Дорис Бретт - Жила-была девочка, похожая на тебя…

«Ты, конечно, права», – сказала Энни. Немного подумав, она добавила: «Если то, что я не реагирую и не расстраиваюсь, меняет поведение Мэри, может быть, оно изменится еще больше, если я не будут обращать на ее вредные штучки никакого внимания вообще? Может быть, попробовать с завтрашнего дня?»

«Неплохая идея, – согласилась мама. – Но прежде, чем ты это начнешь, тебе полезно будет узнать кое-что еще».

«А что именно?» – поинтересовалась Энни.

«Как ты думаешь: зачем Мэри тебя дразнит?»

Подумав немного, Энни ответила: «Чтобы расстроить или разозлить меня».

«Правильно, – сказала мама. – Часто люди дразнят других потому, что им нравится выводить их из равновесия. Поэтому, если ты расстраиваешься, то Мэри получает то, чего она добивается, и она знает, что поддразнивание на тебя действует».

«Ты хочешь сказать, что Мэри знает: для того, чтобы меня расстроить или разозлить, ей будет достаточно меня только подразнить?»

«Вот именно, – сказала мама. – Вспомни, что делает Черныш, чтобы получить собачий бисквит?»

«Он садится на задние лапы и просит», – ответила Энни.

«Да, – сказала мама, – и потом он его получает».

Энни вспомнила и согласно кивнула головой.

«Как ты думаешь, – спросила мама, – что получилось бы, если бы мы перестали давать бисквиты, когда он просит?»

Подумав немного, Энни ответила: «Он бы перестал просить, потому что знал бы, что ему ничего не выгорит».

«Правильно, – сказала мама. – Аи да ученый!» И после небольшой паузы добавила: «А теперь скажи мне, пожалуйста, что было бы, если бы домогающийся бисквитов Черныш их иногда получал, а иногда – нет?»

Энни снова задумалась. «Мне кажется, – сказала она, – он опять стал бы просить. Потому что если мы будем время от времени давать ему бисквиты, он будет считать, что его приемчик еще работает».

«Совершенно верно, – сказала мама. – Поэтому, когда ты, как ученый, испытываешь свой метод полного игнорирования козней Мэри по отношению к тебе, ты непременно должна применять его всякий раз, когда она начинает тебя дразнить. Иначе она может подумать, что это все еще на тебя действует».

«Это понятно, – сказала Энни. – Я думаю, что это у меня получится».

«Если ты допустишь ошибку, мы будем вынуждены начать все с начала, потому что нам нужно проводить эксперимент в течение десяти дней подряд. Это значит, что в случае неудачи потребуется немного больше времени. Только и всего».

«Это хорошо», – сказала Энни. Ей больше не нужно было бояться ошибок.

«Теперь скажи мне, как ты выглядишь, когда тебя дразнит Мэри?»

«Вот так», – сказала Энни. Она низко опустила голову, сгорбилась, постаралась покраснеть и выглядеть плаксивой.

«Понятно, – сказала мама. – Теперь для того, чтобы показать Мэри, что ее штучки не срабатывают и что ты вовсе не расстраиваешься, нам нужно попрактиковаться вести себя совершенно по-другому».

«Ага, я поняла, – сказала Энни. – То есть, вот так». Она выпрямила плечи и гордо подняла голову.

«Превосходно! – сказала мама. – Давай попрактикуемся: допустим, я – Мэри, и я дразню тебя, а ты постарайся не замечать».

«Хорошо», – охотно согласилась Энни.

Итак, мама Энни стала изображать Мэри. Она по-всякому обзывала Энни, показывала ей язык, а Энни не обращала на нее никакого внимания. Она просто проходила мимо, как будто перед ней стоял шкаф.

«Эта дубина и кривляка Мэри пытается вывести меня из себя, – подумала Энни. – Но этот номер не пройдет: я ведь не кто-нибудь, а ученый-исследователь и вовсе не собираюсь обращать на нее внимание».

«Это просто великолепно! – восхитилась мама. – У тебя это очень здорово получается. – Она обняла Энни. – Теперь ты можешь приступить к делу».

Энни очень волновалась. Она просто не могла дождаться следующего дня.

На следующее утро, когда Энни пришла в школу, она уже с нетерпением ждала, когда же, наконец, Мэри начнет ее дразнить. Так хотелось продемонстрировать свою уверенность в себе и полное безразличие к тому, что можно было ожидать от «противной стороны». Ждать пришлось довольно долго, но наконец этот момент наступил.

Энни сохраняла олимпийское спокойствие, не удостоив вниманием свою обидчицу.

«До чего же это здорово! – сияя от восторга, сказала она маме, когда вернулась домой из школы. – Это так забавно!»

«Ты молодец! – похвалила ее мама. – Теперь ты настоящий ученый-исследователь».

Энни была на седьмом небе. «Теперь, как только Мэри начнет меня дразнить, – сказала она, – я буду выглядеть уверенной и не буду обращать на нее абсолютно никакого внимания. И буду так делать каждый раз».

«Правильно, – одобрила мама. – Я не могу дождаться, когда это произойдет».

«Я тоже», – с готовностью присоединилась к ней Энни.

Прошло девять дней. Энни подошла к своей маме с очень озабоченным видом.

«У меня проблема, мама, – сказала она. – Я больше не могу не обращать внимания на штучки Мэри».

«Почему же?» – спросила мама озабоченно.

«Потому, что она перестала меня дразнить! – сказала Энни и громко рассмеялась. – Она уже не дразнит меня целых четыре дня!»

«Вот видишь, – сказала мама. – Твое „необращение внимания“ действительно неплохо сработало».

"Да, – согласилась Энни. – Настолько хорошо, что теперь нет надобности прибегать к другим методам. Я просто буду продолжать «не обращать внимания».

«Хорошая мысль, – согласилась мама. – Я очень горжусь своим специалистом-психологом».

«А знаешь что? – сказала Энни, стараясь заинтриговать маму. – Когда я повзрослею, я стану самым старшим ученым-исследователем!»

Развод – тема чрезвычайно сложная. Один развод не похож на другой. И тем не менее, если спросить людей, переживших развод, о том, как он повлиял на их жизнь, вы увидите, что многие будут вторить друг другу: «Вот-вот, точно так же было и со мной; я испытывал (испытывала) то же самое».

Совершенно невозможно сочинить «историю про Энни», которая охватила бы все возможные вариации на бракоразводную тему. Посему, вместо этого, я решила ограничиться наброском из информационного материала о разводе и реакции детей на него, чтобы при составлении своей собственной «истории про Энни» вы могли на него опереться.

Известно, что развод становится все более обычным явлением в нашем обществе. И, хотя он несколько утратил свою былую шоковую репутацию, он все же обычно ассоциируется с целым букетом разного рода горестей и бед, которые злая фея или какой-нибудь другой злой дух с гордостью могли бы причислить к «достойнейшим» плодам своих усилий.

Развод связан с невероятным стрессом для всех, кого он так или иначе затрагивает. Люди реагируют на него обилием разнообразных эмоций, таких как чувство гнева, злости, вины, греха, печали, страха, облегчения, неизбывной тоски и т.д. И, хотя для большинства детей развод является серьезной травмой, исследования свидетельствуют, что в конечном итоге он не обязательно приводит их к длительному эмоциональному стрессу или ущербу. В большинстве случаев сам фон, на котором происходит развод, влияет на то, как ребенок приходит в себя после этого болезненного и крайне тяжелого события.