Робин Уотерфилд - ГИПНОЗ. Скрытые глубины: История открытия и применения

Никто не ставил так высоко доверие, как Эриксон. В качестве одной из его наиболее общих техник введения он просто начинал рассказывать пациенту очевидные истины. «Вы удобно сидите в своем кресле. — Совершенно верно, нечего возразить. — Ваши руки лежат на подлокотниках кресла. — Разумеется, доктор Эриксон. — Вы чувствуете, как ваши ступни давят на пол, а тело — на кресло». И так далее, в том же духе. Произнеся с полдюжины таких истин, Эриксон достигал момента, когда говорил: «Ваши веки чувствуют тяжесть» или нечто в этом роде, и пациент уже готов был это принять, потому что Эриксон завоевал его доверие, пересказывая так долго бесспорные истины. Но он приобретал не только доверие; указывая на вещи, которые являются истинными, хотя и бессознательными, если к ним не привлекать особого внимания, Эриксон приспосабливал своего клиента к изменению состояния сознания и таким образом готовил его к переводу в гипнотический транс. Он понимал, что завоевать доверие — значит выиграть половину битвы; ибо если вы верите в авторитет человека, его внушения имеют для вас вес. Одним из главных несловесных методов, которым пользовался Эриксон для приобретения доверия, было тонкое отражение языка тела своего пациента, ритма дыхания, интонации и прочего.

Эриксон мог победить даже тогда, когда пациент решал сопротивляться или если был упрямым и беспокойным. Это фактически являлось его специализацией, и он разработал несколько техник (называемые «техники для утилизации», поскольку они утилизировали то поведение, которое объект представлял оператору) специально, чтобы, не показывая вида, преодолевать сопротивление. Во всех своих терапевтических стратегиях он предпринимал интервенцию, но делал это очень тонко, чтобы усилить целительное воздействие посредством укрепления автономности индивидуума. Он диктовал и манипулировал, работая с симптомами пациента, но как жить дальше после того, как эти симптомы были сняты, оставлял полностью на сознательный выбор самого человека.

Приводим описание одного из наиболее удачных приемов Эриксона, в котором использована техника преодоления сопротивления, «двойная связь»:

Один из сопротивляющихся пациентов однажды заявил Милтону Эриксону: «Хотя вы и способны гипнотизировать других, но меня вы не загипнотизируете!» Эриксон пригласил пациента к лекционному креслу, попросил сесть и сказал: «Я хочу оставить вас здесь бодрствующим, бодрствуйте как можно более активно, еще более и более активно бодрствуйте». Объект мгновенно погрузился в глубокий транс. Он столкнулся с двухуровневым сообщением: «Идите сюда и входите в транс» и «оставайтесь бодрствующим». Он знал, что если бы последовал за внупиениями Эриксона, то вошел бы в транс. Поэтому решил не следовать им. И все же, отказавшись следовать за внушением оставаться бодрствующим, он вынужден был погрузиться в транс.

Эриксон добивался своего, но не отнимал свободу действия у пациента; он подрывал его сопротивление, но сохранял автономию.

Он развил также простой, но мощный способ преодоления сопротивления терапевтическим внушениям. Он вставлял терапевтические внушения между внушениями для поддержания транса. Таким образом, внимание пациента еще до того, как он начинал противиться терапевтическому внушению, уводилось на поддержание транса. Точно так же, когда Эриксон видел, что в терапевтических целях пациенту важно что-то делать, чего тот не хотел бы делать, он не просил его об этом прямо. Вместо этого Эриксон просил его сделать еще что-то другое, что тот был еще меньше расположен делать. Таким образом, пациент, выбирая свободно сам, что ему делать, брался именно за ту вещь, которую Эриксон ставил на первое место.

Если вы сегодня пойдете к гипнологу, то он будет говорить с вами долго, мягко и убедительно. Именно Эриксон довел до совершенства технику разговора при гипнотическом введении. Возможно, у Эриксона это использование языка было естественным и инстинктивным, но теперь оно интенсивно анализируется. Перечисление всех нюансов заняло бы слишком много времени, но здесь приводятся лишь некоторые примеры искусства разговора, разработанные Эриксоном и его последователями.

Некоторые слова повторяются все снова и снова, например, «и». Однако, связывая посредством «и» зачастую логически не связанные предложения, Эриксон мог глубже погружать клиента в гипнотическое состояние. «Вы сидите на кресле, и ваши руки покоятся на подлокотниках кресла (две само собой разумеющиеся очевидности), и ваши веки становятся тяжелыми, и вы чувствуете сонливость, и теперь вы уже вряд ли сможете их открыть….» Другая техника — это задавать вопросы, требующие ответа «да», так что пациент все время соглашается с процессом гипнотического введения. «Приятно же быть спокойным и расслабленным, не так ли?» «Вы же хотите решить ваши задачи?» Согласие и доверие, многократно повторенные, решают все. В любом случае вопросы часто оказываются более сильными, чем прямые утверждения, так как они, по-видимому, оставляют решение на усмотрение клиента: «Можете вы мне сказать, на что похоже погружение в глубокий сон?» Такой вопрос поощряет засыпание, при этом не выглядит как команда. Вопрос «Вас это удивляет?» заставляет пациента открыть рот от удивления и дает ему возможность измениться. Могут применяться также и замаскированные вопросы типа «Я не знаю, как глубоко вы хотели бы войти в транс». Команды могут быть также скрытыми, спрятанными в кажущееся безобидным утверждение: «Я не хочу, чтобы вы расслаблялись настолько , чтобы не слышали моего голоса». Легкое ударение на выделенных курсивом словах, с изменением тона и ритма, делает их внушением, нацеленным на бессознательное.

Как только необходимая степень доверия или летаргии достигнута, гипнотизер школы Эриксона может вводить некоторые силовые слова — «должны», «невозможно», «можете». «По мере того, как вы глубже и глубже входите в трансовое состояние, вы не сможете открывать глаза. Как бы вы ни старались, невозможно открыть глаза. Вы настолько расслаблены, настолько глубоко расслаблены (повторение — это еще одна хорошая техника Эриксона), что должны заснуть… Вы не можете поднять ваши руки…» Еще одна похожая техника — это использовать слова, привлекающие внимание, такие как «ну», «теперь», «очевидно», быть может, только с чуточкой симпатии в голосе: «Теперь вы чувствуете сонливость; очевидно, вы знаете, как расслабляться; ну, теперь вы можете глубже войти в гипноз». Джон Гриндер и Ричард Бэндлер поясняют смысл того, когда Эриксон использует силовые слова или нечто неопределенное:

Руководство, которым я пользуюсь, следующее: я не хочу, чтобы кто-нибудь, с кем я провожу гипноз, в чем-нибудь провалился. Если я внушаю что-то, в чем можно легко убедиться, я, по всей вероятности, стану применять слова «могли бы», «хотели бы», такие, что мы называем сослагательным наклонением. «Ваша рука могла бы начать подниматься…» Таким образом, если я попрошу о чем-то, чего не возникнет, человек не «провалится». Если же я намекаю на что-то, совершенно не поддающееся проверке, я скорее буду использовать слова, содержащие намек на подчинение: «Это позволит вам глубже погрузиться в транс» или «Это делает вас более расслабленным». Поскольку эти внушения невозможно проверить, он не сможет заключить, что провалился.