Поль Генри де Крюи - Борьба с безумием

Но, увы, доксиламин оказался не таким уж совершен­ным, «радующим сердце» лекарством. Он, правда, не при­чиняет особого вреда пациентам Джека. У некоторых он снимает непредугаданность поведения. Но у многих безум­цев развивается загадочная сопротивляемость к доксиламину; у них то и дело повторяются неожиданные вспышки несмотря на то, что Джек повышает ежедневные дозы в три и даже в четыре раза.

- Ну, и вы решили бросить этот препарат? - спросил я Джека, беседуя с ним по междугородному телефону.

- О нет, - сказал Джек. - Мои сестры не позволяют мне прекратить эксперимент. У нас уже больше сотни боль­ных на доксиламиновом лечении.

- Но вы признаете, что преждевременно восторгались им? - спросил я.

- Да, - сказал Джек. - Доксиламин - хорошая шту­ка, но не такая уж замечательная, как я думал. Да, да, я немного поспешил со своим докладом, - признался Джек.

- Мы абсолютно доверяем доктору Фергюсону, - го­ворит директор фармацевтической фирмы. - Мы внима­тельно следим за его работой, его методами и тактикой ле­чения. То, что он признает хорошим, можно смело реко­мендовать врачам. А если что-нибудь считает плохим - мы уж знаем, что это не годится.

Когда у Джека рушится надежда на какое-нибудь хи­мическое вещество - как ато было со стимулирующим средством БА-14469, от которого, вы помните, больные лезли на стену, - он это честно признает и безжалостно критикует самого себя. Такая же история произошла с ана­логом резерпина - гармонилом. Это химическое подобие серпазила, только у гармонила не хватает одной химиче­ской группы, состоящей из кислорода, углерода и трех ато­мов водорода; Джек испробовал гармонил на нескольких буйных больных. Под его успокоительным действием они стали тихими, как мельничная запруда.

- Но после этого, - рассказывает Джек, - оставаясь внешне спокойными, они стали показывать признаки лег­комыслия. Они начинали смеяться и никак не могли оста­новиться - даже в церкви.

Но Джек - оптимист. Он дюжинами испытывает но­вые средства для многих фармацевтических фирм и пер­вый стремится найти в каждом лекарстве что-нибудь хо­рошее. Он попросил фирму Апджон прислать ему для испытания антигистаминный препарат ролозот. И он установил, что это лекарство оказывает специфическое действие на спутанность сознания у его старушек. Но тут руководство фирмы Апджон сообщило, что розолот несет с собой опасность агранулоцитоза - серьезной болезни крови.

- Апджон не стала дожидаться, пока я зарегистри­рую такой случай у себя, - сказал Джек. - Она сняла пре­парат с продажи немедленно. Мне очень повезло, что ни одна из моих пациенток не заболела ролозотовой болезнью крови.

Его молчаливая позиция в отношении прославленного успокоительного средства торазина показывает, насколько Джек боится причинить вред своим больным. Тысячи врачей во всем мире применяют торазин. Как успокоитель психических больных, говорят авторитеты, он обладает та­ким же или еще более сильным действием, чем серпазил. Джек и сам неоднократно применял торазин в Траверз-Сити. Я спросил его, почему он не опубликовал хорошие результаты, полученные от торазина.

- Торазин - хорошее средство, но лишь в условиях больницы, - сказал Джек. - Он тоже вызывает иногда агранулоцитоз, но в больнице можно это быстро опре­делить.

- Но ведь такое осложнение встречается крайне ред­ко, - возразил я.

- Может быть, и так, - согласился Джек. - Но по­звольте вам это объяснить: я никогда не рекомендую лекарства, пока окончательно не убедился в его безопасности для больного. Так я всегда поступал в Гэмлете, работая за двадцать три мили от ближайшей больницы.

Такая установка Джека в отношении торазина является «спорной». Некоторые клиницисты высказывают такие же опасения в отношении серпазила. О сравнительных достоинствах и опасностях этих двух мощных успокоителей последнее слово в науке еще не сказано.

Боязнь Джека повредить больному, даже самому без­надежному хронику, кажется мне несколько преувеличен­ной. Не лишает ли она его смелости в работе. Подумать только, сколько неисчислимых, безвестных мучеников - не ученых, а самих больных - погибло во славу науки на трудных подступах к новым открытиям! Убивал их зна­менитый эрлиховский целитель сифилиса - сальварсан; убивал рокфеллеровский институт, освоивший недавно вакцину против желтой лихорадки; погибали они от ма­лярии, которой Вагнер-Яурегг пытался лечить прогрес­сивный паралич; убивал их Уильям Парк предохранитель­ной дифтерийной вакциной; и немало людей, вероятно, пострадало от сульфамидов и якобы безвредных антибио­тиков. Если подумать только о тысячах зарегистрирован­ных (а сколько тысяч их не зарегистрировано) жертв от­чаянных исследователей, которые с новыми лекарствами сознательно шли на риск...

Фергюсон вел осторожную борьбу против безумия. Его не покидало воспоминание о блестящем успокоителе - препарате НП-207.

- Как удачно избежал я опасности испробовать его на больных, - сказал Фергюсон.

Когда НП-207 впервые проходил клиническую про­верку в Техасе, его действие оказалось поражающим. НП-207 успокаивал многих больных, у которых серпазил, торазин и френкель не дали результатов. Сами больные превозносили НП-207 как приятнейшее лекарство. Оно не несло с собой ни насморков, ни кишечных расстройств, ни крапивницы, и оно их совсем не угнетало. Оно не только успокаивало, но делало их живыми и активными. Оно прекращало всякие галлюцинации. Это было очень мягкое стимулирующее средство. Как будто в нем содержались торазин, серпазил, френкель и риталин, скатанные в одну пилюлю. Казалось, что найден наконец настоящий противобезумный эликсир...

Так это казалось до тех пор, пока больные не стали от него слепнуть. До тех пор, пока восемь из тридцати двух пациентов, получающих препарат НП-207, совершенно не ослепли. Потребовалось много месяцев, чтобы кое-как, очень медленно, восстановить им зрение.

Проявляя сугубую осторожность в своих клинических исследованиях, Джек в то же время свято верит в силу химии, как средства борьбы с безумием. Не за горами время, когда какой-нибудь химик создаст серпазил, не угнетающий человека, торазин, не вызывающий агранулоцитоза, гармонил, не превращающий больных в хихикаю­щих идиотов, НП-207, универсальное лекарство, не ослеп­ляющее больных. Такова вера Джека; она так же глубока, как его вера в нежную, любовную заботу. А новые экспе­рименты, которые градом сыплются из больниц и лабора­торий, укрепляют его уверенность в том, что «психическая болезнь - это нечто большее, чем ненормальное поведение, которое мы стараемся лечить».

Да, психическая болезнь - это нечто большее, чем не­нормальное, поведение, и природа этого «большего» чисто химическая. За последние двадцать лет немало душевнобольных в той или другой поликлинике, больнице, пси­холечебнице было эффективно излечено витаминами, необ­ходимыми для здоровья всех клеток организма, но по ка­кой-то загадочной причине отсутствовавшими в мозгу.