воззрением. Суждение ««Само существование» не является достаточно сильным «мотивом» для соответствующих дей­ствий, таким «мотивом» может быть мировоззрение» легко преобразовать в суждение «Без соответствующего смысла жизни действия человека неполноценны с точки зрения возможностей данной личности».

Теперь перейдем к рассмотрению факторов, которые участвуют в возникновении потребности смысла жизни. Я попытаюсь представить, как возникает ситуация, в ко­торой необходимым условием правильного приспособле­ния становится нахождение смысла жизни. Рассмотрим комплекс внешних и внутренних факторов, появление ко­торых в ходе развития личности обусловливает возникно­вение этой новой потребности. Это не будет анализом «того, что врожденно и что приобретено», бесплодным и бесцельным, когда речь идет о состояниях, являющихся плодом многолетнего взаимодействия биологических и со­циальных признаков. Предметом рассмотрения будут фак­ты, а также их роль в процессе возникновения потребно­сти смысла жизни.

а) ФАКТОРЫ, СОЗДАЮЩИЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ПОТРЕБНОСТИ СМЫСЛА ЖИЗНИ

В качестве первого фактора рассмотрим описанное Мазуркевичем свойство личности, в ходе своего развитиясоздающее возможность возникновения потребности смыс­ла жизни как наиболее характерной особенности человека. Этим свойством является интропсихизация, развитие ко­торой, по Мазуркевичу, представляется следующим обра­зом. Ребенок от рождения не обладает собственной пси­хической активностью. «Собственной активности малень­кого ребенка в состоянии бодрствования, то есть его соб­ственной жизни, независимой от органических или чув­ственных раздражителей, действующих в данную минуту, в общем, еще не существует. Эти стимулы могут лишь способствовать ее пробуждению» (1955, стр. 63). [40] Существует множество исследований, посвященных стадийности развития психической активности ребенка. По мнению известного исследователя детского мышления Пиаже, ранний этап развития психики ребенка характеризуется преобладанием субъективных связей (так называемый «эгоцентризм»), лишь впоследствии (примерно с 6 лет) уступающих место процессам социализации. (Что касается «интериоризации», то, по данным школы Пиаже — Инельдер, она наступает намного раньше; так, например, интериоризация сенсо-моторных схем наступает к 18 месяцам.) Согласно утверждению школы Валлона, напротив, не может быть и речи ни о каком отрыве от внешнего мира («аутизме») у маленького ребенка. Уже в 6-месячном возрасте ребенок, по Валлону, обладает выраженной «синкретической общительностью» (см. «Психическое развитие ребенка», М., 1967). Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев и другие советские психолога показали, что решающую роль в психическом развитии ребенка играет усвоение общественного опыта, а не врожденные инстинктивные механизмы (см., например: Л. С. Выготский, Умственное развитие детей в процессе обучения, М., 1935; А. Н. Леонтьев, Очерки психологии детей, М., 1950). — Прим. ред. Одна­ко со временем (приводится пример девочки Оси в воз­расте 25 месяцев) начинают появляться черты, которые не находятся в непосредственной связи с обычными ощу­щениями и являются отражением собственной активности ребенка, имеющей характер «...самостоятельной акции, а не реакции на наблюдаемые предметы... можно было бы сказать, что в определенные минуты Ося играет со свои­ми запасами памяти, как в других случаях играет с кук­лой» (там же, стр. 86). Таким путем начинает проявлять­ся новое психическое свойство ребенка, которое постепен­но проходит через все более высокие фазы развития, да­вая ему возможность сохранить необходимую дистанцию по отношению к окружающей среде.