Урсула Франке - Когда я закрываю глаза, я вижу тебя

Лучше всего, если терапевт и клиент сообща определяют цель терапии. Чего клиент ждет от терапии или от расстановки? Когда терапевтическое поручение можно будет считать выполненным, а работу терапевта законченной?

У нас, терапевтов, есть определенный опыт в отношении того, какому осознанию мы можем способствовать, какие эмоциональные переживания и какие изменения внутренней позиции мы можем вызвать при помощи расстановки. На основании этих знаний мы предлагаем клиенту ведущие к изменениям шаги. Однако помимо расстановки терапевтическая ситуация всегда включает в себя и другие интервенции: вопросы из краткосрочной терапии, разработку проектов хорошего будущего, разучивание моделей дыхания и упражнений на расслабление, которые помогают выдерживать трудные ситуации, а также ритуалы, позволяющие лучше справиться с чувствами и переходами от одной жизненной фазы к другой.

Но первый вопрос, который постоянно присутствует на заднем плане, это всегда вопрос о том, имеет ли (и если да, то насколько) тема клиента системную подоплеку и, следовательно, есть ли вообще смысл делать расстановку. Иногда (возможно, в качестве дополнения) бывают необходимы принципиально иные формы работы.

Описание симптоматики и прояснение запроса

Клиент начинает с описания своих симптомов или рассказывает, почему он пришел и кто его прислал. С самого начала внимание направлено на два аспекта: проблему и желательное решение. К описанию проблемы относятся симптомы и все, что ослабляет клиента и чего он больше не хочет. К описанию решения относятся, прежде всего, ресурсы клиента, т. е. все, что придает ему сил, на что он может опереться и что не должно измениться. Сюда входит, совершенно в духе краткосрочной терапии, и проект «хорошего будущего».

В этой фазе я спрашиваю клиента, что ему известно о семейной расстановке, чтобы понять, на каком уровне я могу начать и какую информацию об этой работе мне еще нужно ему дать. Некоторых клиентов направляют друзья, врач или натуропат, и сами они мало знают о том, что их ожидает. Я вкратце знакомлю их с основными идеями, на которых строится наша работа: что каждый берет на себя из своей семейной системы определенные задачи или перенимает чувства; что мы очень точно воспринимаем свою систему; что чувства и симптомы всегда правильны, даже если тот, кто их испытывает, не является их «законным обладателем»; что симптомы и чувства указывают на то, что чего-то не хватает. Таким образом я создаю переход ко второму шагу: анамнезу и генограмме.

Записи и заметки

Некоторые клиенты на протяжении многих лет приходят к нам снова и снова, с одной стороны, в связи с разными запросами, с другой стороны, чтобы продолжить работу над ранее инициированными процессами. Каждую сессию я записываю для себя важную информацию по расстановке и индивидуальной терапии. Если клиент сделал расстановку в группе, а после пришел на индивидуальную сессию или на индивидуальную терапию, я могу обратиться к этим своим заметкам, кроме того, у меня есть данные его генограммы и комментарии к ней. Они служат базовой структурой для дальнейшей работы, позволяя моментально воспроизвести образ семейной системы и положение в ней клиента. Особенно в том случае, если перерывы между сессиями составляют несколько месяцев, записи помогают мне вспомнить предыдущий запрос и желаемое решение, ход сессии (или сессий), разрешающий образ, упражнения и задания, и таким образом восстановить картину последней совместной сессии. Кроме того, так легче оценить, какие из обсуждавшихся целей клиент уже достиг, к каким целям он по-прежнему стремится, какого развития ждет и с какими задачами он пока не справился.

Наряду с личными данными (фамилия, адрес) я записываю дату и, если я работаю не в своем помещении, место, ключевые данные по симптоматике, тезисно запрос и, соответственно, цель, а также проект будущего. Уже в течение первого часа работы, во время описания симптоматики, прояснения запроса и анамнеза семьи, я составляю генограмму, к которой я могу обратиться в любой момент, в том числе во время расстановки, и которую я могу дополнить, если появляется новая информация.

Если клиент уже делал одну или несколько расстановок, я спрашиваю его о прорабатывавшихся темах и динамиках. Само по себе течение расстановки не имеет такого значения, как ее результаты и действие: «Что было важно?» Это позволяет нам сосредоточиться на главном.

На сессии я помечаю для себя запрос и цель терапии, то есть представление клиента о том, чего он хочет достичь в конце терапии или после расстановки. Время от времени, особенно если клиент находится в длительном процессе, мы можем вместе подводить итоги касательно его успехов и развития. Под генограммой я схематично набрасываю разрешающий образ данной сессии и записываю домашнее задание. Иногда я вкратце помечаю интервенции и важные фразы. Чтобы не выходить за установленные временные рамки, я стараюсь во всем ограничиваться данными, которые важны для симптоматики и желаемого решения.

Со временем и с опытом становится все легче отличать значимую для терапевтического процесса информацию от менее значимой. Помогает в этом собственная реакция терапевта на высказывания клиента и темы, которые он предъявляет, реакции клиента во время его рассказа, а также когнитивная проверка, т. е. постоянно задаваемые на заднем плане вопросы: «Что важно?» или: «О чем на самом деле идет речь?»

Иногда нам, терапевтам, нужно разъяснять клиенту, что желательно и «нормально» в рамках сессий. Возможно, проходя другие формы терапии, он научился отреагировать свои чувства или идти за каждой своей ассоциацией, когда подробно обсуждается любая возникшая мысль. В этом отношении расстановкам присуща сдержанность, у них очень сжатая форма, так что иногда клиенту приходится перестраиваться.

Запрос

Прояснению так называемого запроса придается большое значение, поскольку в нем излагается поручение, с которым клиент обращается к терапевту. Процесс фокусировки на решении помогает клиенту настроиться и собраться, создает общее поле между клиентом и терапевтом, позволяет выработать первые предложения по решению и проверить их эффективность в рамках способностей и мотивации клиента. В этом процессе определяется общая цель расстановки, сессии или терапии, с которой согласны оба: клиент со своими стремлениями и желаниями и терапевт со своим опытом и способностями. При этом, с одной стороны, речь может идти о цели долгих внутренних поисков клиента, то есть о долгосрочной цели, которая описывает состояние, которым завершается большая жизненная фаза. С другой стороны, запрос может касаться следующего шага в личном процессе клиента, то есть попытки найти решение для актуальной симптоматики. Иногда, несмотря на все старания, клиенту так и не удается сформулировать определенный запрос. Тогда можно работать и без ясно означенной цели, рассматривая неясность как часть его проблемной структуры.