Дэн Миллмэн - Двенадцать врат просветленной повседневности

Этот конфликт подспудно тлеет во всех «окультуренных» мужчинах и женщинах, но во всю свою силу он разгорается в нас, когда мы ещё так неопытны – при взрослении. Некоторые, бывает, получают квалифицированную помощь, большинство же лишь свод железных правил. Но эту инструкцию не пригласишь на свидание, и с ней не проведёшь полную незабываемых ощущений ночь. Зато ложным стыдом и смущением она «наградит» в изобилии. В итоге юноши и девушки начинают, в полном смысле этого слова, терзаться чувством удовольствия.

Ни одному из нас, вне зависимости, был ли он воспитан в религиозной среде или нет, не удалось избежать всепроникающего влияния этих традиций. [40]Часть нашей стыдливости и вины определённо уходит корнями в религию, чьи догматы ставят дух выше плоти и говорят о возмездии за наслаждение.

Нельзя сказать, что религиозная догма неверна. Она просто не реалистична. Да и, вообще говоря, не должна таковой быть. Ведь её цель – пробудить в душе высокие идеалы, обнажить глубины духа, призвать к поиску абсолютной истины и совершенства.

Может, с точки зрения духовного роста действительно лучше, как предлагает религия, хранить воздержание и направлять энергию эроса на другие задачи до тех пор, пока не вступишь в брак. Но, взглянув на реалии жизни, мы видим: это не совсем то, чему следует большинство душ мира сего.

Даже у монахов и монахинь, посвятивших жизнь служению Высшему, есть проблемы с жизнью согласно церковным идеалам. «Господи, – говорят, молился блаженный Августин – дай мне целомудрие и воздержание! Но не так, чтобы прямо сейчас».

К какой бы вере мы ни принадлежали, надо понимать: сексуальность не является врождённо моральной или аморальной. Последнее сугубо человеческое измышление. Не существует в этой сфере беспрекословно абсолютных директив. У каждой культуры и эпохи свои собственные идеи относительно приемлемого и неприемлемого в половых отношениях. Как удивительно точно подметил Бертран Рассел: «Грех – понятие географическое».

Согласно исследованию одного антрополога, книгу которого я с огромным интересом прочёл много лет назад, туземцы островов Тробриан (Папуа – Новая Гвинея) безо всякого стыда занимаются сексом на глазах у окружающих, но при этом считают абсолютно недопустимым прилюдно есть. [41]

Такие вот обычаи. Но, даже выйдя из-под воздействия социально-религиозных концепций греха и стыда, нам предстоит столкнуться с проблемой намного более глубокой. Это дуализм, заложенный в самой схеме функционирования мозга.

Вне зависимости от пола, левое полушарие мозга отвечает за традиционно мужские качества твёрдости, целенаправленности, внешней экспансии, логической последовательности и умозаключений. А правое полушарие связано с женскими качествами мягкости, восприимчивости, пассивности, эмоциональности и интуитивной доминанты.

Очевидно: у каждого человека, вне зависимости от пола, мозг имеет оба полушария. Значит, и в мужчине, и в женщине есть и те, и другие качества. И всё же сильный пол отдаёт преимущество левому мозгу, а слабый – правому.

И тут возникает интересный вопрос: зачем отдавать преимущество? Не лучше ли гармонизировать работу обоих полушарий, превзойдя шаблон своей половой роли и получив возможность пользоваться всем богатейшим спектром людских качеств?

В один момент вы тверды, как скала, а в следующий, коль надо, податливы, как ветка ивы. Активны и действенны или созерцательно-задумчивы; напористы или дружелюбно уступчивы; рациональны или чувствительны; строго логичны или полны предчувствий, внимая интуиции…

Интеграция правого и левого мозга в единый Разум внешне, анатомически, вас не меняет. Но духовно вы эволюционируете до состояния мифического Андрогина, гармонично объединяющего в себе мужское и женское.

Пресловутая война полов. Кому не ясно, что это не что иное, как отражение войны внутри каждого из нас, мужчин и женщин, пребывающих в конфликте со своим вторым, противоположным по гендерным качествам «я»?

Лишь когда мужская и женская половины души достигают состояния гармонии и динамического равновесия, мы по-настоящему способны чувствовать и понимать других людей. Их перестаёшь воспринимать просто как родственников, друзей или партнёров по сексу – начиная в них видеть братьев и сестёр, спутников на пути к духовному единству.

В большинстве сообществ прошлого, когда активность вела мужчин на охоту, а способность женщин вынашивать детей оставляла их в тылу домашних забот, – чёткая поляризация полов действительно был факт неоспоримый. В наши же дни те, кто стремится вести себя, что называется, по-мужски (то есть как истый мачо или супермен) или классически по-женски, лишь зарождают в себе трудно устранимый комплекс неполноценности.

К чему примерять к себе критерии ушедших в прошлое эпох относительно того, кого считать мужчиной, а кого женщиной, если для определения своей половой принадлежности достаточно лишь заглянуть под нижнее бельё?

А если уж говорить о такой глубоко внутренней категории, как сексуальность, то чтобы постичь и – сколь бы уникальной на фоне остальных она ни оказалась – принять её, не пытаясь втиснуться в рамки общепринятых стереотипов поведения, нужна и личная сила, и понимание. Дабы в угоду общественному мнению не изменить себе. [42]

Не вижу ничего необычного в появлении у гетеросексуалов фантазий о людях одного с ними пола (а равно, если гомосексуалист порой вздохнёт о лице противоположного). Это ведь просто фантазии – и всё! [43]Они не в силах изменить привычную ориентацию в сексе – разве что сильнее ориентируют за занятие им, каков бы он ни был.

Я считаю, новое тысячелетие изобилует проблемами куда более насущными, чем вопрос сексуальной ориентации ближнего своего. Как и с кем реализуешь свою чувственность – не так уж важно. Важнее, присутствует ли в этих отношениях любовь, забота, радость давать и получать. Любая форма проявления эроса интимна и даже священна – либо беспорядочна, хаотична, неразборчива: эдакий вид спорта, наркозависимость от эндорфинов наслаждения и даже (бывает и такое) вид эксплуатации и причинения страданий.

Зная о коллизиях взросления в нашем обществе, можно утверждать наверняка: нами накоплено огромное множество скрытых импульсов, подспудных страстей и тайных фантазий. Многие прячут всё это даже – или, точнее сказать, особенно – от своих любимых и близких.