Книга еретиков

В свою очередь, говоря о вышележащем и нижележащем Божестве, свт. Григорий Палама опирался на Послание 2 (к Гаию) Дионисия Ареопагита, где говорится о благо- и боготворящем даре как о божестве, каковое превосходит его Источник и Начало – Сверхбожество и Сверхблаго; свт. Григорий понимал это «божество» («низшее божество») как Божественные энергии. Приведем это важное пререкаемое место из Корпуса Ареопагитик: «Каким образом Тот, Кто выше всего, выше и богоначалия, и благоначалия? Ты поймешь это, если под именем божества и благости будешь разуметь самый предмет благосообщительного и боготворительного дара и то неподражаемое подражание, через которое мы делаемся причастными божества и благости, – подражание Тому, Который выше божественности и благости. Ибо если это служит началом божества и благости тех, которые им причастны, то Тот, Кто выше начала всякого, конечно, выше и называемого так божества и благости, как богоначалия и благоначалия. Как неподражаемый и недостижимый, Он выше всякого подражания и достижения и выше тех, которые подражают и достигают общения с Ним ( Πῶς ὁ πάντων ἐπέκεινα καὶ ὑπὲρ θεαρχίαν ἐστὶ καὶ ὑπὲρ ἀγαθαρχίαν; Εἰ θεότητα καὶ ἀγαθότητα νοήσαις αὐτὸ τὸ χρῆμα τοῦ ἀγαθοποιοῦ καὶ θοποιοῦ δώρου καὶ δώρου ἀγαθυνόμεθα. Καὶ γὰρ εὶ τοῦτο ἀρχὴ γίνεται τοῦ θεοῦσθαι καὶ ἀγαθύνεσθαι τούς θεουμένους καὶ ἀγαθυνομένους, ὁ πάσης ἀρχῆς ὑρεράρχιος καὶ τῆς οὓτω λεγομένης θεότητος καὶ ἀγαθότητος, καὶ ἀγαθαρχίας, ἐστὶν ἐπέκεινα, καθ᾿ ὅσον ὁ ἀμίμητος καὶ ἂσχετος ὑρερέχει τῶν μιμήσεων καὶ σχέσεων καὶ τῶν μιμουμένων καὶ μετεχόντων)» (158 (Heil, Ritter): PG 3,1968 – 1969, цит. по изд.: Восточные отцы и учители Церкви V века. М., 2000, с изм.).

Отметим, что тем не менее позиция Акиндина в некоторых существенных моментах отличалась от позиции Варлаама Калабрийского. В отличие от Варлаама, для Акиндина было неприемлемо то презрительное отношение к молитвенному опыту афонских монахов, выразителем которого был Варлаам. Он не был знаком с психофизическими приемами, статус которых представлял собой один из важнейших вопросов в спорах между Паламой и Варлаамом, но считал необходимым практиковать заключение ума в Иисусову молитву (см. его письмо 16, Ирине (Евлогии) Хумненой: 80.43 – 82.66), не принимая тем не менее позиции исихастов и свт. Григория Паламы об «ощутительном» восприятии Божественной благодати (см. его Исповедание веры 5). С другой стороны, если Варлаам, по свидетельству Давида (о том же свидетельствует Синодальный томос 1341 г.), считал нечестивым представление о причастности Божественной сущности, то Акиндин настаивал на причаствуемости Божественной сущности для всего сущего; согласно Акиндину, Божественная сущность является одновременно и причаствуемой, и непричаствуемой, причем прича-ствуется она в разной мере различными видами тварного сущего. Важнейшим моментом, объединяющим позиции Варлаама и Акиндина, является характерное для каждого из них резкое неприятие учения о реальном различии в Боге сущности и энергий.

Возможно, имеется в виду расписка Акиндина о своем согласии со Святыми Отцами (подразумевается, что и с Паламой, а значит, и о согласии с осуждением Варлаама на соборе в июне 1341 г.), которую он дал после победы над ним Паламы во время публичного диспута в промежутке между июньским и июльским соборами 1341 г.

Как уже было сказано выше, согласно Акиндину, Божественная сущность является одновременно и причаствуемой ( μετεχόμενον), и не-причаствуемой ( ἀμέθεκτος), причем причаствуется она в разной мере всеми видами тварного сущего. В «Большом опровержении» (III 91 (Nadal Canellas)) Акиндин пишет, что Бог всецело сущностно причастен для твари и полностью же сущностно непричаствуем. Способ сущностной непричастности Божества – таинствен; причастен же Бог по сущности всему, не разделяясь на части, пребывая всецело во всем и всецело сверх всего; следовательно, как можно говорить о всеобъемлющем, творческом, промыслительном, животворящем, движущем всё Божественном действии? Таким образом, осмысление способа соотношения Бога и тварного сущего – то, о чем на богословском языке свт. Григория Паламы говорилось при помощи языка Божественных энергий, – у Акиндина выражается через дискурс причастности, или присутствия сущности Божией в мире (которая остается при этом непричаствуемой). Соответственно, Акиндин считал, что энергия в Боге неотделима от Божией сущности; причем иногда он делал акцент на единственности этой Божественной энергии, неотличимой от Божественной сущности, а иногда говорил о множестве сущностных сил и энергий, как, например, в своем «Исповедании веры» (гл. 5, 8 и др.). От нетварной незримой и непознаваемой Божественной энергии Акиндин отличал тварные проявления Бога в мире. Только имея в виду тождественность нетварной энергии и Божественной сущности, считал Акиндин, можно говорить о нетварной энергии Бога, не впадая при этом в многобожие; свт. Григорий Палама же, настаивая на том, что Божественные энергии отличны от сущности Бога, и говоря о них как о низшем божестве, по мнению Акиндина, на самом деле учит о том, что таковые энергии тварны, поскольку то, что ниже Божественной сущности, есть тварь (см. его «Исповедание веры», гл. 8, 9). Соответственно, тогда как свт. Григорий Палама в пререкаемой цитате из Послания 2 (к Гаию) Дионисия Ареопагита, где говорится о благо- и боготворящем даре как о божестве, каковое превосходит его Источник и Начало – Сверхбожество и Сверхблаго, понимал «божество» («низшее божество») как Божественные энергии (так в первой редакции третьего письма свт. Григория к Акиндину), Акиндин в своем толковании этого места из Ареопагитик делал акцент на словах Ареопагита о превосхождении Сверхбожеством божества, имея в виду, что Бог пребывает выше Своего дара, и поэтому, как считал Акиндин, последний является тварным и называется у Ареопагита «божеством» по аналогии, поскольку обоживает тех, в ком находится (Большое опровержение III 84 (Nadal Canellas)).

Перевод Ф. И. Успенского; текст приводится по изд.: Успенский Ф. И. Очерки по истории византийской образованности. История крестовых походов. М., 2001. С. 221 – 223.

Прп. Антоний Великий (ок. 251 – 355) – основатель отшельнического монашества.

Прп. Арсений Великий (ок. 354 – 449) – один из наиболее известных монахов Скитской пустыни.

Перевод П. Шалфеева; текст приводится по изд.: Римская история Никифора Григоры, начинающаяся со взятия Константинополя латинянами. Т. 1 (1204 – 1341). СПб., 1862.

См. раздел «Мессалианство» в данном издании.