Андрей Максимов - Не молчи, или Книга для тех, кто хочет получать ответы

Попробуйте внимательно слушать собеседника, искренне стараясь понять, что он говорит, и никак не реагировать на его слова. Это невозможно!

Собеседник, видя вашу реакцию, понимает, что вы дышите с ним в унисон – это, собственно говоря, и называется контактом.

Неопытные интервьюеры боятся молчать. Им кажется, что, если они будут молчать, собеседник решит, что он не интересен. Поэтому они начинают нести всякую ерунду – например, ни с того ни с сего начинают собеседника хвалить. А тот, чувствуя неискренность похвалы, надевает маску – контакта нет.

Неопытные интервьюеры забывают: проблема состоит не в молчании как таковом, а в качестве этого молчания. Очевидно ведь, что не вовремя вставленное слово раздражает гораздо больше, нежели заинтересованное молчание.

Михаил Михайлович Жванецкий сам выбрал меня в качестве своего соведущего в программе «Дежурный по стране». И сейчас кажется, что у нас – чудесный контакт, надеюсь, так оно и есть на самом деле.

Но отыскать законы контакта с этим уникальным человеком было не так-то просто. Когда Михаил Михайлович первый раз пришел в «Ночной полет», эту программу вели несколько человек, и Жванецкий попал не ко мне. С ним беседовал хороший, умный, профессиональный, известный телеведущий, которому казалось, что, разговаривая со Жванецким, надо непременно самому быть остроумным. Ведущий много говорил, много шутил, чем, как я заметил, очень злил нашего великого сатирика. Жванецкий, по сути своей солист, и, разговаривая с ним, надо об этом помнить. Даже намек на то, что он будет вторым номером, воспринимается этим человеком как личное оскорбление.

И когда Михаил Михайлович пришел ко мне, я построил нашу первую беседу следующим образом: я вообще не задавал вопросов, а просто говорил слово и просил гостя сказать все, что он думает по этому поводу. Я говорил: «молодежь» – он фонтанировал. «Телевидение» – монолог писателя. За всю беседу я сказал десяток слов, все остальное время старался заинтересованно молчать. Михаил Михайлович был в восторге.

Это вы привели такой пример, чтобы доказать, какой вы замечательный журналист?

Это я привел такой пример, чтобы доказать: в интервью активное молчание не просто золото, а золото, серебро и платина в одном флаконе.

Кроме того – и это очень важно – во время молчания вы можете придумывать следующий вопрос.

Как это? Вместо того чтобы внимательно и заинтересованно слушать, придумывать вопрос?

Тут вот какое дело. Ученые выяснили: человек способен воспринимать до 500 слов в минуту, в то время как средняя скорость устной речи – от 125 до 150 слов в минуту. То есть человек сказал 150 слов, а у вас в голове еще резерв: 350 неуслышанных слов. Куда этот резерв девать? Правильно: на придумывание вопросов.

Вывод какой?

Очень оптимистичный. Можно внимательно слушать и при этом напряженно думать: Господь (или природа) дали нам, людям, такие способности.

Но ведь все это возможно только при том условии, что во время интервью вы сами не дергаетесь и ощущаете себя спокойным?

Да, все это возможно только при том условии, что во время интервью вы сами не дергаетесь и ощущаете себя спокойным.

А как же этого добиться?

Вообще-то, мы уже немало говорили о том, как успокоиться, в частности, когда рассуждали о настройке души перед интервью.

Но вы правы: наверное, решению этой проблемы надо посвятить отдельную главу. Поскольку, если во время интервью вы не смогли успокоиться, все мои советы смысла не имеют.

Самая нервная проблема любого интервью какая?

Самая нервная проблема любого интервью – нервная.

Гениально.

Сколько бы мы ни говорили о том, как готовить свою душу – в смысле психику – к беседе, все равно есть шанс, что, начав интервью, вы распсихуетесь.

Это да. Шанс велик. И что вы можете посоветовать, чтобы этого не было?

Первым делом надо четко понять: во время любого интервью, даже самого важного, нервничать неестественно!

Как это неестественно! Да любой же человек...

Извините, перебью. В этом, мне кажется, корень проблемы. Фундамент ее. Основа и суть.

Совершая какое-то важное дело – скажем, когда берем интервью – мы психуем, потому что убеждены: это естественно и нормально.

Мы настраиваем себя на нервозность. Мы как бы говорим себе: все ведь психуют? (О'кей. И я буду. Как все.

Поэтому вам поможет успокоиться уже одно то, что вы поменяете установку. А что, собственно говоря, такого происходит? Ну интервью. Ну с важным человеком. Или с любимой женщиной. Или с нелюбимой учительницей ребенка. Вы ведь знаете, о чем разговаривать? Знаете. Вы умеете разговаривать? Умеете. В чем же тогда проблема?

А если собеседник окажется каким-нибудь...

И снова перебью. Отчего мы так боимся мечтать о хорошем и так радостно представляем себе будущие печали и неудачи?

О настройке души мы уже говорили. Но я не устану повторять: когда вы идете брать интервью – настраиваться надо на хорошее.

Как только вы начали беседовать, нужно перестать оценивать самого себя.

А кого?

Собеседника и беседу.

Всякие мысли типа: как я неправильно поздоровался... какие я задаю глупые вопросы... что-то я делаю не то... какой я вообще идиот... и проч., и проч., и проч. – надо забыть.

Вот мы, например, в прошлой главе заметили, что, если во время интервью вы чересчур много говорите, значит, разговор идет не туда.

Отчего вы много говорите? Опять же оттого что нервничаете. А когда человек психует, он начинает делать то, что проще всего: говорить.

Если при этом вы будете думать: «Что ж я такой псих, чего я все треплюсь да треплюсь?» – толка не будет. Вы начнете подсознательно доказывать себе правоту собственных мыслей, то есть психовать еще больше.

Если вы подумаете: «Разговор пошел не туда. Я знаю, как изменить направление разговора. И я сейчас это сделаю», будет толк. Вы начнете делать именно то, о чем подумали.

Что помогает нервозности? Когда человек на ней концентрируется. Достаточно сказать себе: «Что ж это я так нервничаю? Прям все нервничаю и нервничаю», как вы распсихуетесь невероятно.

Что уничтожает нервозность? Повторим еще раз: работа.

Вы зачем берете интервью?

Чтобы получить информацию.

Вот и чудесно. Получайте. Психоз тут абсолютно ни при чем. Он не просто – не цель, и не просто – не друг и не помощник. Его вообще тут быть не должно! Вообще!

Казалось бы, очень простой и незамысловатый совет: если вы будете всерьез делать свое дело, всякая нервозность отступит. Что мешает ему следовать?

Неумение.

До начала работы человек нервничает, потому что представляет себе всякие ужасные картины проявления собственной бездарности.