Герман Роршах - Чернильные пятна. Как распознать преступника

1. Статистическое и этиологическое сравнение хорошо изученного клинического симптома, соответствующего определенному психозу, с поведением соответствующего здорового индивида.

2. Статистическое и этиологическое сравнение предполагаемого симптоматического значения одного из факторов с симптоматическим значением родственного ему фактора, полученного таким же путем, например, можно сравнивать друг с другом Цв и ЦвФ.

3. Исследования диагностической пригодности соответствующего симптома, например, при попытке поставить правильный диагноз неизвестному для эксперта испытуемому исключительно на основании встречающихся в протоколе Цв-ответов.

Сходная картина наблюдается и при анализе ЦвФ-ответов, но они появляются у гораздо большего числа испытуемых. Там, где встречаются первичные Цв, почти всегда можно обнаружить существование ЦвФ, но не наоборот. ЦвФ часто можно встретить у здоровых людей, даже в тех случаях, когда и намека нет на возможность появления первичного Цв. Намного чаще они появляются у женщин. ЦвФ оказывается не чем иным, как индикатором лабильности аффектов, возбудимости, чувствительности, а также внушаемости.

Совершенно иное мы обнаруживаем при анализе ФЦв, формоцветовых ответов. Наибольшее их количество мы встречаем у здоровых людей, затем у эпилептиков и маниакальных больных, хотя в последнем случае кроме ФЦв у испытуемых есть также несколько ЦвФ и Цв. Число ФЦв очень сильно различается у разных людей. С помощью статистического анализа удалось выявить, что ФЦв является показателем той биологически необходимой лабильности аффектов, которая составляет основу аффективной способности вступать в контакты с людьми (предупредительности и уступчивости в отношениях с окружающими).

Наличие Цв и ЦвФ свидетельствует о существовании эгоцентрической аффективности, а в числе ФЦв больше проявляется адаптивная аффективность. Цв, ЦвФ, ФЦв нельзя обнаружить только у людей эмоционально абсолютно ригидных, подавленных, безразличных, равнодушных, а также у педантичных натур.

В формоцветовых ответах, которые в первую очередь учитывают форму и только потом цвет, вынуждены объединяться различные сферы психических функций: при истолковании испытуемым увиденной им формы прежде всего активируются интеллектуальные («ассоциативные») взаимосвязи, а при учете цвета – аффективные. Таким образом, формоцветовой ответ является как интеллектуальной, так и аффективной операцией сравнения, приравнивания психических представлений к внешнему стимулу, то есть такой ответ оказывается символом умения вступать в общение и способности к адаптации. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно вместо статистического метода исследования значения симптомов обратиться к этиологическому.

Можно говорить о том, что формоцветовой ответ является индикатором желания испытуемого взаимодействовать с окружающим миром (быть адаптированным), так как сама форма в таком ответе может оказаться и нечеткой. А это будет означать, что, несмотря на желание приспособиться к людям, не хватает интеллектуальных ресурсов. Чем хуже в формоцветовых ответах видится форма предмета, тем больше они приближаются к категории цветоформовых ответов, сближаясь с аспектом эгоцентрической аффективности. Эгоцентрическая аффективность может свидетельствовать о наличии сильного стремления к эмоциональным контактам, но недостаточности интеллектуальных ресурсов; вследствие этого аффективность иногда – а может быть, всегда? – становится эгоцентрической.

Все это можно легко подтвердить фактами. Многочисленные формоцветовые ответы дают и здоровые люди, и эпилептоидные и маниакальные больные. У здоровых людей мы обнаружим четкое видение форм, у маниакальных больных и эпилептиков видение форм плохое. Из этого следует, что только здоровые люди могут устанавливать полноценные контакты, в которых в равной мере достаточно представлены как эмоциональные, так и интеллектуальные компоненты. Попытки установить контакты с маниакальными больными и эпилептиками окажутся неудачными, потому что у этих больных недостаточно сохранны интеллектуальные компоненты, необходимые для эффективного общения, несмотря на огромное желание общаться. В реальной жизни это выглядит так: когда здоровый человек решает что-нибудь подарить нам, он пытается выведать наши вкусы; а когда нам что-нибудь дарит маниакальный больной, то подарком будет то, что нравится самому больному, без всякого учета наших вкусов и интересов. Когда здоровый человек что-либо нам рассказывает, он учитывает наши взгляды; когда же рассказывает эпилептик, он как бы проявляет снисхождение к экспериментатору, ограничиваясь в своем рассказе тем, что может интересовать лишь его самого. И маниакальный больной, и эпилептик эгоцентричны вследствие нехватки интеллектуальных ресурсов.

Итак, для того чтобы суметь отличать эгоцентричность, обусловленную недостатками интеллектуальной активности, от действительной эгоцентричности, необходимо уметь как можно точнее выявлять то, с чем же мы действительно имеем дело, будь то формоцветовой или цветоформовой ответ. Рассматривать формоцветовые ответы в качестве символов имеющейся способности эффективно общаться можно только тогда, когда формы таких ответов определяются как хорошие.

Из этого следует, что сочетания трех видов Цв-ответов имеют большое значение. ФЦв (способность к эффективному общению), ЦвФ (лабильность аффектов) и Цв (импульсивность поведения) могут проявляться у разных индивидов в совершенно различных пропорциях. Уже среди здоровых людей эти различия довольно велики. Но наиболее часто мы здесь встречаем следующее соотношение: 3 ФЦв, 1 ЦвФ, 0 Цв. У испытуемых-мужчин обычно меньше цветовых ответов, чем у женщин, что хорошо согласуется с присущей женщинам лабильной аффективностью. Чем больше число ФЦв превосходит ЦвФ, тем ровнее, адаптивнее, контактнее аффективность. Чем ближе число ЦвФ к числу ФЦв, тем будет капризнее, лабильнее, эгоцентричнее испытуемый. То, что такая закономерность характерна даже для области психозов, демонстрирует таблица 3 экспериментальных данных (см. Приложение 1).

Общая оценка аффективности зависит от числа Дв-ответов. Как отдельные ЦвФ уравновешиваются большим числом ФЦв, так и все количество цветовых ответов, то есть вся аффективность, компенсируется Дв-ответами, то есть кинестезиями, если только они встречаются чаще, чем Цв-ответы. Чем больше число Дв превышает количество цветовых ответов, тем больше оснований говорить об уравновешенной, стабильной аффективности испытуемого независимо от того, говорим ли мы о здоровом человеке, невротике или психотике. Чем меньше число Дв по отношению к числу цветовых ответов, то есть чем значительнее число Цв преобладает над Дв, тем более определенно можно говорить о лабильности аффектов.