Александр Батуев - Загадки и тайны психики

То же самое произойдет, если мы вклеим в киноленту, например какого-либо увлекательного детектива, несколько одиночных кадров на расстоянии нескольких сот метров друг от друга. Мы с увлечением будем наблюдать за развитием сюжета этого фильма и не заметим, что в структуру ленты вклеены посторонние картинки или тексты, которые действуют на наш зрительный орган всего 40-тысячных долей секунды. Конечно, это время слишком мало для сознательного восприятия картинки или текста, для чего потребуется гораздо больший срок, порядка 130-300-тысячных долей секунды.

В корзину для покупок вы положите, помимо других предметов, тюбик именно той пасты, которая была изображена на 25-м кадре

После просмотра фильма пройдет какое-то время, и мы, быть может, даже забудем об этом фильме. Однако на нашем дальнейшем поведении отразится эффект 25-го кадра. Представим себе, что в этом кадре заключалась красочная реклама какого-либо предмета, например зубной пасты. И вот в очередной раз, когда вы посетите магазин, в корзину для покупок вы положите, помимо других предметов, выбранный вами из большого разнообразия на прилавке тюбик зубной пасты, именно той пасты, которая была изображена несколько дней назад на 25-м кадре просматриваемого вами детективного фильма.

Возникает законный вопрос: почему же это происходит? Следуя теории Фрейда о том, что любое действие человека должно иметь определенную причину, а никаких случайных действий мы не выполняем, приходится признать, что в нашей долговременной (подсознательной) памяти хранится множество мотивов, которые независимо от воли человека определяют некоторые его поступки. В особенности, если дело касается выбора какого-то одного варианта действия, который кажется наиболее подходящим. А каким же образом формируются мотивы этих поступков? Приходится признать, что подсознание способно запоминать информацию, предъявляемую в течение гораздо более краткого времени, чем сознание, и без всякой переработки отправлять эту информацию в долговременную память. Там она хранится до поры до времени. При создании ряда условий эта информация извлекается и теперь выполняет функции мотивов некоторых непроизвольных наших поступков.

Использование в рекламе эффекта 25-го кадра оказалось столь существенным, что западные менеджеры стали применять его очень широко и не только в рекламных целях. Чрезвычайно важно содержание 25-го кадра, потому что введение информации в подсознание, минуя «цензуру» (фильтр) сознания, процедура крайне ответственная. Настолько ответственная, что в западном кино и телевидении запрещено использовать этот прием, например во время предвыборной кампании.

И в нашей стране мы являемся свидетелями похожих ситуаций. Например, несколько лет назад одна из телекомпаний в Екатеринбурге «Авторские телевизионные новости» (АТН) применила однокадровые вставки с текстом, не имеющим непосредственного визуального восприятия со стороны телезрителей. Использование 25-го кадра было выявлено Управлением госинспекции по делам печати и Всероссийским научно-исследовательским институтом телевидения и радиовещания: в рекламном ролике «Азарт» имелось пять однокадровых вставок с надписью «Сиди смотри только АТН».

Я привел пример довольно безобидного использования эффекта 25-го кадра для манипулирования предпочтениями широкой телеаудитории. Однако не надо обладать богатой фантазией, чтобы представить себе пагубные последствия подобного бесконтрольного воздействия эффекта 25-го кадра на психику людей.

Другое дело, когда предпринимаются попытки использовать проникновение в подсознание и долговременную память с целью запоминания новой информации, например при изучении нового иностранного языка. Сейчас предприняты попытки использовать прием экспозиции 25-го кадра в целой видеопрограмме для изучения иностранных языков, которая именуется «Интеллект». Быть может, этот подход и окажется более эффективным, чем традиционные языковые программы. Время покажет.

В начале 60-х годов я исполнял обязанности ученого секретаря Ленинградского общества физиологов. Однажды в наш город приехал уже широко известный к тому времени Вольф Мессинг с демонстрациями своих психологических опытов. В жизни нашей страны начинался кратковременный период «оттепели», и запреты на демонстрации различных таинственных и необъяснимых явлений человеческой психики были сняты. Но надо заметить, что сам Вольф Мессинг, обладая поистине поразительными способностями, никогда не объяснял их действием какой-то потусторонней, сверхъестественной силы, считая это проявлением вполне естественных свойств человеческой психики. Однако его обвиняли и в спиритизме, и в использовании приемов иллюзионистов, а то и вовсе в шарлатанстве. Поэтому Мессинг крайне нуждался в научном объяснении фактов, ратуя за то, чтобы ученые, используя пример его уникальных способностей, попытались приподнять завесу над некоторыми таинственными явлениями в природе человека. С этой просьбой он и обратился в Ленинградское общество физиологов, по решению которого я был командирован на публичные сеансы В. Мессинга, проходившие в одном из концертных залов города. Можете себе представить, как я, тогда еще достаточно молодой специалист, был польщен таким доверием, испытывая, однако, при этом необъяснимое волнение.

Вольф Мессинг

И вот я пришел на первый сеанс. Вначале на сцену вышла немолодая, интеллигентного вида дама – ассистентка В. Мессинга, которая представила его зрителям, рассказала о том, что им предстоит увидеть в этот вечер. Затем на сцену быстрой, энергичной походкой вышел он сам: на вид лет шестидесяти, среднего роста, немного сухопарый, очень подвижный. Не успел я толком его рассмотреть (а сидел я довольно далеко), как вдруг слышу, как Вольф Мессинг называет мою фамилию и просит меня пройти на сцену. Оказалось, что он решил совместить два дела, представив возможность «арбитру», т. е. мне, не только наблюдать, но и самому участвовать в его психологическом эксперименте! Зрителям же он объяснил, что никогда со мной не встречался и знает лишь мое имя. Это действительно было так. Пока Вольф Мессинг рассказывал зрительному залу суть того, что будет происходить, я воспользовался редкой возможностью рассмотреть его поближе. Прекрасная форма головы, чистый высокий лоб, откинутые назад, слегка вьющиеся темные волосы, быстрый, но несколько «колючий» взгляд, лицо очень выразительное, подвижное.