Карл Юнг - КРАСНАЯ КНИГА

Из этого мы узнаем, чем дух глубин считает душу: он видит ее как живое и самосущее существо, и в этом он противоречит духу этого времени, для которого душа зависит от человека, может быть обсуждена и упорядочена, и чьи пределы мы можем охватить. Я должен был принять — то, что прежде я называл моей душой, вообще не было моей душой, а мертвой системой. [36] «Черновик» продолжает: «мертвая система, которую я выдумал, состояла из так называемых переживаний и суждений» (стр. 16). Потому я должен говорить о моей душе как о чем-то отдаленном и неизвестном, что существовало не через меня, а наоборот, через нее существовал я.

Тот, чье желание отворачивается от внешних вещей, попадает в пространство души. [37] В 1913 г. Юнг назвал этот процесс интроверсией либидо («К вопросу о психологических типах», CW 6). Если он не найдет души, им овладеет ужас пустоты, и страх погонит его кнутом времени обратно в отчаянной попытке и слепом желании пустых вещей мира. С этим бесконечным желанием он станет глупцом, забудет путь своей души, и никогда не найдет ее снова. Он погонится за всеми вещами, и будет хвататься за них, но не найдет души, потому что найти ее можно только в себе. Истинно, его душа лежит в вещах и людях, но слепой овладевает вещами и людьми, а не душой в вещах и людях. Он не знает своей души. Как ему отделить ее от вещей и людей? Он может найти душу в самом желании, но не в объектах желания. Если он обладает желанием, и желание не обладает им, он прикоснется к душе, поскольку его желание — образ и выражение его души. [38] В 1912 г. Юнг писал: «Распространенной ошибкой является судить о стремлении через качество объекта … Природа прекрасна только через жажду и любовь, приписанные ей человеком. Исходящие эстетические атрибуты во-первых и в главных принадлежат либидо, которое единственно ответственно за красоту природы» («Трансформации и символы либидо», CW B, § 147).

Если мы обладаем образом вещи, мы обладаем половиной вещи.

Образ мира — половина мира. Тот, кто обладает миром, но не его образом, владеет только половиной мира, поскольку его душа бедна и ничего не имеет. Богатство души состоит в образах. [39] В «Психологических типах» (1921) подчеркивал первичность образа посредством идеи об esse in anima (CW 6, § 66ff, § 711ff). В своих дневниковых записях Кэри Бейнс комментировала этот отрывок: «Что в особенности меня поразило, было то, что вы сказали о «Bild» [образ], который является половиной мира. Это то, что делает человечество столь глупым. Они не поняли значение этой вещи. Мир, вот что их поглощает. «Das Bild», они никогда его всерьез не принимали, если только они не были поэтами» (8 февраля 1924 г., CFB). Тот, кто обладает образом мира, обладает половиной мира, даже если его человечность бедна и ничем не владеет. [40] «Черновик» продолжает: «Тот, кто стремится только к вещам, потонет в бедности с увеличением внешних богатств, и его душа будет поражена длительной болезнью» (стр. 17). Но голод превращает душу в зверя, который пожирает невыносимое и становится им отравлен. Друзья мои, мудрее питать душу, иначе вы породите драконов и дьяволов в своем сердце. [41] «Черновик» продолжает: «Эта притча об обретении души, друзья мои, должна была показать вам, что вы видели меня лишь как наполовину человека, потому что моя душа потеряла меня. Я уверен, вы этого не заметили; ведь сколькие обладают сегодня душами? Но без души нет пути, ведущего через эти времена» (стр. 17). В своих дневниковых записях Кэри Бейнс комментировала этот отрывок: «8-ое февраля [1924]. Я дошла до вашей беседы со своей душой. То, что вы говорите, правильно и искренне. Это не крик юноши, пробудившегося к своей жизни, но человека взрослого, жившего полно и богато на путях мира, и вдруг, в одну ночь, узнавшего, что упустил самое важное. Видение пришло на вершине вашей силы, когда вы могли бы продолжать жить как жили, с совершенным мирским успехом. Я не знаю, как вы оказались столь сильны, чтобы обратить на это внимание. Я действительно за то, что вы говорите и понимаю это. Каждый, кто утратил связь со своей душой или знал, как дать ей жизнь, должен получить шанс увидеть эту книгу. Каждое слово пока живет во мне и укрепляет, когда я чувствую слабость, но, как вы говорите, мир пока далек от такого настроя. Но это не так важно, книга может поразить целый мир, если она написана огнем и кровью» (CFB).

[42] В 1945 г. Юнг комментировал символизм птицы и змеи в связи с деревом, «Философское древо» (гл. 12, CW 13). На вторую ночь я обратился к своей душе: [43] 14 ноября 1913 г.

«Я устал, моя душа, мое странствие длилось слишком долго, мой поиск себя за пределами себя. Теперь я прошел через происшествия и нашел за ними тебя. Ибо через происшествия, людей и мир я открыл, что я заблудший. Я нашел людей. И тебя, моя душа, я нашел снова, сначала твои образы в людях, затем тебя саму. Я нашел тебя там, где менее всего этого ожидал. Ты выбралась из темной шахты. Ты заранее объявилась в сновидениях. [44] «Черновик» продолжает: «которые были темны для меня и которые я пытался постичь собственным несоответствующим образом» (стр. 18). Они пылали в моем сердце и толкали меня на храбрейшие акты отваги и заставляли подниматься над собой. Ты дала мне увидеть истины, о которых я и не подозревал. Ты дала мне предпринять путешествия, чья безмерная длина испугала бы меня, если бы знание о них не хранилось в тебе.

Я странствовал долгие годы, так долго, что позабыл, как обладал душой. [45] «Черновик» продолжает: «Я принадлежал людям и вещам. Я не принадлежал себе». В «Черной Книге 2» Юнг утверждает, что странствовал одиннадцать лет (стр. 19). Он закончил писать эту книгу в 1902 г., продолжив ее снова осенью 1913 г. Где ты была все это время? Какое Потустороннее укрывало тебя и стало тебе прибежищем? О, ты должна говорить через меня, так как речь и я твой символ и выражение! Как мне тебя разгадать?

Кто ты, дитя? В моих снах ты предстала как дитя и как девушка. [46] «Черная Книга 2» продолжает: «И я снова тебя нашел только через душу женщины» (стр. 8). Я не ведаю о твоей тайне. [47] «Черная Книга 2» продолжает: «Смотри, я ношу рану, которая пока не исцелилась: мое честолюбивое желание производить впечатление» (стр. 8). Прости, если я говорю, как во сне, как пьяница — ты Бог? Бог — это дитя, девушка? [48] «Черная Книга 2» продолжает: «Я должен ясно сказать себе: использует ли Он образ ребенка, живущий в каждой человеческой душе? Разве Гор, Тагес и Христос не были детьми? Дионис и Геракл тоже были божественными детьми. Разве Христос, Бог человеческий, не называл себя сыном человеческим? Какая мысль таилась в этом? Не может ли именем Бога быть дочь человеческая ?» (стр. 9). Прости, если я разболтался. Никто меня больше слышит. Я говорю с тобой тихо, и ты знаешь, что я не пьяница и не помешанный, и что мое сердце извивается от боли, причиняемой раной, чья тьма доносит речи, полные насмешки: «Ты лжешь себе! Ты говоришь так, чтобы обмануть других и заставить их тебе поверить. Ты хочешь быть пророком и удовлетворять амбиции». Рана все еще кровоточит, и я пока не могу притвориться, будто не слышу издевки.