Шерри Тёркл - Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

Проходя сквозь библиотеку университетского кампуса или практически любой офис, мы видим одну и ту же картину: люди, запертые каждый в своем мирке, яростно молотят по клавиатурам или крошечным сенсорным экранам. Старший партнер юридической фирмы в Бостоне так описывает сцену в своем офисе: молодые сотрудники выкладывают весь свой арсенал устройств – ноутбук, планшет и несколько телефонов, а затем надевают наушники. “Большие. Как у пилотов. Рабочие столы превращаются в кабины пилота”. Пока младшие юристы сидят в своих кабинах, в офисе воцаряется тишина, а тишина не любит, когда ее нарушают.

Старший партнер сознает, что молодые сотрудники прячутся у себя в кабинах ради эффективности, но от него не ускользает и другое: отсутствие взаимодействия с коллегами приводит к негативным последствиям, нивелирующим положительный эффект, к которому так стремятся младшие юристы, когда с головой уходят “во всю эту электронную переписку”. Старший партнер опасается, что уединение в кабине изолирует молодых сотрудников от регулярных неформальных бесед в стенах фирмы. Он хочет, чтобы новые коллеги становились частью команды. С его точки зрения, в итоге успех фирмы зависит именно от готовности сотрудников к личному взаимодействию.

Бывают моменты в бизнесе, когда цифровая коммуникация оказывается единственно доступным способом общения. Однако в той юридической фирме, где работают “пилоты”, многие сотрудники активно пытаются избежать общения лицом к лицу. Молодые юристы уже и не скрывают, что стремятся избежать даже такого контакта “в режиме реального времени”, которого требует телефонный звонок. По словам старшего партнера, стратегия ухода от беседы оказалась “заразительной”, и ее осваивают самые разные поколения. В сущности, первым, кто рассказал мне о нежелании отрывать коллег “от электронной переписки”, был юрист старшего поколения, который затем признался: “Вообще-то дело во мне. Я сам не хочу беседовать с коллегами. Мне легче просто поговорить с ними по телефону”. Вот и он стал “пилотом”.

Мы используем новые технологии, чтобы уединиться не только на работе, но и дома. Я знаю семьи, где предпочитают “обсуждать проблемы” при помощи сообщений в мессенджере или по электронной почте, а не в живом общении. Некоторые называют такую практику “спором посредством сообщений”. По их словам, электронная переписка позволяет “сохранять мир”, потому что в этом режиме конфронтация не выходит из-под контроля. Здесь невозможны вспышки гнева. Одна мама призналась, что члены семьи с большей готовностью выражают свои чувства, когда им не нужно бояться таких вспышек.

Женщина лет тридцати с лишним рассказывает о преимуществах онлайн-споров со своим партнером: “Мы выражаем мысли в более интересной форме. Мы можем спорить, избегая слов, о которых, вероятно, пожалеем впоследствии”. И еще одно преимущество: споры посредством электронной переписки можно задокументировать. “Если мы спорим в мессенджере, у меня сохраняется сказанное партнером”.

Во всех этих случаях технология нужна нам, чтобы “свести к минимуму” человеческий контакт, чтобы воспринимать собеседника дозированно, до определенной степени. Многие избегают общения лицом к лицу, но им приятно поддерживать связь с другими людьми – причем иногда и с большим количеством людей, – если удается держать эмоциональную дистанцию. Вот еще один пример эффекта Златовласки. Это часть движения от беседы в сторону простого контакта.

Дома, на занятиях, на работе – повсюду мы видим бегство от беседы. Но и среди мгновений бегства мы находим моменты возможностей. Мы можем снова стать идеальными собеседниками – хотя бы за ужином.

Молодые люди признаются, что было бы неплохо, если бы друзья проявляли к ним больше внимания за совместной трапезой, но, увы, надежды на это все меньше. Новейшие правила поведения этого уже не предусматривают, к тому же “вы ведь не хотите упустить то важное сообщение, что вот-вот придет”. Для тех, кто уже вырос со смартфонами, “перманентное частичное внимание” [34]стало нормой, хотя многие осознают, какую цену приходится за это платить.

Студенты университета, которых я опрашивала, постоянно с кем-то переписываются в присутствии друг друга, но при этом говорят, что ценят мгновения, когда их друзья откладывают телефоны в сторону. С точки зрения опрошенных, особенным становится тот момент, когда друг в их присутствии получает сообщение, но решает его игнорировать и отключает звук. Вот что сказала мне одна второкурсница: “Производит очень сильное впечатление, когда кто-то предпочитает живого собеседника переписке в телефоне”. Ей вторит студент последнего курса: “Если ваш визави получил сообщение, а потом просит прощения и выключает звук [телефона], это служит сигналом, что собеседник по-прежнему с вами, что он вас слушает”.

Третьекурсница признается, что хотела бы попросить друзей убирать телефоны за едой, но не может этого сделать, поскольку такая просьба неприемлема с точки зрения норм поведения. “Трудно просить человека уделить вам внимание полностью”. Она уточняет:

– Представьте себе, что я говорю вам: “Я так рада вас видеть, не могли бы вы убрать телефон, чтобы мы с вами приятно побеседовали за завтраком?” Вы бы подумали: “Да, это, действительно странно”. Претендовать на полное внимание за едой мне как-то не по возрасту.

А если что и “по возрасту”, так это “правило трех”: стратегия поведения за едой, когда вы разрешаете себе заглянуть в телефон только в том случае, если в общей беседе участвует достаточное количество людей. Молодые люди признают важность полного внимания, но при этом неохотно уделяют его друг другу. В общении с друзьями они воспроизводят то отношение, от которого страдали в детстве, поскольку их родители постоянно отвлекались, чтобы заглянуть в телефон.

Некоторые молодые люди сознают, что склонны отвлекаться, и стараются как-то с этим бороться. Например, они предлагают устроить игру за ужином – как правило, дело происходит в ресторане. Предполагается, что все хотят вести переписку за трапезой, но понимают, что это вредит беседе. Игра называется “башня из мобильных телефонов”. За ужином гости достают телефоны и складывают их в центре стола, образуя целую башню. При этом телефоны остаются включенными. Первый, кто дотронется до зазвонившего телефона, платит за весь ужин.

Зачем устраивать игру, цель которой заставить вас обратить внимание на друзей? Одна третьекурсница признается: когда она отправляет сообщение другу во время ужина, то вполне нормально (если “рассуждать логически”), что ответ придет уже после ужина. Это ее устраивает. Но если кто-то посылает ей сообщение во время ужина, она будет чувствовать себя не в своей тарелке, пока не ответит. Вот как третьекурсница это описывает: