Ханс Дикманн - Юнгианский анализ волшебных сказок. Сказание и иносказание

Насколько в детстве мы были привязаны к этим историям, слушали и читали их вновь и вновь, настолько позднее, как правило, мы отстраняем их, как не стоящие внимания. Словам «всего лишь сказка» часто придается негативное значение выдумки или даже обмана. Едва ли взрослый мог бы сегодня найти в себе покой и интерес шаха Шахрияра, чтобы слушать тысячу и одну ночь истории Шехерезады, хотя, кажется, тому это было очень по душе; однако, почувствовав, что он утратил любовь, доверие и связь с людьми, человек вновь, быть может, найдет их на этом пути. «О, шах! Эта легенда полна тайного значения, понятного только посвященным», — так говорит Шехерезада, заканчивая одну из своих сказок. Но мы уже ничего не знаем о таких вещах, или разве что самую малость.

И в нашей жизни, в нашей действительности есть это «однажды…». Каждый из нас пережил время, когда почти каждый день происходили новые и удивительные вещи. Если только мы представим себе, что все, для взрослого само собой разумеющееся и очевидное, когда-то давно, в бытность его ребенком, должно было быть впервые открыто, и какое бессчетное количество таких приобретений было совершено в детстве — то все это и есть «чудесные события». Едва ли кто-то из нас может вновь вернуть то ощущение, которое у него было, когда он делал свои первые шаги, но многие еще помнят, что они ощутили, когда впервые смогли поплыть или поехать на велосипеде. Всегда, когда человек открывает что-то новое, осваивает что-то такое, что до тех пор было неизвестным или невозможным, происходит нечто подобное переходу сказочного героя из мира повседневности в волшебное, неизведанное, магическое царство, которое нужно освободить или в котором можно добыть сокровище, благодаря которому повысится ценность повседневного существования. Ведьмы и чудовища — это наши собственные страхи и неудачи, звери-помощники и феи — еще неведомые нам способности и возможности, которые могут проявиться у нас в таких ситуациях. И тогда в иной плоскости осуществляется то, что в сказке является образом или фантазией.

При здоровом течении жизни способность к постоянному обретению и творению нового, настолько характерная для детей, что их вполне можно считать в известном смысле гениальными, эта способность никогда не исчезает полностью. Если мы окончательно не закоснели в своей рутине, что, к сожалению, часто случается, то сказка вновь и вновь переживается нами, и «чудесным» в нашей жизни оказывается все новое и до тех пор неведомое. В жизни каждого человека существуют основные этапы, на которых происходят одни и те же процессы: каждый человек после фазы младенческой зависимости от матери переживает освобождение и стремление к самостоятельности во время так называемого периода упрямства; а также пробуждение сексуальности и потребность во взаимоотношениях с другим полом в период полового созревания. Каждый сталкивается с проблематикой среднего возраста, когда жизнь достигла пика и должна теперь развиваться скорее в глубину, нежели в ширину; и каждый, приближаясь к смерти, оказывается перед лицом проблемы своего перехода в иной мир или иное существование, о котором мы уже ничего не знаем.

Оказавшись в таких новых и часто пугающих нас ситуациях, мы прежде всего пытаемся представить себе, каким образом мы могли бы преодолеть стоящие перед нами препятствия, какие задачи решить и перед какими опасностями устоять. В этом нам могут помочь коллективные традиционные образы, которые, если мы сумеем их правильно понять, с помощью своей символики покажут нам, как человек в подобных случаях поступает или мог бы поступить. Язык этих образов многозначен и неизмеримо глубок, как всякий подлинный символ, как каждый спонтанно возникающий носитель значения, который позволяет представить внутреннее содержание, непредставимое каким-либо иным способом. Таким же многозначным может быть и понимание сказки. Психологическое содержание является только частью возможных внутренних содержаний, и в каждый период жизни символ дополнительно наполнен своим конкретным содержанием. Так достигается новое, углубленное значение и дальнейшее толкование.

Посмотрим теперь, как все это проявляется, на примере определенной сказки. В качестве такого примера я возьму сказку о заколдованном принце, превращенном в змею или имевшем такой вид уже при рождении, который освобождается от чар благодаря полюбившей его девушке. Эта сказка существует в культурном пространстве в различных вариантах, в том числе немецкая сказка братьев Гримм [1] Deutsche Marchen seit Grimm. Hrsg. Von P. Zaunert. , шведская [2] Nordische Volksmarchen. Hrsg. Von F. v. d. Leyen und P. Zaunert. , албанская [3] Es war einmal. Marchen der Volker. Hrsg. Von S. v. Massenbach. сказки а также сказка островов греческого архипелага [4] Inselmarchen des Mittelmeeres. Hrsg. Von F. Karlinger. . В последней трактовке я и хочу ее здесь рассказать.

Жил-был купец, у которого было три дочери. Однажды, отправляясь в путь, он спросил их, что им привезти из дальних стран. Старшей дочери захотелось платье, второй — украшение, а младшая не пожелала ничего, кроме пары роз, которые как раз в это время стоили на рынке дешевле всего. Купец справился со своими делами и позаботился о подарках для дочерей. Но на обратном пути он попал в бурю, поломавшую его розы; наконец, он нашел убежише в заброшенном замке. Там на столе стояли кушанья, которых он отведал, а у ворот рос розовый куст, с которого он срезал новый букет для своей дочери. В тот же миг появилась змея и потребовала от купца, чтобы в уплату за ее любимые розы он отдал свою младшую дочь. Испуганный купец пообещал это и, вернувшись домой, плача, рассказал о своем горе. Младшая дочь пожалела отца и беспрекословно отправилась к змее, хотя старшие сестры над ней смеялись и бранили ее за то, что она не попросила, как они, платье или украшения. Каждый раз, когда девушка ела за столом, змея садилась рядом с ней и спрашивала: «Возьмешь ли ты меня в мужья, милая?» Но девушка всякий раз отвечала: «Я тебя боюсь». Однажды девушка нашла зеркало, в котором отражался весь мир, и увидела там своего отца, не встававшего с постели от горя из-за разлуки с ней. Она попросила отпустить ее домой, и змея дала ей срок в тридцать один день. Останься девушка дома хоть на один день дольше, и она, змея, должна будет умереть. С помощью кольца, которое девушка взяла в рот, она вернулась в дом своего отца, сразу же выздоровевшего при ее появлении. Когда она рассказала ему о своей жизни у змеи, отец посоветовал ей ответить змее, что она хотела бы взять ее в мужья. Несмотря на насмешки и сестер и их совет избавиться от змеи, оставшись в отцовском доме дольше установленного срока, девушка вовремя вернулась назад. Змея радостно приветствовала ее, и когда она вновь спросила девушку: «Хочешь ли ты выйти за меня замуж, милая?», — та ответила согласием. Тут змея сбросила свою кожу. Перед девушкой стоял юный прекрасный принц, а дворец был полон слуг и придворных. Принц рассказал ей, как он, в наказание за то, что соблазнил сироту, был превращен в змею и должен был оставаться в таком виде до тех пор, пока не найдется девушка, которая согласится выйти за него замуж. Оставалось позвать отца и сестер. Но последние совсем пожелтели от зависти и сильной злобы, и принц, умевший различать добро и зло, превратил их в двух ворон. Они должны были сохранять этот облик, пока не очистятся от своих злых помыслов. А принц с девушкой отпраздновали свадьбу и сделали отца министром.