Бхагван Раджниш - Живи по своим правилам

Я молчал, уклоняясь от ответа, и он сказал мне:

– Почему ты молчишь? Это плохой знак.

Я ответил:

– Я не могу предать себя, и не могу обещать. Если он спровоцирует меня, мне наплевать на стипендию. Я не упущу момент поспорить с отличным соперником.

Он воскликнул:

– Ты с ума сошел! Я буду сидеть рядом с тобой, и если ты начнешь спорить, я буду дергать тебя за рубашку. Это будет сигналом, чтобы ты остановился.

Я ответил:

– Вы можете делать все, что вам угодно. Но я вам ничего не обещаю.

– Ты упрям, – сказал профессор.

Я ответил ему:

– Я не упрям; если он не будет провоцировать меня, не будет никаких проблем.

Но как только я вошел в кабинет, ректор сразу спровоцировал меня. Он спросил:

– Почему ты отращиваешь бороду?

Мой профессор посмотрел на меня и подумал: «Все кончено! Стипендии не будет!», потому что я ответил:

– Вы задаете мне абсурдный вопрос. Борода сама растет. Я не отращиваю ее. Я не отпускаю ее, я просто не выдергиваю волоски.

Он ответил:

– Ты прав. Но ты можешь сбривать ее.

Я ответил ему:

– В этом все и дело: я могу спросить вас, почему вы бреете бороду, если природа наградила вас ей. А вы не можете задать мне такой вопрос, потому что я не отращиваю бороду, так же, как и не отращиваю свой нос. И что мне отвечать, если меня спросят: «Почему ты не можешь отрезать себе нос? Почему ты бреешься два раза в день?»

Тот ректор был старым профессором истории из Оксфорда. Когда он ушел на пенсию, его направили сюда на позицию ректора. Я сказал ему:

– Вы должны ответить мне.

Он ответил:

– Ты задаешь мне вопрос, который никогда мне раньше не задавали. И мне кажется, ты прав… Почему я начал брить бороду? Единственная причина, я думаю, в том, что все бреются, поэтому и я начал.

Я сказал:

– Это просто привычка. И вы слепо ее повторяете – даже не задумываясь, зачем вы тратите время, бреясь два раза в день.

Подражание остальным не придает вам ума. Если бы вы спросили у них, зачем они бреются, услышали бы точно такой же ответ: они повторяют за другими.

Я сказал ему:

– Подумайте вот об этом: если бы женщины начали отпускать бороды… что вполне возможно. Если сделать женщине определенные инъекции гормонов, которые есть у мужчин, то они смогут отращивать бороды и усы. Вы думаете, это будет красиво?

– Боже мой! Нет, они будут выглядеть ужасно! – воскликнул он.

Я сказал:

– То же самое и с вами. Вы выглядите ужасно без бороды, потому что борода – естественное явление.

В этот момент мой профессор начал лихорадочно дергать меня за рубашку и пинать ногой. Я сказал ему:

– Профессор С. С. Рой, вы пришли сюда не для того, чтобы дергать меня за рубашку и пинать, – и снова обратился к ректору: – Вы должны разобраться. Он мешает нам разговаривать.

До сих пор я помню лицо профессора! Он не мог поверить, что я мог так поступить с ним. Ректор ответил:

– Профессор С. С. Рой, вы не правы.

Я сказал:

– Я говорил ему всю дорогу, но он так хочет, чтобы я получил стипендию и не спорил с вами. Но мне наплевать на деньги; меня волнует только правда, со стипендией или без.

Ректор посмотрел на меня и произнес:

– Не волнуйся за стипендию.

Он не спрашивал о моей квалификации, чтобы узнать, заслужил я стипендию или нет. Он просто подписал ее и сказал:

– Ты мне понравился. Ни один студент не посмел бы сказать, что я ужасно выгляжу. И я не смог возразить! Потому что ты прав, ведь то, что я делаю – противоестественно. Я буду очень рад, если ты будешь заглядывать в мой кабинет просто поболтать. Меня воодушевил наш короткий разговор.

Профессор был в шоке. Всю дорогу назад он молчал. Я спросил его:

– Что случилось? Вы очень молчаливы.

Он ответил:

– Я поражаюсь тебе. Ты так легко справился и сказал прямо ему в лицо, что он ужасно выглядит. Мы знаем, что он суровый человек и очень мстительный. Но он пригласил тебя: «Приходи когда захочешь… Не нужно заранее договариваться – можешь просто заходить». Что ты такого сделал? Это будто волшебство – всего за одну минуту! И ты выставил меня таким дураком. Мне было стыдно поднимать глаза. Я смотрел вниз… Что я должен был сказать? Я действительно так делал; и не мог отрицать.

Люди не задумываются над тем, что они делают: какую одежду носят, удобна она или нет; в каких домах они живут, эстетичны они или нет. Люди просто подражают другим.

Жизнь-подражание – это не настоящая жизнь. Она фальшива. Человек должен жить естественно на всех четырех стадиях: инстинкт – это тело. Интеллект – ум. Интуиция – сердце. И четвертая, турия , – существование.

Если вы живете в гармонии со всеми четырьмя стадиями, вы совершенны. Нельзя отказываться от одной из них ради другой. Все четыре стадии должны гармонировать друг с другом.

И если вы можете отказаться от привычек, если вы позволите своей сущности стать вашей жизнью, где не будет места привычкам… Привычки уводят вас дальше от вашей натуры; привычки делают вас заурядными.

Живите естественно, и вы будете такими же настоящими, как розы. Жить привычками – значит быть фальшивым, мертвым, бесцельным. Вы будете чувствовать себя несчастными, и в этом будете виноваты сами. Вы позволили подражанию разрушить вашу подлинность и отравить все вокруг.

Просто следуйте внутреннему голосу. У вашего тела есть своя мудрость – воспользуйтесь ей.

Ваш ум может превратиться в огромного гиганта, насколько позволит интеллект; воспользуйтесь этим, но не давайте пользоваться собой. В вашем сердце столько любви и красоты, что они могут заполнить всю Вселенную, они необъятны. Позвольте им распространиться и заполнить все вокруг, делитесь с людьми.

А «четвертое» – это высшая ступень. Это ваша вечная жизнь, со всеми возможными блаженствами, счастьем, радостью, бесстрашием и бессмертием.

Если человек живет в соответствии со своей сущностью на каждом из четырех уровней, значит он настоящий; у него нет привычек. Привычки разрушают вашу истину и навязывают вам то, что не было нужно вашей сущности.

Американца, англичанина и ирландца вели на расстрел.

– Слушайте, – сказал американец. – Мы должны отвлечь солдат. Тот, кто отвлечет их, – побежит и спрячется за холмом, когда они отвернутся. Я буду первым и покажу вам, что делать.

Отряд выстроился и прицелился. Вдруг американец заорал:

– Торнадо!

Солдаты обернулись, и американец убежал за холм. Во второй раз солдаты прицелились, и тут англичанин крикнул:

– Наводнение!

И снова солдаты обернулись, чтобы увидеть гигантскую волну, а англичанин в это время спрятался за холмом.

И в третий раз отряд прицелился. Ирландец, быстро подумав, прокричал: