Валерий Зеленский - Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий

Юнг считал человека религиозным по природе, а религиозную функцию — столь же могущественной, как и половой инстинкт или инстинкт агрессии.

Утверждая психологическую точку зрения, Юнг стремился показать, что под религией он понимает не свод каких-либо определенных законов, само вероучение или конкретную догму. «Бог есть тайна, — писал он, — и всему, что мы говорим о нем, люди верят и повторяют это. Мы создаем образы и идеи, однако, когда я говорю о Боге, я всегда имею в виду образ, который из него сделал человек. Но никто не знает, каков он, и никто не станет Богом сам» (Tune1957, vol. 2, р. 383).S>

Психологическим носителем образа Бога в человеке Юнг считал самость. Он считал, что самость действует как руководящий принцип личности, отражающий потенциальную целостность индивида и подтверждающий ее смысл. Символами самости может являться все, что связывает человека с указанными выше атрибутами, составляя личностный аспект самости. Но такие определенные, освещенные веками основные формы, как крести мандала, признаются коллективным выражением высших религиозных ценностей человека. Крест символизирует напряжение между крайними противоположностями человеческого и божественного, а мандала представляет собой разрешение этой оппозиции.

Таким образом, в отличие от Фрейда, объявившего Бога отсутствующим, Юнг вновь открыл божественное как направляющий принцип единства внутри глубин человеческой психики.

Убежденность Юнга в абсолютном единстве всего сущего — unusmundus— привела его к мысли, что физическое и ментальное, как и пространственное и временное, суть человеческие категории, наложенные на реальность, которые не отражают ее с необходимой точностью. Это не более чем мир слов, описывающих мир реалий. Из-за дихотомической природы собственных мыслей и языка люди вынуждены все делить на противоположности. Поэтому человеческие утверждения антиномичны. Фактически же выделяемые языком противоположности могут являться фрагментами одной и той же реальности, свойствами того же самого объекта. Сотрудничая в 50-е годы с известным физиком Вольфгангом Паули, Юнг убедился, что исследование физиками тонкостей материи и постижение психологами глубин и тайн психики в известной степени оказываются лишь разными способами подхода к единой скрытой реальности. Стремление психологов к «объективности» явилось следствием осознания того факта, что наблюдатель самим своим присутствием неизбежно, хотя и в разной степени, влияет на наблюдаемое им, сосредоточивая на нем свое внимание. Иными словами, наблюдение и суждение о психическом как объекте исследования одновременно выступают в качестве субъекта, инструмента, при помощи которого мы осуществляем подобные исследования. То же самое происходит и в современной физике: элементарные частицы могут обладать свойствами волны или корпускулы, что зависит от личного выбора наблюдателя, то же наблюдается и в случае, когда на субатомном уровне не удается одновременно измерить количество движения и скорость частицы. То есть здесь обнаружена возможность рассматривать одно и то же событие с двух различных точек зрения, пусть и взаимоисключающих, но все же дополняющих друг друга. Принцип дополнительности, введенный Ниль-сом Бором и ставший краеугольным камнем современной физики, оказался применимым и к проблеме разума и тела. Вероятно, разум и тело — просто разные аспекты единой реальности, наблюдаемые с разных точек зрения.

Литература

Даурли Д., Эдингер Э., Зеленский В. В. Юнг и христианство. — СПб., 1999.

КлюгерР. Ш. Глубинная психология в священном писании. — М., 2000. Уланов Э. Юнг и религия: противостояние Самости // Кембриджское

руководство по аналитической психологии. — М., 2000. С. 437–462. 237

Эдингер Э. Христианский архетип. — М., 2000.

Эдингер Э. Эго и архетип. — М., 2000.

Юнг К. Г. Психология и религия // Юнг К. Г. Архетип и символ. — М., 1991. С. 129–202.

Согласно воззрениям Юнга, люди по своей природе являются существами социальными. Иначе говоря, Юнг прослеживает происхождение глубинных уровней бессознательного не из индивидуального знания, а из более глобального коммунального опыта всего человечества, помещая тем самым социальные факторы в основание психического. В такой интерпретации социальные или коллективные факторы представляются более применимыми к бессознательному, нежели к сознанию. Но в любом случае совершенно естественно видеть в Юнге социального критика, который истолковывал характер общественной жизни своим современникам.

По мнению Юнга, современный человек вследствие экстраверсии и чрезмерной рациональности характеризуется негибкой персоной. Причина подобной негибкости или ригидности заключается в том, что он отделен и отчужден от своих корней. Другими словами, он потерял или утратил связь с архетипами коллективного бессознательного, являющимися источником всякой традиции. И социальные последствия такой косности привели к полной некритической адаптации и подчинению правилам и нормам, диктуемым государством.

Сам Юнг писал сравнительно мало о применении своих теорий к конкретным социальным проблемам. Он приветствовал «общество, которое сможет сохранить свою внутреннюю сплоченность и коллективные ценности, гарантируя при этом индивиду максимально возможную свободу» (Юнг, 1995 г, § 723), но не уточнил, каким образом общество сможет достигнуть подобного состояния.

Многие высказывания Юнга тем не менее вполне применимы к социальным и политическим вопросам тогда, когда они касаются личной жизни. Эти высказывания включают его предупреждение, касающееся тенденции мыслящих людей избегать встречи со злом как реальностью, особенно в них самих. Обычно такой уход осуществляется одним из двух способов: а) отрицанием того, что зло существует, или б) проецированием зла на других людей, общественные группы, классы, нации и расы. Постоянное использование любого из этих способов порождает непоколебимую уверенность в своей неизменной правоте. Юнг называл такое отношение «пагубным пристрастием к идеализму» и писал: «Любая форма пристрастия плоха — неважно, алкоголь ли это, наркотик, морфин или идеализм» (Юнг, 19946). Начинаясь обычно с таких общих заявлений, юнговские размышления по социальным вопросам фокусировались затем не на моральных или этических аспектах, а сосредоточивались в психологической плоскости.

По Юнгу, пренебрежительное отношение белого человека к людям с более темной кожей является проекцией его тени. Но так же как индивид должен распознать проекции тени, чтобы достичь большего сознания в себе самом, должна поступить и культура как целое в стремлении к коллективному самосознанию. Признание такой проекции есть первый шаг в направлении изъятия проекции.