Виктор Аллахвердов - Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

Поразительно, но почти ничем не ограниченная возможность воспроизведения предъявленной информации хотя и встречается у людей гениальных (математик Гаусс, шахматист Алехин, композитор Рахманинов и пр.), но чаще встречается у трёх категорий лиц: у представителей нецивилизованных племён, у детей и у лиц с выраженной умственной отсталостью. Если чудеса памяти чаще обычного демонстрируют люди с менее развитым сознанием, то разве удивительно сделанное выше утверждение, что каждый человек обладает феноменальными способностями хранения информации в памяти. Просто следует признать, что именно развитое сознание обычно мешает этим способностям проявляться.

Проявляемая людьми сила и ловкость явно лучше, когда их действия не контролируются сознанием. У младенцев нескольких дней от роду наблюдается хватательный рефлекс (бессознательный акт подкоркового уровня регуляции) такой силы, что можно даже поднять ребенка, схватившегося за пальцы взрослого. Потом ребенку придется еще долго развиваться, чтобы уже на уровне сознательной регуляции научиться тому, что он от рождения умел делать бессознательно. Лунатики демонстрируют чудеса ловкости, недоступные им в сознательном состоянии: ходят по карнизам крыш, вскарабкиваются по веревке на башню и т.д. И не следует сознанию вмешиваться в хорошо автоматизированные действия бегуна или гимнаста, пианиста или скрипача – как правило, такое вмешательство сразу же приводит к сбою.

Обычно считается, что сознание предназначено для отражения реальности и регуляции деятельности. Но, как мы убедились, и то, и другое без осознания зачастую делается лучше. Может быть, сознание способствует приспособлению к среде и выживанию? Отнюдь. Для непосредственного решения задачи жизнеобеспечения сознание не только не нужно, оно может мешать, нарушая спасительные автоматизмы организма. Гораздо проще пройти по бревну, лежащему на земле, чем пройти по точно такому же бревну, осознавая, что это бревно положено над пропастью. Люди, попав в катастрофу, чаще погибают не от реального физического воздействия, а от ужаса, охватывающего их сознание. Вообще именно сознание побуждает человека рисковать своей жизнью и здоровьем. Геройство и мужество – это всё-таки проявления величия, а не слабости сознания.

Сознание даже включает в себя и свое отсутствие – неосознаваемое, оказывается, тоже каким-то образом осознается. В своих исследованиях я обнаружил, что тό, что однажды не было осознано, имеет тенденцию при следующем предъявлении снова не осознаваться. [34] Аллахвердов В.М. Опыт теоретической психологии, с.26-95. Так, то, что было не воспроизведено или не было опознано, при следующем предъявлении имеет тенденцию снова не воспроизводиться или не опознаваться. Это поразительно: ведь для того, чтобы некий знак повторно не воспроизвести (или не опознать), надо помнить, что именно этот знак не следует воспроизводить (или опознавать), узнать его при повторном предъявлении и не воспроизвести (или не опознать). Ещё пример: три неопытных машинистки печатали текст (примерно 16 тыс. слов) и сделали в среднем ошибки примерно в 4% слов. Но вероятность совершить повторную ошибку в тех же самых словах составляет уже около 35%. Но ведь для того, чтобы в том же самом слове сделать новую ошибку (впрочем, и старую тоже) как-то надо помнить, что именно в этом слове ранее была сделана опечатка! Зачем? (Один мой коллега, знакомый с этими результатами, после работы на компьютере ворчит на меня, как будто я в чём-то виноват: колдун несчастный, я при наборе текста всё время делаю одни и те же ошибки). А вот в другом моём исследовании испытуемые читают вслух слова и выделяют те из них, в которых содержатся заранее указанные буквосочетания (например, ˝лес˝ и ˝лос˝). Вероятность пропуска слов с этими буквосочетаниями в реальном эксперименте составило всего 7%. Однако через месяц при повторном испытании вероятность повторения той же самой ошибки намного увеличивается – 33%. А ведь речь идет о повторении ошибки в столь простом задании как обнаружение буквосочетания ˝ лос ˝ в слове ˝полоса˝ или ˝ лес ˝ в слове ˝пылесос˝. И этакую-то ошибку человек, разумеется, никак этого не осознавая, склонен повторять через месяц. Из всего этого следует, что однажды принятое решение о неосознании имеет тенденцию повторяться.

В.Ф. Петренко и В.В. Кучеренко демонстрируют в экспериментах совершенно другого типа, что человек действительно может целенаправленно не осознавать то, что хорошо воспринимает. «Испытуемым, которые находились в третьей стадии гипноза, характеризуемой, в частности, последующей амнезией, внушалось, что по выходе из гипноза они не будут видеть некоторые предметы. По выходе из гипнотического состояния испытуемых просили перечислить предметы, лежащие перед ними на столе, среди которых находились и ˝запрещенные˝. Испытуемые действительно не указывали на запрещенные предметы, но ˝не видели˝ также и другие предметы, семантически с ними связанные. Например, если испытуемым внушалось, что они не будут видеть сигареты, то они не замечали при перечислении не только лежащую на столе пачку сигарет, но и пепельницу с окурками и т.п. Некоторые предметы, семантически связанные с запрещенными, могли быть указаны испытуемым, но в этом случае он забывал их функцию. Например, один из участников эксперимента, указав на лежащую на столе зажигалку, назвал ее ˝цилиндриком˝, другой именовал ˝тюбиком для валидола˝, третий с недоумением разглядывал зажигалку, пытаясь понять, что это за предмет. [35] Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М., 1997, с.14-15.

Но зачем вообще нужно сознание, которое побуждает нас быть субъективными и совершать столько ошибок? Психологи в растерянности оставляют сознанию невнятно прописанную площадку: то ли оно – не очень понятно, с какой стати – специально маркирует некую информацию, то ли накладывает ничем не объяснимые ограничения на ее прием и переработку, то ли вообще просто служит помехой для полноценного функционирования человека. Сознание активно вмешивается в любой психический процесс, но как узнать, что же именно оно при этом делает? Наверное, у людей, размышлявших над подобными проблемами, были основания придти в отчаяние.

На фоне этой полной неясности постоянно появляются люди, рассказывающие о совершенно фантастических вещах, которые, вроде бы, умеет делать сознание. Психологи относят подобные явления к категории паранормальных и обычно не любят о них даже вспоминать. Действительно, неоправданно жгучий интерес к разговорам о них среди обывателей и студентов-первокурсников, обилие аферистов, спекулирующих на жажде соприкосновения с таинственным, а также полное отсутствие каких-либо научных объяснений этих якобы наблюдаемых явлений мешает отнестись к ним всерьёз. Но всё же о загадочных явлениях человеческой психики писали и звёзды психологии первой величины.