Анатолий Цирульников - Бамс!

Константин Паустовский в своем эссе «Сказочник (Г. Х. Андерсен)» отметил: «В сложной биографии Андерсена нелегко установить то время, когда он начал писать свои первые прелестные сказки». Действительно, такое впечатление, что он с ними родился. Сказкой проникнута вся его жизнь. В раннем детстве он, замкнутый ребенок с большими голубыми глазами, подолгу сидел в углу и играл в свою любимую игру — кукольный театр, пьесы для которого сочинял сам. В школе учился из рук вон плохо, созерцал увешенную картинами стену и уносился мечтами бог весть куда, за что ему доставалось от учителя. Как он боялся строгих, суровых педагогов… До конца жизни они являлись ему в кошмарных снах.

Уже тогда Андерсен находил утешение в сочинении сказок. Правда, они приносили ему не только радость, но и огорчения. «Очень любил я рассказывать другим мальчикам, — напишет Андерсен позже, — удивительные истории, в которых главным действующим лицом являлся, конечно, я сам. Меня часто за это поднимали на смех». Городок на острове Фюн был мал, все быстро становилось известным. Из школы Гансу иногда приходилось возвращаться бегом: его преследовали мальчишки, кричавшие: «Вон бежит сочинитель комедий!» Добежав до дому, Ганс забивался в угол, плакал…

Когда же и, главное, как произошло превращение этого застенчивого долговязого подростка во всемирно известного писателя, короля сказок? Был ли сказочный «бамс!»?

Достоверно известно лишь одно: писать сказки Андерсен начал уже в зрелом возрасте. А до этого приобрел известность поэта (дети из самых разных семей засыпали под его колыбельные и распевали песенки на его стихи), путешественника, драматурга (правда, собственные пьесы он смотрел с галерки, с мест, предназначенных для простолюдинов).

Однако все это меркнет в сравнении с тем, насколько знаменитым он стал позже, благодаря своим сказкам. Их раскупали в пять минут и зачитывали до дыр. Хотя критики смеялись над этими чудесными историями, как когда-то в детстве мальчишки. Сказки Андерсена объявляли легкомысленными и недостаточно поучительными. Да и сам великий сказочник, тщетно пытавшийся прославиться как драматург и романист, не считал сказки своими лучшими произведениями. И все же почему-то продолжал их писать…

Последняя написана на Рождество 1872 года. В этом году больной Андерсен упал с кровати и сильно ушибся. Он умер в 1875 году.

В далекой России Лев Толстой, прочтя сказку Андерсена, отозвался о ней так: «Одной такой хватит, чтобы остаться в истории литературы…»

Утром Ёжка встала очень серьезная. Первым делом вымыла ступу, почистила метлу. Потом вытащила из огромного кованого сундука старую-престарую книгу, дунула на нее, подняв такое облако пыли, что все болото зачихало, и стала переворачивать страницы, что-то бормоча про себя. За этим занятием ее застали ребята.

— Ёженька, что ты делаешь? — поинтересовался Принц.

— Готовлюсь к экзамену, — хмуро ответила Зеленая.

— По какому предмету?

— По волшебной арифметике.

— Ой, как это?

— А так: сколько сосчитаешь, столько и будет.

— Хочешь, я тебе помогу? Сколько будет три плюс два?

Зеленая оторвалась от старинной книжки с волшебными картинками и задумалась.

— Три плюс два… А чего два?

— Да это все равно, — подсказала Юля.

— Нет, не все равно, — не согласилась Зеленая. — Если, допустим, три пиявки и две пиявки — это одно дело. А если…

— Ну, хорошо, складываем пиявок, — предложил папа. — Сколько тогда будет?

— Много!

— Как много?

— Леший! — позвала Зеленая своего верного помощника. — Скажи, как много?

— Оч-чень много, Ваше Высочество!

— Величество! — подправила Зеленая. — Раз много, велико, значит Величество. А вот поднимемся на ступе высоко — тогда будет Высочество. Понял?

— Так точно, Ваше…

— Ладно, иди, работай.

Зеленая взяла палочку и стала ею махать. Складывать болота. Махнула раз, и вместо одного болота появилось два. А потом три…

Но больше ничего у нее не получалось. Правда, на одном болоте вдруг возникла корова, черная в белых пятнах, с закрученными, как у снежного барана, рогами, посмотрела остолбенело, не понимая, как сюда попала, и замычала…

— А после экзаменов у нас праздник будет, — объявила Зеленая, — Прямо в полночь. Шабаш ведьм называется.

— Это вроде вечера выпускников? — предположил папа. — Соберутся разные ведьмы со всех болот?

— Ага, — сказала Зеленая. — Я в ведьмин-скую компанию первый раз приглашена, раньше меня не пускали, говорили, мала еще. А теперь вот дождалась.

— Ой, Зелененькая, а мне с тобой туда можно? — попросил Принц.

— Ага, — сказала Зеленая, — только тебя там и ждали, сразу превратят в корягу. Или в банку с медом — что тебе больше нравится?

Принц радостно запел:

— Меда, меда…

Но Маша и Юля тоже стали просить Зеленую, чтобы взяла их на сборище ведьм, и та скрепя сердце согласилась. При условии, что все будут тихо сидеть в ступе и не высовываться.

И вот пробили часы…

— Ну, пора спать, — сказал папа, — завтра дорасскажу.

Но Юля ни за что не хотела засыпать без окончания истории.

— Немедленно прекратите эту белиберду, ребенку спать надо! — громко сказала мама, преподаватель высшей школы, заглядывая в комнату. — Сколько еще это будет продолжаться?

— Пять минут, дорогая.

— Одну.

— Три с половиной.

— Чтобы через две минуты тут никого не было!

…А тут никого уже не было через пять секунд. Юля, и Маша, и Принц, и папа уже летели вместе с Зеленой на озеро, над которым проносились на разной высоте и с разной скоростью, со свистом прорезая пространство, молоденькие и старые Бабы-яги и приветливо махали друг другу метлами. Ступы были разной формы: в виде ящика, шкафа, большого ведра и даже медного таза. Одна ступа была супер: в форме неизвестного астрономам астероида, вспыхивающая, как звезда. Внизу, на берегу черного озера, разгорался костер. Оттуда раздавался смех, плеск. Праздник был в разгаре, всех кормили досыта малиной с молоком. И Юля не заметила, как уснула…

«Мне было очень плохо, и надо было чего-то достичь, — объяснила Джоан Роулинг [1] Вообще-то ее зовут Джоанна. Издательство опасалось, что мальчики будут неохотно покупать книгу, написанную женщиной, пришлось подправить имя. , с чего это она стала детской писательницей. — Не бросив вызов, я бы сошла с ума».

Разведенная безработная учительница французского языка жила на пособие в маленькой квартире в Эдинбурге с маленькой дочкой. Пока та спала, урывками писала очередную книгу — третий в своей жизни роман (первые два, как она призналась позже в одном из интервью, были слишком плохи для публикации, да и книгу о Гарри Потере удалось пристроить в издательство не с первой попытки). Начинающая писательница едва ли могла предположить, что каждая строка приближает ее к богатству и славе. Кто теперь не знает Джоан Роулинг? Ее книги переведены на шестьдесят языков, изданы общим тиражом в полмиллиарда экземпляров. Принц Чарльз удостоил писательницу орденом Британской империи. А астероиду № 43844, по предложению открывшего его астронома из Чикаго, присвоено ее имя…