Казимеж Обуховский - Психология влечений человека

Коснемся в этой связи некоторых спорных аспектов сложной проблемы «бессознательного».

Произвольные теоретические построения, идеалистиче­ские и реакционные социологические и философские вы­воды фрейдизма отодвинули на задний план отдельные позитивные факты, которые можно выявить в психоана­литических исследованиях. Фрейдизм превратился в ми­фологическую систему верований и догматов, не подвер­гаемых экспериментальному обоснованию и проверке.

Вместе с тем, как отмечает ряд западных и советских авторов, в психоаналитических работах отражены, хотя часто в превратном виде, некоторые фактические законо­мерности работы психики. Об этих аспектах фрейдизма пи­сал Ф. В. Бассин, ссылаясь на высказывания И. П. Пав­лова об излечении больных путем осознания вытесненных переживаний[26] и справедливо отмечая применимость к психоанализу известных слов В. И. Ленина: «…философ­ский идеализм есть одностороннее, преувеличенное... раз­витие (раздувание, распухание) одной из черточек, сто­рон, граней познания в абсолют...» А

Ф. В. Бассин подчеркнул, что современная наука, в частности советская, признает важную роль «неосознан­ных форм высшей нервной деятельности» в функциональ­ной организации действия, переработке информации и формировании установок (см. ниже).

«Бессознательное» может играть в преображенном ви­де роль движущей силы при формировании «защитных» механизмов «Я» (реальность которых признают теперь многие советские авторы) [27] и в иных видах деятельности (другое дело, что значение этого психического уровня мотивации деятельности чрезмерно преувеличивалось и нередко искаженно интерпретировалось фрейдистами).

1 В рамках данной статьи мы не имеем возможности проана­лизировать историю психодинамики и дать оценку ее принципам и методологии. Такого рода критическая оценка дана в ряде исследований, появившихся на русском языке (см., например: Г. Уэллс, Павлов и Фрейд, М., 1959; Е. В. Шорохова, гл. 14 «Фрейдизм» в сб. «Современная психология в капиталистических странах», М., 1963; Ф. В. Бассин, Проблема бессознательного, М., 1968, и др.).

3 В. И. Лепин, Поли. собр. соч., т. 29, стр. 322.

Как показали Д. Н. Узнадзе и его школа, формирую­щиеся бессознательные установки часто рыстулают не в антагонистических, а в синергичных отношениях к осо­знанным (объективированным) действиям, что способст­вует адекватной организации самых разных форм адап­тивного поведения (Ф. В. Бассин).

Однако наряду с этим имеются, несомненно, и иные варианты — хотя возможно и более редкие — взаимоотно­шений между указанными сферами психики.

Давно установлено, что сознательный контроль нару­шает течение автоматизированных актов поведения, то есть навыков, которые, несмотря на их бессознательный характер, являются без такого контроля весьма гибкими (Н. А. Бернштейн, И. М. Гельфанд и др.). Но есть и бо­лее сложные отношения. Глубинные бессознательные ус­тановки могут вступать в противоречие с сознательными устремлениями, определяемыми иного рода установкой. Так, например, сформировавшийся на основе положи­тельной в отношении задачи установки мотив определяет стремление человека выполнить порученную ему работу, хотя этому может препятствовать свойственная данному индивиду тенденция (установка) не доводить начатое де­ло до конца или отрицательная установка в отношении лица, давшего это задание (обе установки могут не осоз­наваться или осознаваться лишь частично). При измене­нии взаимоотношения различных детерминант эти отри­цательные установки могут возобладать над сознательным желанием завершить работу вовремя, что может привести к созданию «защитного» мотива («работа эта не стоит затраченного времени» и т. п.).

Еще один пример, на этот раз из области «патологии поведения». При алкоголизме отмечается противоречие между сознательным объяснением поведения (согласно которому пьянство вызвано «уважительными» причина­ми) и действительной, но недостаточно осознанной при­чиной: болезненным пристрастием к алкоголю. Еще от­четливее это противоречие выступает между часто при­нимаемым алкоголиком «твердым» решением не пить или «выпить немного» с целью «поднять настроение» (созна­тельный мотив) и возникающей «потерей контроля», при­водящей к прямо противоположным результатам.

С изложенными выше соображениями полностью сог­ласуются данные, приводимые в монографии К. Обухов-

Подробнее об этом см.: Б. М. Сегал, Алкоголизм, М., 1967.

ского. Выводы К. Обуховского о недостаточно осознанных побудительных силах основаны не на психоаналитиче­ских концепциях, а па результатах новейших социально-психологических исследований.

Положение о существовании не только синергических, но и антагонистических отношений в психике, отнюдь не абсолютных и «снимающихся» в конечном результате де­ятельности, нисколько не противоречит диалектико-материалистическому мировоззрению. Напротив, именно с этих позиций развитие личности, ее структуры, мотивов и дея­тельности можно определить как борьбу противоположно­стей. Непоследовательно было бы поэтому рассматривать все формы взаимоотношений между сознательными и бес­сознательными тенденциями личности, как «бесконфликт­ные» и «гармоничные», игнорируя указанный диалекти­ческий принцип К

Проблема мотивов является важным разделом работы К. Обуховского. Понимая под мотивом осознание (верба­лизацию) цели и программы, дающей возможность данно­му лицу начать определенную деятельность, автор отгра­ничивает их от потребностей, рассматривая последние как факторы, «динамизирующие» поведение.

Следует отметить, что, хотя формулировка К. Обухов­ского отчасти близка к некоторым определениям совет­ских психологов, она исключает из сферы «мотивов» по­будительный фактор деятельности. Так, например, по А. Н. Леонтьеву, мотивом является «то, что, отражаясь в голове человека, побуждает деятельность (курсив наш. — Б. С), направляет ее на удовлетворение опреде­ленной потребности» [28].

1 Значение этого принципа подтверждается не только дангными психологии, но и учением И. П. Павлова об антагонизме процессов торможения и возбуждения, данными об антагонизме медиаторов и энзимов, современными нейрофизиологически­ми и биохимическими представлениями о работе мозга (сложные, нередко антагонистические отношения между вертикально и го­ризонтально организованными структурами и функциональными центрами).

Целесообразно, по-видимому, шире, чем это делает К. Обуховский, использовать понятие «мотивации дея­тельности» или «поведения», поскольку этот более емкий термин охватывает совокупность множества факторов,в том числе и «динамизирующих» (Хебб, П. М. Якобсон и др.).