Владимир Леви - Куда жить

Я неуклюж, замкнут, скован, как связанный, неестествен. Я ненавижу себя. Кому нужен этот угрюмый пень, который в компании ни слова не выдавит…

Я не человек, я недоделок, дурак, чучело и поверьте, давно бы уже кончил все эти муки, если бы не одно обстоятельство.

Я узнал, что могу быть и совсем другим.

Чудо со мной произвела армия. Я служил на погранзаставе. Два года ежеминутной борьбы с собой, и из них полтора года насмешек, обид, оскорблений со стороны ребят, которые вполне справедливо считали меня отмороженным, ненормальным…

Это было безумно тяжко, нельзя передать…

Терять мне было там нечего, били и унижали так, что могла быть просто хана…

Из бездны отчаяния я совершил какой-то прыжок, рывок — и вдруг пробудилась воля и любовь к жизни… На втором году открыл в себе ранее неведомые качества: смелость и силу (я научился там драться и не только за себя), доброту (настоящую, не от слабости), независтливость, бескорыстие…

Армия подарила мне дни настоящей Внутренней Свободы. Я был открыт, уверен в себе, энергичен, смотрел на жизнь с оптимизмом и юмором, был веселым, красноречивым.

Все удивлялись, как я иЗхменился. Со мной было интересно. Я нравился девушкам.

Но вот, вернулся домой, и все пошло прахом. Плод тяжкого двухлетнего труда над собой рухнул, пропал. Попав в те же условия, что до армии, я, говоря по-футбольному, стал ошибочно играть на удержание счета, хотя понимал, что работа над собой заканчиваться не должна…

И в итоге сорвался, скис и скатился еще ниже. Снова пессимизм, несамостоятельность, зависимость от чужих мнений, страхи, неуверенность в себе, скованность…

Жить так не могу, это не жизнь. Бели бы сейчас снова попасть в армию, я опять бы стал человеком. Ведь я не какой-нибудь ненормальный, я обыкновенный, в целом нормальный парень. Почему же одним все дается легко, а я должен мучиться? Где справедливость? Я хочу радоваться, грустить, драться, любить, добиваться… Хочу нравиться. Хочу быть самим собой, разве это так много?

Помогите мне, доктор» иначе я наломаю таких дров» что..

Артем, давай без истерики и по-мужски.

«Не человек, недоделок, дурак, чучело» — спустим это куда полагается — в отхожее место.

Отреагировал — точка.

У многих ребят бывает послеармейский кризис — развал, не знаешь, с какого винтика начинать собираться, помню и по себе… Сказывается и внезапный спад напряжения (вроде кессонной болезни при резком переходе из высокого давления в низкое), и отвычка от «гражданки» с ее суетой и соблазнами, и погружение в прежние роли, казалось, изжитые…

Легче исполнять чьи-то приказы, чем быть командиром себе самому, правда?..

Духовная болезнь?.. А если спокойнее: фаза роста, этап жизни, кризис развития?..

Мучительно? А если это так жмут душу неосмысленные понятия, мерки ценностей, в которых ей тесно?..

«Где справедливость»? — А в армии ты обдумывал, где справедливость?.. Может быть, справедливость в том, чтобы тот, кто еще не доучился думать, доучивался?..

Посмотри, в одном месте твоего письма: "..ребята вполне справедливо считали меня отмороженным, ненормальным…".

В другом «ведь я не какой-нибудь ненормальный, я вполне обыкновенный, в целом нормальный парень».

Не состыкуется: либо одно правильно, либо другое.

По-моему, верно: нормальный В ЦЕЛОМ.

«Хочу быть самим собой, разве это так много?»

А по-твоему, мало?.. Вся жизнь едва ли вместит.

Из «самого себя» — приходится выбирать, выбирать — Себя. Иначе вслепую выбирают тебя обстоятельства и случайности, включая твою же глупость, и выбор может тебе не понравиться. Вот этот, например, пень (как еще ты там себя обозвал?..) — часть тебя. Явно не лучшая, но ведь не отпихнешь сапогом. Тем более ты сам за инфантильного этого паренька крепко держишься — а за что, спрашивается, держаться, чего терять?..

Вот еще явное самопротиворечие: замечаешь в себе неприятную зависимость от чужих мнений — и в то же время хочешь девушкам нравиться. Хочешь нравиться — это ж и есть зависимость, оценочная зависимость! Выбирай: хотеть нравиться — или быть независимым?

«Да ведь и нравятся-то как раз больше всех независимые!.. И я уже испытал это!»

Правильно. Значит, с чего начать? С упора на независимость. С отказа от желания нравиться.

«Но это желание сильнее меня. Как отказаться? Как не хотеть нравиться? Стараться не нравиться?»

Ну зачем. Врать себе и бросаться из крайности в крайность — бесполезно и глупо. Реально — уравновесить желание нравиться, потеснить его другим — до степени, когда оно уже не зашкаливает, не тормозит, а, наоборот, стимулирует и раскрывает тебя. Реально!

Вот какую прими новую установку в общении: я общаюсь с людьми, чтобы ОНИ мне нравились.

А понравлюсь ли сам — заботиться перестаю: как выйдет, так выйдет, и будь что будет.

Никакого самообмана. Созвучно с твоим желанием быть с людьми и в то же время оставаться свободным.

В армии ты не сломался — выстоял. Никто не сочувствовал, не жалел, по головке не гладил — наоборот, по головке били, и больно.

За это теперь ты армии благодарен.

Подумай же: как получилось, как вышло, что тяжкий труд, страдания и отсутствие моральной поддержки (или назовем это поддержкой с обратным знаком) превратили тебя из слабого в сильного, из зависимого в самостоятельного — в Мужчину, короче?

Я подскажу: в армии, где терять тебе было нечего, ты ощутил, почувствовал подсознанием, что твоя зависимость от окружающих и даже от себя самого — тобой управляема. Что ты можешь себя выбирать.

Не армия подарила тебе свободу, а ты сам!..

Сосредоточься: ты остаешься воином. Твоя армия продолжается. Твоя армия всюду. Она в тебе.

Некоторое действие на тот период мое письмо возымело. Теперь этот парень — солидный отец семейства, специалист-электронщик.

Но до толпой управы с оценочной зависимостью он не добрался, чему свидетельством обозначившаяся пет через десять зависимость алкогольная…

В годы увлечения типологией я делил Омег на абсолютных и относительных. Количество омежности измерял с помощью доморощенных тестов — определял коэффициент омежности (КОМ), относимый к разным сферам сознания и бытия, — различал, скажем, КОМ физический, социальный, семейный, любовный, умственный и прочая.

Абсолютный же Омега, думалось мне, уже сплошной КОМ — человек, от рождения и всю жизнь, без передышки такой, каким, дай бог памяти, был я сам…