Дэмион Сирлз - Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения

После дня, проведенного за тестами, Ланиша отправилась прямиком в группу продленного дня, где ее поведение выглядело хуже, чем когда-либо. Она сердито отворачивалась от учителя и отказывалась следовать инструкциям. Когда Пола забирала ее, ей сказали, что девочка очень плохо себя ведет и находится под угрозой отчисления. Пола была огорошена, ведь ранее в тот же день все было прекрасно.

На третий день, когда Пола и мать Ланиши пришли на запись перед последней сессией, пришла в ярость уже сама Пола. Она обвинила терапевтов в поведении Ланиши, настаивая на том, что, позволив ей шалить, они разрушили ее понимание того, как нужно себя вести в обществе. Таким образом, терапевты могли поговорить не только о проблемах Ланиши, но также об ожиданиях и гневе Полы. Терапевты сказали, что они попытаются поддержать Полу и поговорят с учителем из продленной группы, чтобы прояснить ситуацию; они «признали, что вчерашняя сессия была довольно интенсивной, и сказали, что будут делать больше, чтобы Ланише было легче адаптироваться при возвращении в школу после тестов».

К концу сеанса в тот день Пола смогла увидеть, в какой степени поведение Ланиши было вызвано ощущением перегруженности, а также каким образом собственные ожидания Полы могли способствовать возникновению проблем у Ланиши. Ее проказы были формой коммуникации. Ланиша не знала, как можно словами выразить чувства, включая стыд за мать и гнев, вызванный тем, что она ею брошена, – но эти чувства проявились в процессе аттестации, как Пола начала понимать при просмотре видеозаписей с тестовых сессий.

В процессе выполнения последовавшей за этим повествовательной задачи, где Ланиша, ее тетя и мать должны были вместе сочинить историю, семья «начала слушать, проявлять терпение и учиться определять, когда Ланиша испытывает гнев или фрустрацию». Терапия сработала благодаря расширению круга участников, в который были вовлечены родственники Ланиши и люди из их сообщества. Чтобы помочь Ланише, терапевтам нужно было понять ее мать, поддержать ее тетю, пересмотреть свой собственный подход к ситуации и поговорить с людьми, принимающими решения в школе. Проникнуть в ее психологию означало проникнуть в контекст ее жизни.

В рамках Р-СОЭ тест Роршаха выглядит как задача, которую необходимо выполнить, поскольку он является чем-то загадочным. Чернильные пятна и задание по их интерпретации кажутся незнакомыми и дезориентирующими, они заставляют людей реагировать, не прибегая к их обычным стратегиям самопрезентации. В качестве же совместной терапии Роршах работает потому, что то, что вы видите в чернильном пятне, не является загадочным: этот взрыв или визжащая летучая мышь – конкретные, яркие образы, которыми нужно поделиться с терапевтом и осмысленно с ним обсудить.

С этих точек зрения тест Роршаха развивается за пределами дихотомии между объективным и субъективным. Тест – это не просто набор изображений, не просто волк, которого мы либо находим в карточках, либо помещаем туда, а процесс борьбы со сложной ситуацией, действия в сбивающей с толку обстановке, полной ожиданий и требований.

Если выводы Финна и Мейера о чем-либо свидетельствуют, то видение теста как задачи или как возможности установления взаимосвязи между клиентом и терапевтом может помочь усвоить его многогранность лучше, чем объективная или чисто субъективная проекция. Именно поэтому Мейер предложил отказаться от старых ярлыков «объективных» и «проекционных тестов», называя их вместо этого «тестами самопознания» и «тестами, основанными на действии». Оба термина предоставляют реальную информацию, и оба также субъективны, но в первой разновидности теста вы говорите, кто вы есть, а во второй – показываете это.

Обозначение разницы таким образом – тонкий шаг, подчеркивающий возможности теста. По мнению скептиков, «в значительной степени полагаться на тест Роршаха, даже когда он противоречит биографической информации и результатам ММЛО», означает «ставить самый неубедительный источник информации во главу угла» и «на сорок лет отставать во времени, занимаясь практикой, несовместимой с научными доказательствами». Для Мейера и Финна, которые изучали взаимосвязь между тестом Роршаха и результатами ММЛО, оба вида теста были достоверными, но работали по-разному. Конфликт между результатами – это лишь информация, которую нужно принять к сведению, но не причина, по которой стоит отвергать какой-либо из подходов.

ММЛО – тщательно структурированный и не интерактивный тест, который проходят в атмосфере школьных аудиторий, заполняя графы или нажимая кнопки. Его ответы Правда/Неправда выражают осознанное представление человека о самом себе и его сознательные и бессознательные механизмы управления своей жизнью. С точки зрения Финна, если человек в целом чувствует себя хорошо, возможно, он пришел на простую консультацию или имеет небольшие проблемы, но не находится в остром кризисе, – он скорее преуспеет в таких структурированных задачах. Тест Роршаха может выявить его скрытые проблемы, эмоциональную борьбу или склонность к «безумным» поступкам, которые в повседневной жизни проявляются лишь в личных или интимных отношениях, неструктурированных, межличностных и эмоционально заряженных, как и чернильный эксперимент. Возможно, именно наличие проблем, о которых человек сам не подозревает, так что они не могут найти отражения в опроснике ММЛО, и есть причина, по которой он обратился за услугами в области психического здоровья, поскольку ему пришлось столкнуться в жизни с трудностями, не соответствующими его представлению о себе. Когда тест Роршаха выявляет вещи, которые другие тесты не выявили, это может иногда быть погрешностью, но чаще связанно с реальными проблемами, которые мы обычно держим под контролем.

Финн установил, что обратный сценарий – когда кто-либо выдает нормальный протокол Роршаха, но при этом тревожный результат ММЛО – встречается намного реже. Обычно это означает одно из двух: либо испытуемый лжет, пытаясь извлечь выгоду из признания его недееспособным или «крича о помощи» (при этом он может преувеличивать, давая ответы ММЛО, но не знает, как сделать то же самое на тесте Роршаха). Или же более сложный в эмоциональном плане и, возможно, даже ошеломляющий тест Роршаха заставляет его «закрыться» и выдать скучный и не впечатляющий протокол с немногочисленными простыми ответами. В первом случае тест Роршаха был «правильным», во втором более точным был ММЛО.

С этой точки зрения лежащий в основе ММЛО процесс самопознания является как его сильным местом, так и слабым. Сильная и вместе с тем слабая сторона теста Роршаха состоит в том, что он способен обойти сознательное намерение испытуемого обмануть специалиста. Вы можете контролировать то, что говорите, но не можете контролировать то, что хотите увидеть.