Тензин Гьяцо - Буддизм. Один учитель, много традиций

Затем мы используем семь факторов пробуждения для достижения истинного знания ( видджа, видья) четырех истин и освобождения. Пребывая в состоянии равностности, мы усиливаем различение явлений, чтобы оно стало мудростью, поддерживаемой однонаправленным сосредоточением. Изучая природу явлений — особенно трех признаков, — мы в конце концов осуществляем прорыв и воспринимаем ниббану. В этот момент присутствуют все семь факторов пробуждения.

Восемь частей благородного восьмеричного пути — это пути арий. В санскритской традиции их можно разделить на четыре ветви [17] Палийское объяснение благородного восьмеричного пути было представлено в главе 3. .

Правильное воззрение означает правильное постмедитативное понимание четырех истин, которые были постигнуты в медитативном сосредоточении. Оно представляет собой первую из четырех ветвей, ветвь утверждения , поскольку подтверждает постижение пустотности, возникшее по ходу медитативного сосредоточения.

Правильное намерение — это мотивирующее намерение, что желает правильно объяснить другим постигнутое в медитации воззрение бессамостности. Таким образом, оно включено в ветвь поддержания понимания других.

Правильная речь объясняет другим правильное воззрение, которое мы реализовали. Правильные поступки означают воздержание от физических действий, что приносят вред нам или другим. Правильный способ обретения средств к существованию означает, что мы находим пищу, кров, одежду и лекарства, не прибегая к использованию пяти неблагих способов получения средств. Эти три аспекта включены в ветвь, что пробуждает доверие и уважение в других , — ведь другие видят, что мы чисто блюдем нравственное поведение.

Правильное усердие прилагает усилия для применения противоядий, устраняющих объекты, которые необходимо на пути медитации отбросить, и тем самым позволяет нам осваивать более высокие пути. Правильное памятование не забывает об объекте медитации, тем самым предотвращая и устраняя помехи для однонаправленности ума. Правильное сосредоточение — это противоядие от помех для умственного погружения: неподатливости ума, препятствующей развитию сосредоточения. Благодаря правильному сосредоточению мы можем развить сверхпознания и однонаправленно сосредоточиться на смысле четырех истин. Эти три аспекта составляют ветвь противоядий от противодействующих факторов , потому что они преодолевают и очищают препятствия.

Многие умственные факторы, такие как памятование, усердие, сосредоточение и мудрость, упоминаются в тридцати семи факторах пробуждения снова и снова. Тем самым подчеркивается крайне важная роль, которую они играют на пути к освобождению. Тот факт, что они упоминаются в различных контекстах, указывает не только на разные ситуации, в которых они необходимы, но и на то, что их сила и мощь увеличиваются по мере продвижения практикующего по пути.

Санскритская традиция рассматривает развитие тридцати семи факторов пробуждения с точки зрения их условной и окончательной природы. Их условная природа связана с тем, как они возникают и действуют на пути. К примеру, четыре установления памятования видят, что тело нечисто, чувства неудовлетворительны, ум непостоянен, а явления делятся на те, что нужно применять, и те, которые нужно отбросить.

С точки зрения высшей природы мы исследуем окончательный способ существования тридцати семи факторов, что способствуют пробуждению. Шантидева (ВСА 9.78-105) обсуждает четыре применения памятования с точки зрения окончательной реальности, исследуя тело, чувства, ум и явления, чтобы установить их наивысшую природу — пустотность от независимого существования. Понимание их пустотности поможет нам не приписывать самость тем самым путям, что призваны нас освободить.

Правильное понимание бессамостности («не-я») имеет важное значение как в палийской, так и в санскритской традиции. В палийской традиции мудрость прозрения, правильно понимающая бессамостность — это мирской ум, потому что он проверяет мирские объекты — загрязненные совокупности — рассматривая их как непостоянные, неудовлетворительные и «не-я». Такое прозрение считается предвестником реализации ниббаны — надмирского ума, который обращает существо в арью. С точки зрения санскритской традиции, когда мудрость прозрения напрямую постигает тонкую бессамостность, то становится надмирским умом арьи, способным устранить омрачения. Обе традиции используют метод логических рассуждений, чтобы прийти к правильному пониманию бессамостности и превратить это понимание в личный опыт в медитации с помощью союза безмятежности и прозрения.

В палийских суттах Будда проверяет «не-я» с помощью множества схем. Схема трех признаков применяется для взращивания мудрости прозрения, которая знает, что совокупности — это не «я». Схема четырех истин используется для проверки особой природы сансарических явлений, условий их возникновения и прекращения и благородного восьмеричного пути как стези, что ведет к этому прекращению. Будда также изучает сансарические явления с точки зрения удовлетворения ( ассада, асвада ), опасности ( адинава ) и свободы ( ниссарана, нихсарана ), или с точки зрения разочарования ( ниббида, нирвида ), бесстрастия (вирага) и избавления ( вимутти, вимукти) (MN22:28–29). Используя эти разные схемы, практикующие исследуют пять совокупностей, восемнадцать составляющих, шесть элементов, шесть источников и их шесть объектов, шесть сознаний и т. д., чтобы определить, что они «не мои, не я и не моя самость» (MN22:26, SN22–34).

Хотя санскритская традиция описывает представления о бессамостности в контексте нескольких философских систем, в данной книге мы рассматриваем конкретно взгляды мадхьямаки и, в частности, воззрение прасангика-мадхьямиков в соответствии с описаниями Цонкапы. В последующих главах термин «мадхьямака» будет обозначать именно это воззрение.

В данной главе рассматриваются несколько схем, общих для палийской традиции и школы мадхьямаки: изучение связи между самостью и совокупностями, шестью элементами и четырьмя возможными способами возникновения. В следующей главе мы рассмотрим взаимозависимое возникновение — отличительную особенность учения Будды, присутствующую во всех буддийских традициях и школах.