Коллектив авторов - То, что имеешь, держи. Православие и католицизм в трудах русских святых и церковных мыслителей

Так через уста апостолов разнеслось благовестие о Христе по всей тогдашней вселенной. Какие же назидания следовали за благовестием Христова Воскресения? Это мы знаем из письменных посланий того же великого апостола Петра, показывающих для нас самое существенное и важное в жизни христиан, каким именем уже сам он здесь называет верующих (1 Петр. 4, 16). Читаем:

«Как от Божественной Силы даровано нам все потребное для жизни и благочестия, то вы, прилагая к сему все старание, покажите» -

«В вере вашей — добродетель» — чтобы не оказалась вера пустой, без добрых дел;

«В добродетели — рассудительность», ибо бывают и неразумные поступки со ссылкой, якобы, на веру;

«В рассудительности воздержание» — необходимый добровольный крест;

«В воздержании терпение», — не случайное воздержание, а как во имя Христово некая строгость к самому себе;

«В терпении — благочестие», выработанное терпением постоянство преданности Богу и молитве;

«В благочестии — братолюбие», ибо любовь к Богу распространяется на любовь к окружающим;

«В братолюбии — любовь», как особое благодатное состояние, постоянное, выражающееся в самоограничении, в готовности к жертве для других людей, а не просто — «в братских объятиях».

Апостол продолжает: «Если это есть у вас и умножается, то вы не останетесь без успеха и плода в познании Господа Иисуса Христа». Дан полный ряд требований и, на первый взгляд, казалось бы, такое скромное и простое увенчание их трудов: «успех в познании Господа». Но в этом достижении кроется великая награда, о коей читаем у апостола в другом месте: «все заботы возложите на Него, ибо Он печется о вас».И еще одно общее наставление: «Трезвитесь, бодрствуйте,потому что противник ваш, диавол, ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить».

Таков путь христианина вообще. И таким именно он был для самих апостолов. За кратким периодом Пятидесятницы следовал для них период трудового благовествования, защиты от лжеучителей, с перенесением всевозможных лишений, препятствий, даже огорчений от обращенных ими к вере, и прямые гонения, и, как завершение — мученическая смерть. «И все сие преодолеваем силой Возлюбившего нас», завершают свой подвиг апостолы. А искать и добиваться высоких созерцаний, приходить в экзальтированное состояние, выходить из естественного состояния души и тела в коллективном или индивидуальном трансе, как отсюда видим, — не заповедано верующим ни Самим Господом, ни Апостолами. Опасно пытаться достигать высших даров Святого Духа, минуя низшие ступени духовного роста. От самоуверенности и самонадеянности предостерегал Своих слушателей Сам Спаситель: «Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7, 22-23). Такие слова! Слова о некоем «том дне»: не для нынешнего ли времени они сохранены евангелистом?

Может быть, в истории христианства укажут нам подобные повторения Пятидесятницы из первых его веков? Конечно, еретические течения, как враги, всегда сопровождали прямой, подлинный путь Церкви. Но известно, что этот подлинный путь усеян не попытками повторения Пятидесятницы, а мученичеством, — страданиями за веру, нравственными подвигами и, наконец, чудесами в подтверждение христианской истины; в основу же благочестия святые отцы древней Церкви кладут бдительность и трезвение духовное,как условие дальнейшего нравственного преуспевания, что видно из тех молитв, которые избраны Церковью для нас из древних святоотеческих молитвенных богатств. «Даруй нам бодренным сердцем и трезвенной мыслью всю настоящего жития нощь прейти...» «Избави мя от всякие мірские вещи и диавольского поспешения» (от его ложной помощи), — читаем в утренних молитвах; «Мысль мою в смирении сохрани», — читаем в вечерних. «Яко же быте причащающимся (Святых Даров) во трезвение души», — молится иерей на Божественной литургии. И праведный отец Иоанн Кронштадтский в самом заглавии своего дневника «Моя жизнь во Христе» назвал свои записи, как минуты особого благоговения его наедине, «Минутами духовного трезвения».

Но вот пришел великий праздник — день Пятидесятницы, по своему значению, по достоинству — он второй после Пасхи и первый среди двунадесятых. Не откроем ли в его содержании призыв к достижению открыто-высших благодатных состояний? Какой ответ даст нам богослужебное содержание праздника на вопрос, подобный вопросу, заданному апостолу Петру его слушателям в день великой Пятидесятницы, когда они его спросили: «Что же нам делать?»

Основное богослужение этого дня состоит из радостной передачи событий великого события и из славословий, обращенных к Пресвятой Троице. Непосредственно после литургии совершается Великая Вечерня с тремя продолжительными «колено преклонными» молитвами. Почему так необычно, — колено преклонные? Не внушается ли нам этим переживать некоторое подобие апостольской Пятидесятницы, ждать особого духовного озарения, именно, в этот день?

Нет, значение их иное. Церковь говорит нам: «Я семь седмериц дней наполняла вас радостью Воскресенья Христова, сорок дней слова «Христос Воскрес» звучали из ваших уст и входили в ваши уши, радуя ваши сердца, и даже ради славы Воскресшему умерила и несколько задержала выражения покаянных чувств, особенно доминировавших в Великом посту, соединенных с земными поклонами. «Конечный великий праздник» завершен Божественной литургией. Возвращаемся к ровному, узаконенному Уставу жизни Церкви, как в порядке богослужебном, так и в личном благочестивом сознании каждого христианина. Вечерня ко второму дню праздника, к данному понедельнику, возвращает нас первыми коленопреклонениями к дальнейшему уставному течению церковной жизни. Она будет сохраняться вновь до начала Великого поста».

Приложим внимание на содержание самих данных молитв этой Вечерни. Умилительное, углубленное славословие Богу Отцу первой молитвы св. Василия Великого: «Пречисто, не скверне, безначальное, невидимо, непостижимо, неисследованный, непременно, непобедимо, незлобиво Господи...», — такое начало ее переходит, через исповедание любви и веры, в глубокое покаяние: «Помяни нас смиренных и осужденных... исчезоша в суете дни наши, обнажихомся Твоей помощи, лишимся всякого ответа. Тем же дерзающие на щедроты Твои, зовем...; постави бездну щедрот Твоих супротив множеству согрешений наших... Ангела, хранителя верна, приставе людям Твоим...; даждь прощение уповающим на Тя...»