Сергей Ильченко - Фейк-контроль, или Новости, которым не надо верить: как нас дурачат СМИ

Как режиссер, Сергей Бондарчук прекрасно осознавал всю мифологичность изображения штурма Зимнего, являвшего кульминацию восстания масс. Созданный экранный образ заключительного акта Октября-1917 к началу съемок «Красных колоколов» давно стал фейком, с которым приходилось считаться всем, кто обращался к теме Октябрьской революции. Несколько лет спустя после съемок дилогии Сергей Федорович поделился собственным видением данного эпизода: «Я очень люблю фильм Сергея Эйзенштейна “Октябрь”. Смотрел его много раз. Это удивительная картина. Если бы ее не было, история нашего кинематографа была бы неполной. Но несмотря на то, что фильм сделан почти по свежим следам революции…, политические страсти того времени, когда она создавалась, наложили на нее свою тень. Это – первое. Второе – в силу ряда обстоятельств в картине имеется ряд исторических несоответствий. Это, если мне не изменяет память, признавал и сам Эйзенштейн» [99].

Поэтому в фильме «Я видел рождение нового мира» и возникла непривычная для зрителей картина работы госпиталя, который действительно был расположен в здании Зимнего дворца в октябре 1917 г. Ревизовал Бондарчук и привычную хронологическую последовательность событий: выстрел «Авроры», штурм Зимнего дворца, выступление Ленина на Втором съезде Советов. И у Эйзенштейна, и у Ромма цепочка этих эпизодов составляла единый экранный хронотоп. У Бондарчука эти события отделены друг от друга рядом «соединяющих» эпизодов, которые отстоят на некотором временном расстоянии. Подобным приемом режиссер пытался преодолеть прочно укоренившийся фейковый образ Октября-1917, но так или иначе обойтись без этих зрелищных моментов в картине было нельзя. При этом либо Сергей Бондарчук получал недостоверные сведения от консультантов, либо его подвела память. Например, в отношении пресловутого залпа «Авроры». Вот с каким пафосом режиссер комментирует то, что происходило вокруг Зимнего дворца вечером 25 октября 1917 г. (по старому стилю): «Все же не так было! Действительно, был залп. Но не холостой, как о том пишут. Снаряд попал в здание Зимнего, и Временное правительство вынуждено было перейти из малахитового зала, где заседало, в небольшую комнатушку – столовую. А малахитовый зал, который никто не снимал до нас, мы тоже показали. Это ж история, подлинный факт» [100] Там же. .

Столь подробные описание и анализ деталей трех экранных версий визуального зрелища «Штурм Зимнего дворца» необходимы для того, чтобы прояснить тезис о том, что независимо от личности постановщика, времени создания фильма и конкретной общественно-политической ситуации каждый из режиссеров практически не отступал от утвердившегося в традиции отечественного кинематографа канонического набора эпизодов Октября-1917 в Петрограде, в том числе и отражения события, которое в момент его первоначального описания получило раз и навсегда закрепившееся название «штурм Зимнего дворца» с последующим символическим комментарием «и арест Временного правительства».

Вариант «Красных колоколов» получился едва ли не самым эффектным. Камера оператора Вадима Юсова в буквальном смысле «парила» над Дворцовой площадью, фиксируя прорыв масс, устремившихся к Зимнему дворцу. Вся монтажная фраза длилась на экране достаточно долго и сопровождалась музыкой композитора Георгия Свиридова.

Характерно, что сам Сергей Бондарчук не был до конца удовлетворен результатом, хотя усилия съемочной группы не пропали даром, ведь дилогия «Красные колокола» была удостоена Государственной премии СССР. Когда режиссер готовил фильм к показу на телевидении, он для повышения зрительной аутентичности добавил в структуру картины кадры кинохроники. При этом вовсе не исключено, что в качестве «документальных» фрагментов использовались и кадры из фильма Сергея Эйзенштейна. Премьерный показ сериала на Центральном телевидении состоялся в 1984 г.

Опыт интерпретации средствами экрана важных исторических событий продолжился и в постсоветский период. Однако за вполне длительную историю существования в новых политико-идеологических реалиях мастера десятой музы так и не смогли создать новую, альтернативную версию господствующему фейку «Штурм Зимнего дворца». Даже Александр Сокуров, снимая уникальный фильм «Русский ковчег», действие которого целиком происходит в интерьерах эрмитажных зданий, намеренно отказался от экранного воплощения темы Октября-1917, которая является знаковой частью истории легендарного здания.

Показательна в случае анализа исторических фейков в кинематографическом контенте история с сериалом «Крылья империи», который Первый канал начал демонстрировать в ноябре 2017 г., но потом прервал показ и возобновил его полтора года спустя весной 2019-го. Телефильму режиссера Игоря Копылова никак не мешал юбилейный контекст и сериальные конкуренты на заданную тему. 12 серий должны были поведать зрителям историю трех главных героев на фоне тех катаклизмов, которыми было отмечено время действия «Крыльев…» – с 1913-го по 1921 г.

В эти хронологические рамки попадают поистине драматические события, перевернувшие ход мировой истории и изменившие судьбу нашей страны: Первая мировая война, крах российской монархии, две революции в течение одного года, Гражданская война и интервенция, политика «военного коммунизма» и ее трагический эпилог в виде кронштадтского мятежа в феврале – марте 1921 г. Об этом стоит помнить не только в связи с судьбами героев, на которые такие грозные эпизоды повлияли самым непосредственным образом.

Думаю, что подобные обстоятельства прекрасно осознавала и вся творческая группа сериала со столь романтичным названием. Намек на «авиационное» происхождение названия отчасти сохранился и в некоторых эпизодах, которые не стали ключевыми для судеб самих героев. И здесь стоит вспомнить об опыте отечественной культуры, которая уже имела в наличии запоминающиеся попытки создания художественного образа истории на переломе эпох, драматически отражающегося в том, что происходит с вымышленными персонажами. Можно, к примеру, вспомнить трилогию Алексея Толстого «Хождение по мукам» и три ее экранные версии или такие яркие явления телеэкрана, как сериалы «Империя под ударом» (2000, режиссеры А. Малюков и др.) и «Гибель империи» (2005, режиссер В. Хотиненко). Авторы «Крыльев империи» о них явно осведомлены, а в некоторых случаях прямо намекают на отдельные кадры и эпизоды из экранной летописи отечественной истории первой четверти ХХ в.

Словом, творение Игоря Копылова возникло не на пустом месте. Можно даже утверждать, что уже существует некоторая традиция в том, как изображаются в сериалах события 1917 г., и она явно вступает в противоречие, а иногда и в откровенную полемику с историей КПСС, которую зрители возраста 50+ зубрили в советских вузах. Продюсеры канала знали, кому доверить управление съемочным процессом, поскольку Игорь Копылов уже продемонстрировал профессионализм в том, как история сочетается в его фильмах со вполне устойчивыми признаками и элементами популярных массовых жанров – детектива и мелодрамы. Достаточно вспомнить его опыт создания сериала «Ленинград, 46», вызвавшего и внимание публики, и полемику в связи с указанием на время и место действия.