Гейл Шихи - Возрастные кризисы

Я решила прибегнуть к проверенному способу и попытаться спастись работой. Записи всегда помогали мне понять, чем я живу. Я решила описать историю, которую рассказал мне лет десять назад один молодой врач. Вот что у меня получилось.

Исключительно живая и энергичная женщина жила долго и спокойно на Пятой авеню. Но вот умер ее муж, и в шестьдесят лет она оказалась одна, без средств к существованию. Ей не оставалось ничего другого, как покинуть свой дом и друзей, с которыми она дружила сорок лет. Единственной родственницей, которая могла бы приютить эту женщину, была ее неприветливая невестка, жившая на Юге. Несмотря на постигшее ее несчастье, вдова решила достойно проститься с Нью-Йорком и с людьми, которые ее окружали. Накануне отъезда она устроила обед, и все восхищались ее сильным характером. На следующее утро друзья зашли за ней, чтобы отвезти в аэропорт, однако никто не открыл им дверь. Они вломились в квартиру и в ванной нашли хозяйку, которая лежала на полу в нижнем белье. Она была без сознания.

Расстроенные друзья отвезли вдову в больницу. Молодой врач при первом обследовании ничего не нашел. Пришедшая в себя женщина находилась в приемном отделении. Ее недавно причесанные волосы растрепались, взгляд был бессмысленным. Она неумело отвечала на простые вопросы, путала имена и даты и, очевидно, полностью потеряла ориентацию. Друзья ушли от нее в тихом ужасе. За несколько часов она превратилась в старую бормочущую женщину.

Я не могла выкинуть ни слова из этой истории.

Я способна была только смотреть телевизор. В полночь я его выключила. Дальнейшие события можно только механически перечислить, в это время я уже не управляла своими мыслями и поступками. Это было выше моего понимания.

Из телевизора послышалось шипение. Я оглянулась и увидела призрак. На экране появилась дьявольского вида медуза, голубая, с ядовито-зеленым оттенком и жгучими волосами желтого цвета. Стоп. Я резко выпрямилась, пошатнулась и почувствовала спазм в голове.

«Так, — сказала я громко. — Я совсем расклеилась». Телефон был в другой спальне — с балконом над водой за стеклянной стеной. Раздвижные двери были открыты. Ветер развевал шторы и трепал их над заливом. Внезапно меня охватил страх. Я вдруг подумала, что если подойду близко к балкону, то потеряю равновесие и свалюсь в воду. Я припала к полу. Как краб, хватаясь за ножки мебели, я пересекла эту смежную комнату. Я говорила себе, что это глупо. Но когда встала, мои ноги дрожали. Меня настойчиво преследовала мысль: «Если я найду нужного человека, то этот ночной кошмар пройдет». Я цеплялась за соломинку и знала это.

Тогда, в Северной Ирландии, мой страх был обоснован — мне угрожала реальная опасность, исходившая извне. Сейчас же деструктивные силы были во мне самой. Нечто чуждое, страшное, невыразимое, но явное начало жить во мне: моя смерть.

Каждого из нас в этом возрасте (между тридцатью пятью и сорока пятью годами) начинают посещать мысли о смерти. Все мы рано или поздно сталкиваемся с ее реальностью и должны научиться жить с пониманием того, что наше существование конечно. Момент, когда человек первый раз осознает это, вероятно, самый трудный. Мы пытаемся отогнать «привидения», используя тот вариант поведения, который срабатывал до сих пор.

Первый способ: включить свет. В детстве это всегда прогоняло «привидения». Становясь взрослыми, мы, как к свету, прибегаем к истинным знаниям. Сначала я искала точное и простое медицинское объяснение происходящему. Но химической реакцией на лекарства можно было объяснить только часть моих симптомов. А я хотела объяснить все. Однако этого не случилось. И «включение света» не избавило меня от страхов.

Второй способ: позвать на помощь. Когда ребенок напуган, он зовет на помощь сильного человека, чтобы тот избавил его от страха, и страх уходит. Затем он сам обучается развеивать иррациональный страх. А что происходит, если мы наталкиваемся на страх, который не способны развеять? Никто не может побороть смерть. К кому бы мы ни обращались, нас только разочаруют — точно так же не удался мой звонок из Северной Ирландии.

Третий способ: не обращать ни на что внимания, погрузиться в работу и жить дальше, словно ничего не случилось. Но я уже не могла избавиться от вопросов, где я была и куда направлялась, почему утратила общее чувство равновесия. Основная задача человека, достигшего середины жизни, — отказаться от всех выдуманных защитников и встать лицом к лицу с миром. Это нужно для обретения полной власти над собой.

Но возникает новый страх: а что если я не смогу устоять на ногах?

Мысль о смерти ужасна для того, кто о ней размышляет. Поэтому она скрывается под страхом падения самолета, в скрипе дверей, в ненадежных балконах, ссорах любовников, таинственных взрывах. Мы избегаем думать об этом, убеждаем себя, что все работает как надо. Некоторые люди еще больше погружаются в дела, другие отдаются спорту, проводят время на вечеринках, кто-то ищет спасения в любви молодых девушек.

Но груз мыслей, искаженных и раздробленных видений, связанных со старением, одиночеством и смертью, исподволь разрушает нашу уверенность: моя система работает великолепно, и я могу встать, когда захочу. А что случится, если произойдет сбой? Начинается серьезная борьба между сознанием, которое пытается отмести эти мысли, и пронзительными, болезненными вопросами, связанными со второй половиной жизни: «Ты не можешь забыть о нас».

Работа не могла спасти меня и вытеснить страх. История, которую я хотела написать в Майами, была о женщине, дошедшей до отчаяния. Оставшись одна, она потеряла опору, утратила собственную личность и разрушилась подобно Дориану Грею.

Причиной этого стала внутренняя психическая драма, как и в случае со мной. Мой организм также внезапно расстроился. Я оставила мир любящей, великодушной, бесстрашной, амбициозной «хорошей» девушки, которой, как мне казалось, я была, и увидела темную сторону жизни. Меня охватил необъяснимый страх:

Я потеряю стабильность, все умения и навыки, разрушится мой образ жизни… Я проснусь в незнакомом месте… Я потеряю всех друзей и связи… Внезапно я перестану быть самой собою… Я обрету другую, отталкивающую форму… превращусь в старую женщину.

Однако я выжила. Я немного повзрослела, и все, что со мной произошло, казалось, было сто лет назад. Ужасный несчастный случай совпал с критическим переломным моментом в моем жизненном цикле. Этот опыт пробудил во мне желание узнать все о том явлении, которое называется кризисом среднего возраста.

Но начав искать людей, истории которых могут войти в книгу, я сразу же поняла, что взялась за тему, несомненно, более сложную, чем я себе представляла. В жизни каждого человека происходили кризисы или, вернее, переломные моменты. Чем больше я брала интервью у разных людей, тем больше замечала сходство этих переломных моментов. Различные по сюжету, они регулярно происходили в одном и том же возрасте.