Эвелин Андерхилл - Мистицизм

Если бы открылось наше духовное зрение, мы бы увидели, что этот смысл, этот тайный план Мироздания просвечивает в каждой частичке земного бытия. Его ликующие глаголы звучат для нас в великой музыке, его волшебство проявляется во всех романтических приключениях. Его закон — закон любви — лежит в основе всего прекрасного, он вдохновляет героев и озаряет алтари всех религий. Человеку свойственно мечтать и рассуждать о столь маняще-близком и столь же неуловимом трансцендентном Совершенстве, о духовной реальности, которая зовет его и к которой он может приобщиться, какие бы ни давал ей наименования — Бог, милость, бытие, дух, красота или "чистая идея". Между тем эти мечты и умозрительные выкладки представляют собой лишь грубые приближения, лишь частные аспекты живого Абсолюта, реальность которого для нас в глубине души несомненна. Это высшее Нечто, абсолютно прекрасная Сущность всего Сущего — синтез Мудрости, Силы и Любви, — а также постижение его человеком, с необходимостью предполагающее последовательное преображение ради окончательного единения, составляют основную тему мистицизма. Само же по себе развитие сознания в двух направлениях, которое позволяет человеку поддерживать связь как с трансцендентным, так и с имманентным аспектами реальности, и составляет Мистический Путь. Более того, мистическое развитие является венцом эволюции человека, высшим свершением его судьбы как предназначения, освобождением личности из плена видимостей и достижением ею свободной творческой жизни в лоне Реальности.

Далее, для тех, кто воспитан в христианской вере, кажется, достаточно очевидно, что духовная жизнь Христа, насколько мы можем о ней судить по Евангелию, вполне соответствует нашему представлению о духовной жизни мистиков: в своих страданиях и своем величии, в своем двуединстве созидания и гармонии жизнь Христа отражает в наивысшем синтезе любые, самые глубокие и самые потрясающие их переживания. Мы можем сделать вывод, что Лестница Созерцания, которая средневековыми богословами почиталась воплощением страстного стремления к подлинному спасению, простирается для мистиков от грешной земли до самого Эмпирея. По этой лестнице, которая опирается на Крест и ведет к Тайной Розе [Secret Rose], посланцы Добра, Истины и Красоты восходят в трансцендентный мир и оттуда, уже наделенные его миссией, вновь нисходят в мир видимостей. Таким образом, с какой точки зрения ни взглянуть — глазами ли психологов, философов или богословов, — полное приключений странствие великих мистиков имеет к нам самое непосредственное отношение. Оно является тем ключом к разгадке тайны человека, с помощью которого мы можем объяснить едва ли не все аспекты его психики и тонкости его натуры, основы его религиозных устремлений и сумму жизненного опыта. Во всех этих сферах мы прослеживаем его медленное, зачастую на ощупь, но столь же неотвратимое восхождение к какому-то неведомому постижению. В этом восхождении мистики суть опытные альпинисты, первопроходцы, проложившие маршрут. Если теперь человек даст себе труд прислушаться к их словам, оставленные ими карты укажут ему путь к свободе, к реальности, в которой он обретет покой и с которой связаны его самые заветные чаяния. Возможно, человек нашего мира никогда не достигнет страшной и одинокой вершины, окутанной Облаком Неведения, где его ждет та самая "смерть на вершине", которая, как свидетельствуют мистики, является вратами в Совершенную Жизнь. Но если тот, кто все же решился на это восхождение, воспользуется оставленными ими метками и картами, он сможет открыть свои уровни реальности и найти свое место в Вечном. Он может обрести свободу и жить "самодостаточной духовной жизнью".

Еще раз бросим взгляд на Мистический Путь, рассмотренный нами во всей его протяженности, и зададимся риторическим вопросом: к чему еще он может вести, если не к этому?

Мистический Путь начался пробуждением в душе нового, все более крепнущего сознания божественной реальности, которая по своей сути противоположна окружающему человека иллюзорному миру, как он непосредственно доступен органам чувств. Смирившись и проникнувшись благоговением перед явленными ей в озарении величественными перспективами, душа уединяется в "келье самопознания", чтобы ценою многих усилий привести себя в соответствие требованиям Мира Вечности, который ей открылся. Душа оставляет все, что чуждо этому миру, овладевает своей слепой природой и очищает свою способность восприятия. Преобразившись в соответствии с этими новыми представлениями о реальности, она обретает "дар внимать Вечности и лицезреть ее". Ее глаза открылись для мира природы, который больше не является миром иллюзий, ибо теперь он озарен изнутри Несотворенным Светом. Теперь она познает красоту, величие и божественность живого Мира Становления, в сетях которого запутались все живые существа. Над душой больше не властна иллюзия, в которой пребывают обычные люди, способные воспринимать лишь узкий срез бескрайнего Мира Становления, и которая сводится к представлению о мире как большом механизме. Избавившись от этого представления, навязанного фрагментарным эмпирическим восприятием, душа приобщается к "великой жизни Всего". Реальность сама открывается душе, когда ее внутреннее зрение очистилось настолько, чтобы видеть Ее. И приходит к душе Реальность не из дальних стран духовного мира, а из самого сердца земных вещей. Поднявшись на этот уровень постижения, душа вновь начинает процесс самосовершенствования, и поскольку благодаря очищению чувств она научилась постигать реальность за покровом чувственного мира, теперь она принимается за очищение и укрепление воли. Совершенствование на этой стадии имеет своей целью приближение к Воле Вечной, к Сущему, Бытие Которого воплощает Мир Становления. Так, преодолев свой эгоизм вплоть до его искоренения и совершенствуясь в своей любви, она ускользает из Мира Становления и обретает подлинную жизнь в Боге.

И все же это трансцендирование как необратимый процесс, это захватывающее путешествие в глубины собственного внутреннего мира тесно связано с течением обычной человеческой жизни. Как человек рожден миром земным, так трансцендентная жизнь рождается из обыденной. Ведь смогли же мы описать мистическое развитие на символическом языке, который условились называть «законами» развития естественного мира. Затем посредством логического развития и применения этих законов мы обнаружили путь, ведущий из чувственного мира в мир сверхчувственный, из иллюзорной жизни в жизнь абсолютную. В мистическом Абсолюте нет ничего неестественного — Он приводит в движение Свою вселенную и Сам подчиняется закономерностям ее развития. Когда мы целенаправленно ищем то, что, согласно нашим предположениям, является духовным, нередко мы упускаем из виду то, что является воистину Реальным. Подлинная мистерия бытия проявляется столь незаметно, она, выражаясь метафорически, так деликатно и ненавязчиво напоминает о себе и так идеально вписывается в общедоступную картину мира земного со всеми его треволнениям и превратностями, что обделенный воображением обыватель, гоняющийся за сенсациями и чудесами, едва ли вообще заметит величественное откровение бесконечной мудрости и любви. Между тем это откровение — вокруг нас, и лишь наше огрубевшее поверхностное сознание мешает увидеть его и оценить. Но иногда, в самые неожиданные моменты, посреди самых тривиальных жизненных обстоятельств, даже через забаррикадированные "врата восприятия" мы видим проблеск той Реальности, в которой проходит жизнь мистиков. В такие мгновения мы постигаем, что она всегда рядом.