Марк Фишер - Призраки моей жизни. Тексты о депрессии, хонтологии и утраченном будущем

НОМАДАЛГИЯ: «SO THIS IS GOODBYE» ОТ JUNIOR BOYS

Запись из блога k-punk от 4 марта 2006

Пространство у Junior Boys – постоянный атрибут. Вдохновлявший их синти-поп по большей части не выходил за пределы трехминутного формата; «расширенные» ремиксы были уступкой правилам, продиктованным танцевальной музыкой. Лишь один из десяти треков на альбоме «So This is Goodbye» короче четырех минут. Пространство неотделимо не только от их звучания, но и от их песен. Пространство – это компонент композиции, предпосылка для песни, а не нечто, внедренное задним числом по продюсерской прихоти. Паузы, имажистские аллюзии в текстах, пение с придыханием – все это бы не сработало или не было понятно вне простора геометричной структуры, заимствованной из танцевальной музыки; утрамбованные в три минуты песни Junior Boys потеряли бы не только в длине.

Отсылки к хаусу здесь повсюду: заглавный трек восхитительно, будто в дымке сна, балансирует на ритмическом плоскогорье, в котором узнается чуть подслащенный Mr. Fingers; а о Джейми Принсипле напоминает здесь не только арпеджированный синтезатор, доминирующий на многих треках. Однако этот альбом не похож ни на хаус, ни на большинство предыдущих попыток соединить хаус и поп. «So This is Goodbye» звучит как хаус, если бы он зародился на просторах Канады, а не в чикагских клубах. Огромное число хаус-поп-гибридов забивают хаус-пространство коммерческой суетой и суматохой. На альбоме «Vocalcity» (и в некоторой степени на «The Present Lover») Luomo сделал ровно противоположное: расширил песню до дрейфующей, медленно разворачивающейся мелодии. Но эти релизы Luomo относятся скорее к поп-хаусу, чем непосредственно к попу. Между тем «So This is Goodbye» – это определенно поп-альбом; если уж на то пошло, он даже более соблазнительный и привязчивый, чем «Last Exit».

Очевидное отличие «So This is Goodbye» от его предшественника заключается в отсутствии на новой пластинке мудреных перебивчатых, спотыкающихся битов. Тот факт, что фантазия Junior Boys больше не направлена на биты, говорит как об общем затишье в окружающем поп-контексте, так и о новоявленной тяге группы к классическим ритмам. Переработки битов Тимбалэнда / Dem 2 на «Last Exit» – признак связи альбома с ритмической психоделией, под влиянием которой в то время поп-музыка все еще мутировала в новые формы. С тех пор, конечно, и хип-хоп, и британский гэридж взяли курс на брутальность и мачизм, а поп, соответственно, перестал считаться сколь-нибудь значимым полем для обновления. Тимбалэнд со своими сюрреалистичными битами уже много лет топчется на месте – его потеснили ультрареалистичный бандитский коммерческий хип-хоп и уродливый развратный кранк; а тустеп с его «женственным напором» 143давно был грубо раздавлен тестостероновым натиском грайма и дабстепа. Эта духота и тяжеловесность остается антиподом виртуальной, воздушной, тягучей телесности Junior Boys; слушать Junior Boys после грайма и дабстепа – все равно что выйти из раздевалки, где не продохнуть от травяного кумара, и оказаться на горном склоне с полотен Каспара Давида Фридриха. Вдохнуть свежести полной грудью. (Также интересно заметить, что все другие ультрагетеросексуальные постгэридж-коллективы вытравили из своей музыки влияние хауса, тогда как Junior Boys продолжают настойчиво к нему обращаться.)

Но возможно, отказ от ритмической плотности также указывает на масштабы амбиций Junior Boys в поп-музыке: правильнее рассматривать их как пионеров новой эстрадной музыки 144, чем как очередных энтузиастов нового попа. В отсутствие поля для экспериментов гораздо логичнее перестать съезжать на обочину и залатать дыры посередине дороги. Песни Junior Boys всегда были ближе к определенному подтипу модернистской эстрадной музыки – Холлу и Оутсу, Prefab Sprout, The Blue Nile, Линдси Бакингему, – чем к любому поджанру рока. Мейнстримная эстрадная музыка не прибегает к дискредитировавшей себя стратегии энтризма, она не «приспособляется, чтобы исподволь разрушить» – совсем наоборот: она помещает чужеродное в самое сердце давно знакомого. Проблема современного попа не в преобладании в нем эстрадной музыки, а в том, что ее отравляет слащавое нытье донельзя аутентичных инди-артистов. Будь этот мир справедлив, то из всей эстрадной музыки не унылый слезливый Джеймс Блант, не KT Tunstall с ее простенькими и серьезными песенками, а именно Junior Boys были бы в 2006 году на слуху у слушателей по всему миру.

На деле же «So This is Goodbye» звучит словно музыка посреди тундры, а не посреди дороги. Такое впечатление, что путешествие Junior Boys по бескрайним североамериканским просторам не ограничилось полуночными трассами из «Last Exit». Будто огни большого города и кафешки в стиле Эдварда Хоппера с первого альбома остались позади и теперь нас уносит дальше, за пределы даже маленьких городков, в безлюдные пустоши канадского Севера. Или, скорее, будто бы эти пустоши проникли в самое нутро пластинки. В «Идее Севера» Гленн Гульд высказывает мысль, что образ ледяных просторов Севера особенно притягателен для воображения канадцев. На «So This is Goodbye» он проступает не столько в непосредственно осязаемом контенте, сколько в пробелах и умолчаниях – тех элементах, что делают песни с альбома такими, какие они есть.

Расщелин и пустот становится все больше по мере проигрывания альбома. Во второй половине альбома (которую я воспринимаю как «вторую сторону»: очень приятно, что «So This is Goodbye» выстроен как классический поп-альбом, а не забитый бонусами CD) движение вперед рассеивается на дорожки электрооблаков. В заглавном треке вальяжные синтезаторы противопоставлены ничем не разрешающейся настойчивости эйсид-хауса 145 – итоговый эффект напоминает состояние, когда бежишь вверх по едущему вниз эскалатору, мучительно замершему в переходном моменте. На треках «Like a Child» и «Caught in a Wave» характерный для пластинки тревожный арпеджированный синтезатор опутывают клубы атмосферного опиумного пара.

Весь альбом «So This is Goodbye» завязан на интерпретации «When No One Cares» Синатры – это ключ к пониманию курса, взятого на мейнстримную эстрадную музыку (строки «count souvenirs» и «like a child» служат названиями других треков, будто бы эта песня – пазл, а весь альбом – попытка этот пазл сложить). Песни с «So This is Goodbye» соотносятся с жанром хай-энерджи так же, как песни покойного Синатры соотносились с джазовым биг-бендом: что некогда было танцевальной музыкой для широких масс, превратилось в полую пещеру, в пустое пространство для созерцания и одиноких размышлений. В песне «When No One Cares» у Junior Boys вообще нет битов, «бесконечная ночь» на этом треке освещается лишь всполохами реверберированной электронщины – сродни вспышкам умирающих звезд и пульсации фонарного луча, выхватывающего из пещерной темноты сталактиты.