Роджер Смит - Чувство движения. Интеллектуальная история

В философии Спинозы, Лейбница и Локка, хотя взгляды последнего существенно отличались от взглядов двух других, мы находим убежденность, что восприятие самой психики как активности дается в осознании. Движение и сопротивление движению являются чувственным сопровождением активности. В обыденном языке есть «ощущение усилия». В конце XVII – начале XVIII вв. о «чувстве движения» не дискутировали. Тем не менее философские рассуждения об активности задали парадигму понятий и изысканий, позднее использованную в дискуссиях об этом чувстве. Но прежде чем это произошло, были проведены обширные теоретические и экспериментальные исследования чувственного мира и анализ его составляющих.

Само понятие «чувство» на редкость сложно: оно предполагает наличие органа, процесса, сознания и смысла. Способ обсуждения чувств и ощущений перекидывает мостик от описания явлений, имеющих каузальную природу и объективное материальное существование, к описанию психических явлений, для которых значимыми оказываются смысл и их субъективный характер. Целью этой главы будет раскрытие интеллектуальной картины, на фоне которой возможно выделение чувства (или чувств) движения как отдельного «чувства». В центре нашего повествования – эмпирический анализ познания в XVIII веке, последовавший за открытиями Джона Локка. Позднейшее разделение источников познания, произведенное Этьенном Бонно де Кондильяком в духе Локка, обеспечило основу для работы французских ученых, которые выделили чувство движения. Это мы рассмотрим в четвертой главе. Но начнем мы с Аристотеля, потому что все описания чувств в начале нового времени были связаны с дискуссиями, посвященными именно ему.

Со времен Аристотеля на Западе было принято включать осязание в набор из «пяти чувств». Поэтому казалось естественным называть новое обнаруженное или выявленное чувство, например чувство температуры или чувство движения, «шестым чувством». Фактически под ним понимались самые разные «чувства». В буддизме шестым чувством называется чувство осознания себя, а когда в XVIII веке французский ученый Анн Робер Жак Тюрго писал статьи для Энциклопедии, он именовал так чувство существования [34] См.: Varela, Tompson, Roth, 1993, p. 64, 113. Об антропологии шестого чувства см.: Howes, 2009. . Другие западные авторы говорили о «телесном чувстве» вообще, имея в виду разного рода боли, физическое напряжение и удовольствие – иногда включая то, что связано с сексуальным желанием, – и туманное ощущение чего-то, что присуще собственному телу, относя его еще к одному чувству. Пожалуй, чаще всего под шестым чувством подразумевают интуицию или наличие сенсорной способности выходить за рамки обычных известных чувств. Точно так же в этом значении фраза употребляется в разговорном языке, когда речь идет о паранормальном или «экстрасенсорном» чувстве [35] «Шестое чувство» – так называется американский фильм 1999 года, в котором мальчик обладает способностью говорить с умершими. . Эдгар Аллан По считал шестым то чувство, которое душа обретает после смерти, что делает возможным осознание протяженности во времени, но не проходящего времени (По, 2013, с. 722). Однажды и Ницше так назвал «чувство истории» XIX века (Ницше, 2012б, с. 147). После путешествия в Армению русский поэт Осип Мандельштам объявил, что он «в себе выработал шестое – „араратское“ чувство: чувство притяжения горой» (Мандельштам, 1990, с. 346). Однако, насколько мне известно, именно Чарльз Белл был первым из англоязычных авторов, кто около 1815 года назвал шестым мышечное чувство [36] Bell, 1816, vol. 3, p. 9–10; см. также: p. 216–217. Эта книга была написана Чарльзом Беллом (1816) и основывалась на его лекциях по анатомии и физиологии для студентов-медиков. Прежде я использовал это же выражение (Smith, 2011), но сейчас, пожалуй, об этом сожалею: получается, что есть пять основных чувств, к которым добавляется обнаруженное новое шестое – заявление, никак не согласующееся ни с современным научным взглядом на неделимую природу чувств, ни с исторически сложившейся дифференциацией чувств. Нельзя сказать, что выражение «шестое чувство» было таким уж очевидным. Николас Уэйд использует его в контексте, подразумевающем постоянные поиски этого шестого чувства, чего на самом деле не было (см.: Wade, 2003, 2011). Ирина Сироткина (2016) рассматривала двусмысленность данного выражения, применяемого как к «пониманию неизведанного», так и к ощущению движения (см.: Smith, 2018). .

Таким образом, существуют самые разные варианты «шестых чувств», природа которых вовсе не очевидна. И в самом деле, в Средние века, говоря о «внутренних чувствах», имели в виду память и воображение, отсюда возникли такие фразы, как «чувство понимания». Вообще «чувство» – не очень ясная категория. Философы-аналитики поняли это и создали множество сочинений на тему: «Что такое чувство?» Если существует неформальная договоренность выделять пять определенных чувств, и в этом перечне считать осязание сравнимым с другими четырьмя, а потом по мере исследования добавлять к ним новые чувства, то действительно возникает большая вариативность в употреблении данного термина. Один из авторов, например, утверждает, что «разграничение, которое мы проводим между пятью разными чувствами, универсально», но тут же делает оговорку и ограничивает себя, согласившись с распространенной точкой зрения западных исследователей (Nudds, 2011, p. 311, note 1). Трудность состоит в том, как чувства находят свое воплощение и как «чувство» этого воплощения проявляется в перцепционном мире: «…чувство телесной ориентации, способностей и движений вносит свой вклад в общее восприятие» (Ratcliffe, 2008, p. 305; см. также: Gallagher, 2005).

Современный обиходный язык, в свою очередь, содержит обозначения огромного количества чувств – от «чувства равновесия» до «чувства страха» и «божественного чувства». Углубляя проблему, заметим, что слова «чувство» ( англ. sense) и «ощущение» ( англ. feeling) в своем значении иногда сходятся, а иногда различаются. Пожалуй, они сливаются, когда речь идет о чувстве или ощущении страдания или удовольствия [37] Я использую слова «чувство» и «ощущение» не терминологически, а так, как они употребляются в повседневной речи. Карл Густав Юнг однажды заметил: «Вряд ли можно найти представителей двух различных психологических школ, которые, к примеру, смогли бы договориться о содержании понятия „чувства“, и все же глагол „чувствовать“ и существительное „чувство“ относятся к неким психическим фактам, иначе подобного слова просто не существовало бы. Мы определили этим словом нечто для себя, однако учитывая, что состояние познания в психологии соответствует средневековому этапу развития естественной науки, мы имеем дело с фактами, которые не поддаются научному описанию» (Юнг, 2008б, с. 127–134). . Психолог Николас Уэйд был, несомненно, прав, утверждая, что «количество чувств всегда произвольно в зависимости от используемых критериев» (Wade, 2003, p. 199). Если это действительно так, представляется, что неплохо было бы начать все заново и взглянуть на историю не с точки зрения убежденности в существовании отдельных чувств, а с точки зрения нашего знания о том, что весь организм может представлять собой чувствующее тело. Но тогда «как нам индивидуализировать чувства»? (Hopkins, 2011, p. 261). Эта неясность как в определении, так и в количестве выделяемых чувств, может разрушить представление, распространенное в культурологии и истории культуры, будто какое-то одно чувство доминировало в том или ином историческом периоде. Например, очень часто западную культуру называют визуальной (демонстрирующей «окулоцентризм»). И это вызывает сомнения [38] Cм.: Classen, 1993, p. 6–7, 57–58. Хотя Констанс Классен упоминала «западный визуализм», она также отмечала богатство метафор, основанных на чувстве осязания, и признавала, что вера в наличие пяти чувств имеет культурологическую природу. .