Дэмион Сирлз - Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения

Это предположение подтвердилось двумя ответами на его кляксы, которые Роршах услышал в самом начале испытаний. На прототипе восьмой карточки финального теста (см. вклейку) одна 36-летняя женщина увидела «Сказочный мотив: сокровища в двух голубых сундуках, сокрытые под корнями дерева, под которым горит костер, а два мифических зверя охраняют это место». Мужчине виделись «Два медведя на круглой основе, так что это – медвежий зверинец в Берне».

Человек, наделенный воображением, объединял формы и цвета в единую картинку: ответ женщины был радостным, она произносила его с восторгом. Второй ответ, напротив, являл собой то, что Роршах называл «конфабуляцией»: фиксация на одной части изображения с отвержением или игнорированием всего остального [4] В психиатрии – ложные воспоминания, в которых факты, бывшие в действительности либо видоизмененные, переносятся в иное (часто ближайшее) время и могут сочетаться с вымышленными событиями. – Прим. перев. . Мужчина посчитал круглое пространство медвежьим зверинцем не потому, что медведи находились в нем, – изображения, похожие на медведей, расположены на самом деле по краям карточки, – но потому, что его мысли зафиксировались на медведях и на всем, что он знал об этих животных. Он больше не мог видеть круглое пространство в контексте или связать его с чем-то еще на картинке. (Более свежий пример конфабуляции – ответ на пятую карточку: «Джордж Буш сидит на спине у Барака Обамы», потому что «это столкновение двух сил, а вся картинка в целом напоминает орла, орел же является символом Соединенных Штатов». Символизм образа орла в действительности не означает, что отдельные части орла похожи на президентов.) Роршах описал тон ответа, продиктованного конфабуляцией, как нечто, являющееся не элементом творческой игры, а преодолением проблемы, – его логика донельзя буквальна, хотя и не имеет реального смысла. Сказочные ассоциации, возникшие у женщины, имели литературный подтекст, они образны и выразительны, но в то же время ее восприятие намного более последовательно и основано на изображении, нежели у человека, подверженного конфабуляции.

Говоря кратко, в концепции клякс обнаружилось то, что не следовало рассматривать как еще один пункт в чьем-то личном зачете по способности к воображению. Имело значение, как люди видят то, что они видят: как они впитывают в себя визуальную информацию, как они ее понимают, истолковывают, что они при этом чувствуют, что они могут с этим сделать, какие мечты она у них вызывает.

В диссертации Роршах сосредоточил внимание на механике восприятия в относительно узком психологическом смысле, исследуя смежные области зрения, слуха и тактильных ощущений. Но понятие восприятия включало в себя намного больше – все способы интерпретации того, что было воспринято. Человеческие интерпретации случайных изображений являются разновидностью восприятия, – курсив Роршаха.

По мере того как Роршах проектировал и создавал чернильные пятна, он определился и с тем, какие цели будет преследовать его эксперимент. Он хотел исследовать восприятие в самом широком смысле, но о чем ему надлежало спрашивать людей? И на что он должен был обращать внимание в их ответах?

Продолжая придерживаться убеждения, что восприятие довлеет над воображением, он спрашивал людей не о том, что они находят, воображают или могут увидеть, а о том, что они на самом деле видят. Его вопросы выглядели следующим образом: «Что это такое?» или «Чем это могло бы быть?». И поскольку созданные им образы были очень наводящими, они действительно могли показаться похожими на реально существующие вещи.

Ответы людей стали открывать больше, чем Роршах считал возможным, – высокий или низкий интеллект, характер и склад личности, расстройства мышления и другие психологические проблемы. Чернильные пятна позволили ему провести границу между определенными видами психических заболеваний, которые трудно было отличить друг от друга иными способами. То, что начиналось как эксперимент, стало выглядеть как состоявшийся тест.

Он всегда настаивал на том, что изобрел этот тест «эмпирически», просто натолкнувшись на тот факт, что различные виды пациентов (и не только пациентов) с разными складами личности склонны отвечать определенным образом. Конечно, он не мог понять, что значит определенный тип ответа, до тех пор пока не поставил отличительные особенности ответов во главу угла. В начале пути он, возможно, догадывался о некоторых взаимосвязях, которые стремился обнаружить. Но его талант заключался в том, чтобы выявить поведенческий шаблон, затем обратить на него внимание, учесть похожие случаи, возможно, создать новые кляксы, чтобы раскрыть отличительные черты данного шаблона, – и повторить все это снова.

Полноценный тест был претворен в жизнь в течение нескольких месяцев. Не сохранилось заметок или датированных черновиков, либо писем Роршаха кому-либо в промежутке между началом 1917 и летом 1918 года, так что мы никогда не узнаем, какими были промежуточные стадии. В его первом сохранившемся письме, от 5 августа 1918 года, Роршах рассказывает коллеге, что он «уже в течение долгого времени проводит эксперимент с “клексографией”… Блейлер знает об этом». В том же месяце в заметках о ходе эксперимента он описал десять чернильных пятен в их окончательном виде, а также процесс тестирования и базовую схему интерпретации результатов. Этот очерк, который Роршах надеялся опубликовать в журнале, представлял собой двадцать шесть машинописных страниц, вкупе с двадцатью восемью образцами результатов теста. Позднее он сделает дополнения к первоначальной структуре, но никогда не изменит ее.

Роршах решил, что есть три важных аспекта ответов испытуемых. Первое – он подмечал общее число ответов, данных в процессе всего теста, а также то, отвергает ли испытуемый какие-либо отдельные карточки или отказывается отвечать в принципе. Он установил, что здоровые люди никогда не отказываются отвечать на какие-то отдельные карточки, «а большинство невротиков, находящихся под давлением специфических комплексов, отвергнут хотя бы одну». Количество ответов могло свидетельствовать о способности или неспособности выполнить задание, а также могло помочь сделать вывод о наличии мании (множество ответов) или депрессии (совсем немного), но оно давало очень мало информации о том, как человек видит карточки.

Второе – Роршах записывал любой ответ, охватывал ли тот кляксу целиком или фокусировался на какой-то одной ее части. Назвать карточку V летучей мышью считалось Целостным ответом (Ц); увидеть медведей по бокам карточки VIII или поднявшую руки женщину в центральной части карточки I – Детальным ответом (Д). Отдельные случаи, где человек видел что-то в небольшой детали, – например, яблоки в верхних углах карты I, – почти никогда не записывались и не интерпретировались и определялись как Малый Детальный ответ (Дд). Редкие, но информативные случаи интерпретации белого фона карточки получили собственный код. Роршах обращал внимание на ритмику вариантов Ц, Д и Дд, видя в ней характерный образ действий испытуемых или их «способ постижения вещей»: склонялись ли они двигаться от целого к частному, от частного к целому или же фиксировались на чем-то одном из двух.