Владимир Богораз - Эйнштейн и религия

Волнообразное свойство трехмерного сверх'естественного движения между прочим объясняет, почему шаман, впадая в транс и отправляясь в сверхъестественный мир, сперва непременно погружается под землю (с бубном или без бубна), под землею уходит из шатра и только далеко снаружи выныривает и взлетает на воздух.

Есть, впрочем, и другой род между-мирового движения вертикально восходящий вверх. Такое восходящее движение поднимается к Полярной Звезде, к самому зениту небес, и потом проникает сквозь отверстие у ее подножия. Таким образом оно попадает в наднебесный мир. Дальше возможно подняться на вторые небеса и проникнуть сквозь вторую зенитную дыру во второй наднебесный мир. Полярная Звезда одна и та же во всех мирах, и у подножия ее повсюду зенитное отверстие.

Вертикальным движением восходят, например, мертвецы, сожигаемые на погребальном костре. Вместе с дымом они поднимаются прямо к зениту. Шаман верхом на орле, или прямо в орлином образе, желая проникнуть в поднебесное пространство, взлетает к зениту. Тут очевидно влияет наблюдение над восхождением дыма и полетом орла. С другой стороны, такое вертикальное движение имеет характер одинокий и спокойный. Спирально-трехмерное движение духов и шаманов связано с их борьбой, с состязанием.

Трехъярусное представление Вселенной встречается во многих космогониях и религиозных системах, как первобытных, так и более развитых.

В индийском фольклоре, в браманизме, Джайнизме и Буддизме, постоянно упоминаются три мира вселенной, т.-е. мир богов, мир людей и мир духов (подземный).

Что касается движения духов и шаманов, якутские шаманы, состязаясь с духами, согласно новейшим сообщениям, гоняются друг за другом сразу сквозь все три мира, надземный, земной и подземный.

Если от общей характеристики движения духов перейти к определению их величины и протяженности, то сразу встречаешь другое замечательное свойство. Величина и протяженность духов имеет относительный характер и изменяется в связи с изменением различных условий обстановки и деятельности духов, шаманов и людей.

Люди, шаманы и духи в своих взаимных отношениях совершенно лишены какой-либо определенности размера. Первобытные люди хорошо сознают эту неустойчивость, изменчивость размера духов и других сверх'естественных образов. Чукотские шаманы не раз указывали мне: «Трудно понять, какие бывают духи, большие или маленькие. Посмотришь на духа — и он меньше мошки. Посмотришь опять — и он уже ростом с человека. И вот погляди: он уже сидит на утесе и ноги его стоят внизу на песке. Приглядись к нему ближе: он кажется не больше пальца. Погляди на него издали, сквозь легкий туман — и он высится, как целая гора» [7] W. Bogoras . The Chukchee. Part III, Religion, p. 295 (VII том серии изданий северо-тихо-океанской экспедиции Джезупа, — Jesup North Pacific Expedition, New-York — Leiden, 1909). .

Размеры людей и духов при их постоянных встречах постоянно меняются сообразно с характером каждой такой встречи и со всеми подробностями их взаимных отношений. Дух, нападающий на человека, ужасный охотник за душами, является огромным, гигантским, а люди и их души, напротив, являются малыми. Тот же самый дух, побежденный, укрощенный шаманом, напротив того, является маленьким, даже крошечным.

На чукотском рисунке № 7 изображены два духа, поедающие человеческую душу. Духи изображены огромными, волосатыми, с широкой зубастой пастью, душа — сравнительно тонкой и маленькой. На рисунке № 8 длиннорукий хищный дух гонится за человеческой душой поджарого тонкого вида. В фигурах чувствуется усилие стремительного полета. Это один из моментальных снимков вышеуказанной трехмерной погони.

Рис. 7. Духи, поедающие человеческую душу.

Рис. 8. Погоня духа за человеческой душой.

Прекрасный комментарий к этим чукотским рисункам можно позаимствовать из фольклорного материала, относящегося к другому концу земного шара, из австралийских рассказов о великанах Йаррома [8] Australian Folk-tales . «Folklore» (трехмесячный журнал на английском языке), 1909, р. 485. .

Йаррома — это как люди огромного роста, с телом волосатым и с широкою пастью, способные глотать по целому человеку. Они попадаются по-двое и стоят на дороге спина к спине, так что им видно во все стороны сразу. Они передвигаются большими скачками, как кенгуру. Толкаясь ногами об землю, каждый раз они вскрикивают громко, словно ружье выстрелило или хлопнул бич. Ноги у Йаррома большие, и не такие, как у людей. Как только заслышишь крики Йаррома, надо тотчас остановиться и молча переждать, все время потирая рукою свои детородные части. Иной раз шаман или смелый человек крикнет и сам, называя какое-нибудь место, как можно подальше, чтобы Йаррома услыхали и бросились туда. Но если Йаррома увидал в лесу человека и погнался за ним, спасение одно: добежать до озерка, до пруда, до болота и броситься в воду. Йаррома не любит воды и боится промочить ноги. Как то один человек подошел к фиговому дереву и стал собирать фиги; из дупла выпрыгнул Йаррома и сразу проглотил его.

Рис. 9. Дух, нападающий на человеческий шатер.

На чукотском рисунке № 9 изображен охотник за душами, желающий проникнуть в дымовое отверстие шатра. Люди в шатре находятся в сексуальном возбуждении, что вообще облегчает нападение духов. Дух опять изображен огромным, с толстыми ногами и руками. Люди маленькие.

Для того, чтобы бороться с духами, шаман избирает себе из их числа особых духов-помощников, укрощает их и превращает в своих подчиненных. Процесс этот трудный и опасный. Шаман избирает часто самых огромных и опасных духов, таких, например, которые питаются живыми китами, с'едают по десятку белых медведей, по целому стаду оленей. Укрощение этих духов — вроде укрощения львов или тигров. Эскимос Чанга, из поселка Unhasik на мысу Чаплина, ходивший матросом на китоловном судне, побывал в С.-Франциско и видел там в цирке укротителя зверей, «работавшего» со львами и леопардами. На мой вопрос об его впечатлении он ответил односложно по-чукотски: те́нгелин , т.-е. «дрянь». И потом пояснил: «Вот я укрощаю зверей пострашнее. Во-первых, их не увидишь, и они на свободе. И у меня хлыста нет, „только мое слово“» (т.-е. заклинание).

Вообще первобытные люди в темноте больше боятся нападения духов, чем зверей. И яркий костер, сторожевая собака прежде всего защищают от духов. На северной тундре диких зверей мало, порой попадается волк, но он сам избегает людей. А люди между тем боятся темноты и одинокого ночлега не меньше, чем на юге.