Дмитрий Соколов - Любовные реки, семейные берега (Архетипические сюжеты семьи и рода)

И что же получает жертва при удачном распределении чувства вины? Ясно: собственную невиновность (то есть, конечно, и возможность отлынить от работы, или иногда «ковер и телевизор» и прочие приятные вещи, но ради этого вряд ли городился бы такой серьезный огород. Хотя все эти мелкие выигрыши тоже никто не отменял.)

А зачем, наконец, так нужна собственная невиновность? Основной ответ, который я вижу, имеет опять-таки «родовую» природу: невиновность гарантирует принадлежность (к семье). Вина ставит принадлежность под вопрос, и большое ее количество, вероятно, как раз и отражает вероятность «вылететь» из рода, стать исключенным. Невиновность же – это место в середке, оно магически защищено. Жертва страдает, но сохраняет связи со своими. Счастливый (открыто) по такой странной логике скорее рискует свое место в роду потерять.

Мифологически жертва, таким образом, занимается «перевариванием» бед и несчастий. Возможно, семьи, составленные из жертв, занимаются обработкой большого количества вины, вызванного какими-то серьезными грехами в прошлом. И не будь у них так развита система «процентов на проценты», может быть, они бы эти грехи вполне успешно отмывали, перепасовывая чувство вины друг другу и постепенно растворяя. Может быть, в хорошем варианте эта система так и должна работать.

Мифологическая основа сюжета жертвы: жертвоприношение.

Жертвоприношение (ж/п) – очень значимая часть человеческой культуры, и если вы что-то хотите понять в магии и мифологии, вы должны хорошо понимать эту тему. Основа ж/п – идея «зуб за зуб», базис торговли, юрисдикции и мести. Но это с людьми можно торговаться или судиться, а с духами приходится общаться при помощи жертв, и в любой системе магии или религии есть целая область, описывающая, как это нужно делать.

Ж/п становится актуальным тогда, когда мы пытаемся общаться с силой, возможности которой сильно превышают наши собственные. Эти силы мы обычно называем богами или духами, и эта же логика вполне применима к роду (предкам). Мы совершаем ж/п в двух основных случаях: чтобы расплатиться за прошлый грех или чтобы добиться благодеяния в будущем. В принципе, это одна логика, близкие вещи.

Посмотрите (мысленно) на погребение значимого человека, главы сильного рода, в какой-нибудь древности. Вы увидите, например, костер, на который вместе с телом покойного возлагаются ценные для него (и для оставшихся в живых) предметы, а часто и некоторые люди – его жена, рабы, пленники. Для чего древние долгими тысячелетиями сжигали и закапывали столько добра (до сих пор гробокопателям хватает)? Чтобы обеспечить себе хорошие взаимоотношения с миром духов. Они хотели, чтобы ушедший человек не держал зла на оставшихся (а уверенным в этом можно быть только если человек ушел осознанно по собственному желанию – причем это не самоубийство – а таких всегда, вероятно, было мало; ушедшие же с той или иной долей насилия всегда опасны). И поэтому они старались «обнулить» счет ушедшего, воздать ему, оплатить его долги, чтобы он правда ушел, а не затесался среди живущих и не мешал бы им жить. Итак: жены, рабы и драгоценности в гробнице – это старания «обнулить счет», чтобы ушедший правда ушел. (А уже когда он правда уходит в мир мертвых, он может по родственной любви благодетельствовать живым, но это другая история.)

Итак, ж/п – это магическая попытка «обнулить счет», искупить вину, умиротворить конфликт.

Теперь история.

Морской Змей и Дельфин

История эта начинается с детского вранья. Жила-была девочка Света, которая больше любила представляться мальчиком. И пока она играла в войнушки в своем дворе, она всем плела, наверное, чтобы повысить свой статус, что у нее есть – нет, не пенис – а старший брат. Но этот старший брат живет где-то не в их доме, а в таком специальном интернате, где учат молодых боксеров и бойцов.

Психолог поучил бы ее разделять правду и фантазии, психоаналитик с удовольствием поговорил бы про зависть к пенису, но Светочка в детстве их не встречала. За разные художественные небылицы в пятом классе она даже получила премию. В переходном возрасте Светик носила телогрейку и злилась на сиськи, мешавшие бегать. В ее веселой и хипповатой компании ее звали «Свет». Так ей больше нравилось.

А в четырнадцать лет Свет узнала, что старший брат у нее действительно был. Что ее папа, перед тем, как жениться на маме, жил в другой семье, и там у него был ребенок. Но уход его из той семьи был таким болезненным и все так сильно поссорились, что ни о каком общении тогда и речи не шло. И Свет даже увидела своего невозможного старшего, и был он красив и статен (она, вообще-то высокая, доставала ему до подмышки). Она с удовольствием встретилась бы с ним еще, но он как раз уехал в другой город, куда поступил учиться в военный институт и жил там в интернате. Вот кто бы мне объяснил, как она это-то предвидела?

Свет была умненькой девочкой, и с мальчиковостью своей как-то постепенно разобралась, когда влюбилась и вышла замуж. Правда, на всю жизнь осталась в ней такая сильная энергичность, как бы молодцеватость, напористость… ну да ведь это не грех. Первого своего мужа она как бы задолбала, он-то, наоборот, был тихий, как будто щуплый, ей под мышку годился. Но когда развелась и успокоилась, настала ей прекрасная молодость, сто путей открыты. Свет и выучилась хорошо, и зарабатывать прилично стала. Ну, правда, что значит прилично? Квартиру и машину все равно ей купил папа. Папа же вытаскивал ее из странных залетов-кризисов, которые случались с ней не раз, когда она вдруг теряла уйму денег, бросала работы, уходила в депрессуху.

Папа купил, папа вытаскивал. Папа очень редко, но все же рассказывал ей, как поживает «старший брат». Поживал он хреново. Вылетел из института, стал сильно пить и уходить в уголовщину. Чтобы вытаскивать его, папе приходилось несколько раз напрягаться куда сильнее. Еще один раз в жизни Свет увидела его: встретились в кабаке, вроде хотел поговорить, да так и не собрался. Пьяный, злой, но по-прежнему красивый. Друзья звали его «Черт», и как-то ему это шло. Была в нем залихватская прелесть человека, которому завтрашний день безразличен, и поэтому сегодня так насыщенно и огромно.

Через семь лет после этой странной встречи-невстречи Черт погиб в пьяной драке.

Уже близка развязка, с которой, собственно, эта история начала прослеживаться. Когда умер Черт, Свет держала это далеко на периферии сознания. Она в это время вышла замуж во второй раз, родила, и была беременна вторым. Конечно, она не была на похоронах Черта, и вообще не знала, где та могила. Ей было за что волноваться и без этого. Когда она родила и стала выходить из дома, оказалось, что папа стал пить совсем сильно. Он всегда увлекался, но теперь стал вести, как он же и выразился, «огонь на поражение». У него был сахарный диабет, с алкоголем в одном теле несовместимый. Последние два месяца Свет знала, что он скоро умрет, пожалуй, одна- единственная знала.