Уильям Вулфолк - Верховные правители

Через четыре месяца Анджела попросила развод. Она узнала слишком многое о своем муже. Фрэнк совершил первую серьезную ошибку. Он не мог вынести такого оскорбления, как развод, и позволить кому-то занять его место в её постели. Поэтому он отказался. Даже когда она уехала от него, он предупредил её, что она не должна сходиться с другим человеком.

Вскоре Фрэнку сообщили, что у Анджелы роман с известным адвокатом из Сан-Диего. Вместо того, чтобы отреагировать на это известие спокойно, Фрэнк тотчас явился в контору адвоката и сказал ему, что он умрет за "связь с его женой". Адвокат предусмотрительно включил спрятанный магнитофон и записал угрозы, произнесенные голосом Кенни. Через неделю, сев утром в свой автомобиль, адвокат не смог его завести. Он обнаружил три куска динамита, прикрученных проволокой к педали тормоза и соединенных с системой зажигания. Динамит не взорвался, потому что он намок из-за прошедшего несколько часов тому назад ливня. Избранный метод казни был нетипичен для Фрэнка Кенни, который воспользовался им только потому, что хотел, чтобы смерть не походила на несчастный случай. Анджела должна была знать, чьих рук это дело. Адвокат немедленно отправился к главному прокурору штата, который отдал приказ посадить Кенни за решетку. "Мне нет дела до того, что он - большая шишка." Двадцать специальных агентов получили задание собрать доказательства, необходимые для вынесения приговора. Суд откладывался из-за того, что несколько свидетелей отказались от своих показаний, три других умерли, ещё один пропал без вести, но в конце концов процесс состоялся. Присяжные не пришли к единому мнению, и позже выяснилось, что двое из них были подкуплены. Поэтому Фрэнка Кенни судили вторично - по обвинению в подкупе жюри - и наконец отправили в тюрьму. Тот факт, что впоследствии Главный прокурор штата был снят, а его партия потерпела сокрушительное поражение на выборах, не мог принести большого удовлетворения.

Казалось весьма вероятным, что Фрэнк Кенни проведет в тюрьме много времени. Его дело рассматривалось апелляционным советом, и, несмотря на присутствие нескольких благоприятных для Кенни свидетелей, решение снова оказалось не в его пользу. Затем внезапно возникла острая потребность в его освобождении, хоть это и ставило губернатора, вынужденного амнистировать Кенни, в весьма неловкое положение.

Девушка действовала решительно и прямолинейно. Она отвела руки за спину, опустила "молнию" платья и сняла его. Неторопливо раздевшись, она встала перед Кенни невозмутимо и гордо. Потом она опустилась на колени и дотронулась до его паха. С нежной улыбкой на лице медленно расстегнула его брюки. Она была опытной и искусной; её подвижный, живой язычок превратил его тело в раскаленную нить лампы. Мысли исчезли. Он отдался во власть поглотившего его естество вибрирующего рта.

Все будет хорошо. Он чувствовал это...

Расслабившись в своем расшитом халате, Фрэнк Кенни зажег сигару. Девушка ушла, но он ещё парил в воздухе. Она возбудила и удовлетворила его. Он посмотрел на антикварные часы в корпусе из красного дерева. Почти полночь. Вероятность осложнений весьма мала. После неожиданного телефонного звонка Бланкеншипа - неожиданного потому, что Генри никогда не звонил сам, предпочитая действовать через посредника, - стало ясно, что необходимо сделать. Он задействовал своего лучшего человека с безупречным послужным списком.

Половина его сигары уже сгорела, когда через несколько минут после полуночи раздался телефонный звонок.

- Все в порядке, - лаконично сообщил звонивший.

Фрэнк положил трубку, не ответив.

Дело МакКаффри было улажено.

Харри МакКаффри не мог объяснить себе, почему он предъявил такой нелепый ультиматум после совещания на ранчо Бланкеншипа. Никакая логика не могла оправдать его требования - разве что чувство долга перед Тиной. В течение всего совещания он испытывал подсознательную потребность взыскать контрибуцию. Скорбь катализировала его чувства, но главную роль играла тут неистовая гордость: проигнорировав его строгое предупреждение, сделанное через Мо Харгиса, они проявили неуважение, граничащее с презрением, обошлись с ним не как с равным партнером по бизнесу, но как с наемным работником, кем-то вроде Майера Осборна.

Поэтому он проявил дерзость, одержал победу и, несмотря на свою недавнюю утрату, вернулся домой в приподнятом настроении. Он сел на веранде, чтобы полюбоваться огнями города и длинным мостом, висящим над заливом. Когда к нему вернулись печальные мысли, он выпил виски без воды и льда. Он бы не отказался сейчас от девушки, но это показалось ему неприличным - после похорон Тины прошло совсем мало времени. Однако ему было одиноко.

Через некоторое время он зашел в дом и достал из тумбочки видеокассету, которую ещё никогда не смотрел. Подробности любовного свидания между весьма зрелой женщиной и мальчиком-подростком. МакКаффри охватил сексуальный голод, прежде чем он проглядел половину фильма.

Шум автомобиля, остановившегося в тупичке возле дома, не привлек его внимания. Машины часто заезжали туда, чтобы развернуться, хотя там и висел запрещающий знак. Он удивился, услышав через несколько мгновений, что в дверь звонят.

Он выключил телевизор, прошел в одних носках к двери и повернул створки жалюзи. Посетитель был невысоким, худым, невзрачным человеком с чемоданом возле ног.

МакКаффри взял трубку домофона.

- Кто там?

Мужчина огляделся по сторонам, словно прозвучавший рядом голос удивил его. Деревенщина. Вероятно, к нему никогда не обращались через домофон.

- Мистер МакКаффри?

- Что вам надо?

- Тина дома?

- Кто?

- Я бы хотел поговорить с Тиной. Меня зовут Ли Меррик. Я - её друг из Луисвилла.

Тина покинула свой дом в Луисвилле ещё девушкой. Она редко говорила об этом периоде её жизни.

- Ее нет здесь.

- Вы знаете, когда она придет? Я могу ей куда-то позвонить?

Отперев дверь, МакКаффри приоткрыл её на дюйм, не снимая цепочки.

- Я - её муж. Уже поздно.

Человек неуверенно улыбнулся.

- Извините, мистер МакКаффри, но автобус опоздал. Я обещал Тине, что зайду к ней, когда буду в вашем городе. Она просила меня обязательно сделать это.

- Когда это было? - насторожился МакКаффри.

- Она позвонила своим родителям пару недель тому назад, я оказался в их доме и поговорил с ней. Я сказал, что скоро приеду в Сан-Франциско. Она попросила меня непременно навестить её.

На лице молодого человека появилась смущенная мальчишеская улыбка.

- Может быть, она не думала, что я воспользуюсь её приглашением.

МакКаффри поверил ему, потому что Тина действительно звонила своим родным в Луисвилл. Но наивная настойчивость молодого человека начала раздражать Харри. Наградой за упорство станет потрясение.