Сьюзен Форвард - Токсичные родители

Джо с грустью уверился в том, что искажённая картина реальности, которая характеризовала его родительскую семью, продолжала негативно влиять на его душевное здоровье, и написал родителям короткое письмо, в котором сообщал, что он прерывает отношения с ними на девяносто, дней и что он надеется, что за это время они пересмотрят свою позицию. Он предложил им встретиться спустя девяносто дней и решить, есть ли между ними что-то, за что стоило бы бороться.

После того, как Джо отослал это письмо своим родителям, он сказал мне, что чувствовал себя способным и готовым к тому, чтобы принять необходимость полного разрыва отношений: «Я действительно думал, что у меня хватит сил продолжать поддерживать отношения с ними без того, чтобы их ненормальность сильно влияла на меня, но теперь я понимаю, что это означает предъявлять самому себе непосильные требования. Насколько я понимаю, выбор стоит так: или они, или я, и я выбираю самого себя. Возможно, это самое здоровое, что я сделал за всю свою жизнь, но я хочу, чтобы ты поняла, как я себя чувствую: я то горжусь сам собой, то чувствую себя полностью опустошённым. Боже мой, Сюзан, я не знаю, смогу ли выдержать психическое здоровье..! Я хочу сказать, что я не знаю, как я буду себя чувствовать» .

Хотя решение об окончательном разрыве с родителями далось Джо тяжело, сам факт проявления решимости дал ему возможность впервые ощутить свою внутреннюю силу. Он начал увереннее чувствовать себя в обществе женщин, и не прошло и шести месяцев, как он начал любовные отношения, которые, как он мне сказал, были самыми стабильными за всю его жизнь. По мере того, как улучшалась его самооценка, улучшалась и его жизнь.

Решите ли вы договориться с вашими родителями о новом качестве отношений между вами, решите ли отдалиться и поддерживать лишь поверхностные отношения или же решите окончательно разорвать связь с родителями – в любом случае вы сделаете огромный шаг в сторону свержения власти прошлого. Как только вы прервёте повторение ритуала устоявшихся моделей в отношениях с родителями, вы станете гораздо более открытыми и вам будет легче устанавливать отношения любви с самими собой и с другими людьми.

Для многих моих клиентов конфронтация с престарелыми и больными родителями является болезненной дилеммой. Часто они впадают в глубокое противоречие между состраданием и озлобленностью. Некоторые сверхчувствительны к требованиям родителей, которые переплетаются в их сознании с идеей фундаментального человеческого долга заботы о престарелых родителях. Мои клиенты спрашивают себя, зачем устраивать конфронтацию теперь, когда родители уже просто ничего не помнят, и думают, что должны были сделать всё это гораздо раньше: Если я пойду на это, – говорил мне один из них, – у моей матери будет новый приступ. Почему бы просто не дать ей умереть спокойно?

Тем не менее, все понимают, что без конфронтации им самим будет гораздо труднее обрести спокойствие. Я не хочу преуменьшать трудности в этом случае, но всё же факт того, что престарелые родители хронически больны, необязательно отменяет конфронтацию. Я советую моим клиентам поговорить с лечащим врачом о возможных последствиях стресса для родителей, чтобы узнать, существует ли серьёзный риск в этом случае. В случае, если такой риск есть, существуют альтернативы прямой конфронтации, варианты, которые позволят вам сказать вашу правду, даже если вы решили не говорить её вашим родителям напрямую. Можно написать конфронтационное письмо и не отослать его, прочитать его перед фотографией отца или матери, поговорить с братьями/сёстрами и другими членами семьи или разыграть конфронтацию на терапии. Я расскажу подробнее об этим техниках далее, когда буду говорить о конфронтации с умершими родителями.

Эти техники показали свою эффективность и в случае тех моих клиентов, которые были вынуждены заботиться о своих больных родителях. Если ваши отец или мать живут с вами и зависят от вас, то ваши усилия более открыто поставить под вопрос ваши отношения приведут к снижению напряжения между вами и вашими родителями и забота о ваших родителях станет даваться вам легче, однако, существует возможность, что конфронтация повлечёт за собой усиление враждебности до такой степени, что сделает ситуацию невыносимой. Если вы не располагаете жилищными условиями, необходимым для физического отдаления от ваших родителей в случае ужесточения враждебности с их стороны, то вам будет необходимо обратиться к альтернативным методам конфронтации.

Джонатан, с которым мы познакомились в 4-ой главе и который избегал отношений с женщинами, так как находился в постоянном состоянии бунта против своей матери, желавшей и настаивавшей на том, чтобы он женился, после нескольких месяцев терапии решил, что у него есть что сказать ей, однако, её состояние здоровья было слишком плохим. Несколько лет назад она перенесла инфаркт (что не мешало ей продолжать лезть в жизнь сына при помощи писем и телефонных звонков). Для Джонатана каждый визит матери был как бесконечное издевательство: «Мне ужасно жаль её, но в то же время я злюсь на то, что она имеет надо мной такую власть. Однако, я боюсь, что если я что-то скажу ей, это убьёт её, а я не хочу нести ответственность за подобные вещи, я предпочитаю ограничиваться ролью хорошего мальчика. Почему я не мог поговорить с ней об этом лет пятнадцать-двадцать назад, когда у неё было крепкое здоровье? Тогда я мог бы сэкономить на страданиях» . На этом месте я напомнила ему, что конфронтация не означает разнести другого человека на куски. Что если мы сможем найти способ дать контролируемый постепенный выход части его боли и злости, то Джонатан убедится, что в правде гораздо больше спокойствия, чем в её сокрытии. Я не хотела подталкивать его к тому, что могло обернуться невыносимыми для него последствиями, но существовала явная возможность улучшения отношений с матерью после откровенного разговора. Я объяснила ему, что метод, с помощью которого в настоящее время ведётся работа с больными или умирающими родителями, позволяет заключить, что искренний глубокий анализ отношений не только не вредит родителям, но часто становится поддержкой и утешением всем участникам этих отношений.

Альтернативой для Джонатана было не обращать внимания на свои чувства и притворяться, что никакой проблемы не существовало. Я сказала ему, что я думала, что это равнялось бы бездарной трате оставшегося им времени. Несколько недель Джонатан бился над проблемой. Я настояла на том, чтобы он поговорил с лечащим врачом матери, и тот заверил его, что её состояние было стабильным.