Эвелин Андерхилл - Мистицизм

Таким образом, на заре средневековья мы видим два великих потока духовной культуры: бенедиктинской — умеренной и практичной, сформированной в основном под влиянием Кассиана и св. Григория, — а также неоплатонистской — представленной Дионисием Ареопагитом и, в меньшей степени, св. Августином. Работы Дионисия были переведены с греческого на латынь около 850 г. н. э. ирландским философом и богословом Иоанном Скотом Эригеной, одним из схоластов, близких ко двору Карла Великого, — именно это событие знаменует собой начало полноценной традиции мистицизма в Западной Европе. Эригена, чьи собственные сочинения обнаруживают тяготение к мистицизму, — единственное имя, которое можно упомянуть в истории мистицизма этого периода. Здесь мы попадаем на нисходящую линию "темных веков", поскольку кривая развития мистицизма следует параллельно кривой развития интеллектуальной и художественной деятельности.

Впервые великий поток средневекового мистицизма проявляет свою силу в XI веке и в основном в связи с деятельностью Бенедиктинского Ордена. Реформы, проведенные такими великими реформаторами монастырской жизни, как св. Ромуальд(ок. 950-1027), св. Петр Дамиан(1007–1072) и основатель Гранд Шартреза св. Бруно(1032–1101), были в действительности попытками созерцателей создать среду, в которой могла бы беспрепятственно протекать духовная жизнь. Здесь мы также должны принять во внимание тенденцию к уединению, которая выразилась в возрастании числа отшельников, что характерно для религии Запада этого времени. Тогда мистицизм не выделялся на фоне остального религиозного комплекса, а скорее воплощал в себе реалистический опыт постижения Истины, на котором покоится религия. Он в основном распространялся в качестве устной традиции как персональное наставление ученику от учителя. К этой эпохе относится очень мало литературных памятников. Самой важной из дошедших до нас является книга «Размышления» св. Ансельма(1033–1109), ставшая в раннем средневековье основным каналом передачи августиновского мистицизма.

Мистицизм внес заметный вклад во всеобщее религиозное возрождение XII века; на этот период приходится жизнь четырех деятелей, сыгравших большую роль в истории той эпохи Это бенедиктинцы св. Бернард из Клерво(1091–1153), св. Хильдегарда Бингенская(1098–1179) и Иоахим Флорский(1132–1202), а также шотландский или ирландский августинец Ричард [979] Во французском прочтении — Ришар. — Прим. ред . Сен-Викторский(ум. 1173), которого Данте считал "сверхчеловеком в высшей из наук". [980] "Божественная комедия", «Рай», X, 132. Учитель и современник Ричарда, философ-схоласт Гуго(1097–1141) из того же парижского аббатства св. Виктора также довольно часто упоминается мистиками этого периода, однако с меньшими на то основаниями, поскольку созерцание занимало мало места в его теологических сочинениях. Несмотря на глубокое уважение, которое питал к нему Фома Аквинский и другие теологи, Хью оказал незначительное влияние на позднейшую мистическую литературу. Наоборот, духу Ришара и св. Бернара было суждено господствовать в ней на протяжении последующих двухсот лет. Благодаря этим именам возникло то, что собственно называется теперь литературой средневекового мистицизма.

Эта литература делится на два класса — на личностную и дидактическую. Иногда, например, в знаменитой проповеди св. Бернарда, эти две черты объединяются — учитель использует свой собственный опыт для иллюстрации той или иной темы. Работы викторианцев стоят на дидактической, можно даже сказать научной, позиции. В них мистицизм — созерцание и развитие духовного чутья — занимает место привычного изложения теологии. На языке столь любимого Ричардом символизма он представлен «Вениамином», любимым сыном Рахили [981] Быт. 35, 19. — Прим. перев . — своеобразной эмблемой созерцательной жизни, — и описан во всех подробностях в двух основных писаниях бенедиктинца — "Вениамине Большом" и "Вениамине Малом".

Хотя Ричард считал мистицизм "наукой сердца" и не испытывал уважения к светской учености, благодаря глубокой интеллектуальности его трудов средневековый мистицизм практически не пострадал от выпадов недалеких ортодоксальных критиков. Он систематизировал и передал средневековому миру античную мистическую традицию, восходящую к Плотину и Ареопагиту. Также как и его учитель Гуго, Ришар был подвержен средневековому пристрастию к тщательно разработанным аллегориям, искусным построениям, четкой классификации и нумерологическим конструкциям. Подобно тому как Данте с математической точностью очертил Рай, Чистилище и Ад, указав, что сама Беатриче есть Девятка, так и эти два автора тщательно классифицировали стадии созерцания, состояния души и ступени Божественной Любви. Используя множество tours deforce , [982] Искусных трюков (фр.). они пытались загнать бесконечно изменчивые проявления духовного гения человека в прокрустово ложе упорядоченных и параллельных рядов, подчиняющихся мистической власти чисел семь, четыре и три.

Как бы ни было велико воздействие личности Ричарда, оно уступает в масштабности фигуре св. Бернарда — духовного короля XII столетия. Его неустанная и многосторонняя деятельность является хорошим опровержением утверждения о «праздности» созерцательного индивида. Св. Бернард продолжил и наполнил своим духом бенедиктинские традиции: его сочинения, наряду с трудами Ричарда, очень быстро заняли важнейшее место среди книг, которые обусловили развитие позднейшего мистицизма. Оба эти мистика оказали фундаментальное влияние на образование нашей национальной [983] Имеется в виду английской. — Прим. перев . школы мистицизма в XIV веке. Переводы и парафразы "Вениамина Большого", "Вениамина Малого" и других произведений Ричарда, а также различных трактатов и посланий св. Бернарда постоянно встречаются в Англии в собраниях рукописей мистической и теологической литературы XIII и XIV веков. Один из ранних пересказов "Вениамина Малого", приписываемый иногда Ричарду Роллу, был, вероятно, сделан неизвестным автором "Облака Неведения", который «ответствен» за первое появление Ареопагита в "английском платье".

Если средневековый мистицизм развивался в Западной Европе в основном под благотворным влиянием викторианцев и св. Бернарда, то в Германии и Италии он проявляется в поразительной форме прорицаний св. Хильдегарды Бингенской и Иоахима Флорского, пытаясь прямо воздействовать на ход светской истории. В лице св. Хильдегарды и монахини-бенедиктинки св. Елизаветы из Шенау(1138–1165) мы видим начало длинного ряда женщин-мистиков — визионеров, прорицательниц и политических реформаторов, соединяющих в себе духовный трансцендентализм с великими практическими способностями. Выдающийся пример такой женщины — св. Катерина Сиенская. Вдохновленная силой своей духовной интуиции, она восстала из мрака жизни для того, чтобы использовать в миру свою волю и видение событий. С точки зрения Вечности, в свете которой жила святая, своей деятельностью она изобличала и искупала грехи своего поколения.