Инна Литвиненко - Министерство успеха. Как избежать токсичных отношений

Большинство жертв абьюза не сильны и не слабы, а находятся в промежуточном, нестабильном состоянии.

Они не бегут, но и не сливаются покорно, а совершают разнонаправленные движения, то есть мечутся.

Половина их сознания зовет их восстать, другая призывает расслабиться и покориться.

Именно этим характерен процесс адаптации, человек мечется между двумя крайностями, попадает под воздействие маятника, который очень быстро лишает его сил.

Исчерпав силы, жертва остается в ситуации абьюза, пока адаптация не завершится сама либо пока не появятся мощности для новых метаниий. Именно эти поиски выхода делают ее поведение столь противоречивым. То жалуется, то хвастается; то опускается в нижнюю позицию, то взлетает в верхнюю. Сегодня жертва расписывает, как ее унизили, растоптали и надругались над ней, потому что пытается аккумулировать гнев для побега. Завтра ее мучитель превращается в страстно любящего и прекрасного человека, которого она сама провоцирует на ревность и побои, потому что аккумуляция гнева не привела к готовности порвать связь, и она решила избавиться от страданий, применив иллюзии в качестве анестезии.

Всем, кто не понимает, насколько сильной может быть любовная зависимость, может привидеться в этом злой умысел жертвы. Всем, кто не знает, насколько любовная зависимость может менять личность человека, кажется, что жертва была такой всегда.

На самом деле то, что переживает жертва, в прямом смысле слова тяжелая болезнь, одержимость, от которой можно избавиться и полностью восстановиться, а можно закончить в ней жизнь.

Общество ожидает от женщины, подвергающейся насилию, что:

она думает, что ни у кого нет права угрожать или подвергать насилию другого человека;

• она зла на абьюзера;

• она понимает, что абьюзер равнодушен к ее страданиям;

• она сбежит сразу же, как только ей представится возможность;

• ей безразлично благосостояние абьюзера, его жизнь или смерть;

• она видит «полицейских» как «хороших», а своего партнера как «плохого»;

• она противостоит идеологии абьюзера;

• она хочет самого жесткого наказания для абьюзера;

• она не будет хранить верность абьюзеру, после того как ее освободят;

• после «падения оков» она будет чувствовать себя уверенно.

Но реалии таковы:

• она испытывает благодарность по отношению к своему тюремщику;

• ей трудно злиться на абьюзера;

• она воспринимает абьюзера как любимого человека;

• для нее открытая дверь не означает, что «дверь открыта»;

• она не предпримет попыток к бегству;

• она подсознательно видит своего тюремщика как «хорошего парня»;

• она прощает его и даже помогает ему;

• иногда она продолжает хранить верность абьюзеру после своего освобождения, не решается нарушить эту верность, так как ожидает наказания за подобное поведение;

• после освобождения она не чувствует себя уверенно.

Три фазы цикла насилия:

1. Нарастание напряжения.

2. Избиение или унижение.

3. «Медовый месяц» – представляет собой наилучший пример прерывающегося насилия.

Каждая фаза является непредсказуемой по длительности и тяжести, и это приводит к тому, что жертва постоянно находится в неуравновешенном состоянии и надеется, что все изменится.

Фаза «медового месяца» является необходимым условием для травматической привязанности. Эта фаза позволяет жертве испытать спокойные и любящие чувства со стороны насильника, и это усиливает ее эмоциональную привязанность к нему.

Стокгольмский синдром обычно развивается при соблюдении следующих условий:

• жертва подсознательно понимает, что абьюзер – угроза ее выживанию, физическому или психологическому;

• жертва подсознательно воспринимает абьюзера, как проявляющего доброту и заботу, какой бы мизерной она ни была. Любой незначительный акт внимания преувеличивается в голове жертвы;

• жертва не видит возможности убежать от абьюзера;

• жертва фокусируется на потребностях насильника;

• жертва видит мир с точки зрения насильника;

• жертва воспринимает тех, кто пытается ей помочь как «плохих», а абьюзера – как «хорошего»;

• жертве трудно уйти от насильника, даже если есть такая возможность;

у жертвы есть симптомы посттравматического стрессового расстройства, которые включают депрессию, низкую самооценку, тревожные реакции, паранойю, чувство беспомощности, повторяющиеся кошмары и «флэшбеки».

Если сейчас кто-то вооруженный войдет в комнату и приставит дуло к виску, угрожая убить и говоря, что выстрелит, как только ты шевельнешься, и если ситуация продлится какое-то время, то под дулом пистолета у виска ты пройдешь несколько стадий взаимодействия с агрессором.

Сначала ты бы испугалась. По мере того, как проходило бы время, ты стала бы пытаться успокоить агрессора, попыталась бы понять, каковы его мотивы, показать ему, что ты не имеешь ничего против него.

Если бы он позволил тебе сходить в туалет, но продолжал бы угрожать тебе оружием, ты была бы очень благодарна ему за его любезный поступок и подумала бы, что только хороший человек способен быть таким благородным.

Ты не стала бы проявлять гнев, говоря агрессору, например: «Негодяй, убери немедленно пистолет от моей головы!», вместо этого ты бы сказала: «Пожалуйста, не мог бы ты убрать пистолет от моего правого виска и переставить к левому, потому что правый у меня уже сильно болит?»

Попыталась бы убедить агрессора не убивать тебя, постаралась бы завоевать его расположение.

Означало бы это, что у тебя слабый характер или тебя воспитали для того, чтобы подчиняться? Нет, это просто означало бы, что ты борешься за свою жизнь».

Именно так в целом выглядит то, что происходит с жертвой изо дня в день.

Наряду со стандартными последствиями абьюзивных отношений, существует и еще один очень неприятный фактор: женщина, которая долгое время подвергалась насилию, будет проявлять тенденцию относиться к мужчинам так же, как к абьюзеру. Только потому, что они мужчины, она будет обращаться к ним, как к богам, высшим существам, и будет подсознательно ожидать и подсознательно одобрять эксплуататорское отношение с их стороны, такое же, какое было у абьюзера.

Она не сможет установить личные границы (ограничить личное пространство от мужчины), будет чувствовать себя ответственной за то, чтобы отношения развивались удовлетворительно, даже если для этого от нее потребуют абсолютного подчинения. Такая женщина считает, что любовь – это травматическая связь с насилием, и в новых отношениях она постарается воспроизвести прежнюю атмосферу интенсивных чувств, которые внушал ей абьюзер.