Книга еретиков

Можно выделить два парадигматических понимания вопроса о церковных таинствах в отпавших от Церкви сообществах. Каждое из этих пониманий подразумевает неспасительность таинств (форм таинств) в таких сообществах. Св. Киприан Карфагенский, споря с папой Стефаном, который разрывал общение с церквами, практиковавшими перекрещивание еретиков, делал акцент на том, что в еретических и раскольничьих церковных организациях благодати таинств нет и быть не может. Однако бл. Августин, полемизируя с донатистами, учил о том, что ересь или раскол не лишает таинства их действенности (впрочем, это касается только крещения и священства, но не Евхаристии), однако участие в таинствах для пребывающих в соответствующих сообществах обращается им во осуждение (см. в первую очередь трактат Августина «О крещении»). Это августиновское понимание в современной богословской литературе иногда искажается, как это имеет место у о. Георгия Флоровского (и не в последнюю очередь вслед за ним и у других современных авторов), который, сначала утверждая, что таинства в еретических сообществах неспасительны, затем трактует понимание бл. Августина так, будто бы оно допускает спасительные таинства у еретиков [23].

Следует указать также на различение, которое делает св. Василий Великий (IV в.) между еретиками, раскольниками и представителями самочинных сборищ (1-е правило св. Василия Великого). Первые отчуждены от Церкви в самой вере в Бога; вторые разделились с Церковью из-за некоторых церковных вопросов, которые допускают уврачевание; третьи отделились в результате непослушания епископов или клириков – например, если кто-то, уличенный в грехе, был запрещен в священнослужении, но продолжает служить. Соответственно, в зависимости от степени отчуждения от Церкви, св. Василий, имея в виду бывшие до него традиции принятия в Церковь различных церковных сообществ, характерные для различных поместных церквей, говорит о различных способах чиноприема в Церковь. В церковной практике устоялись три таких чиноприема: через крещение, через миропомазание и через покаяние. Это различие в способах присоединения к Церкви от максимально жесткого до наиболее мягкого позволяет бытовать мнению, что в отпавших сообществах имеет место некое механическое оскудение действенности спасительных таинств по нисходящей, в зависимости от степени отпавшести данного сообщества. Однако, на наш взгляд, наиболее убедительным объяснением указанного различия следует признать понимание, согласно которому оно имеет место в соответствии с соображениями церковной пользы на данный момент. Собственно, такое понимание находит свое подтверждение и у самого св. Василия, который говорит о необходимости принимать некоторых раскольников через крещение, и вообще в церковной практике православной Церкви, где, с одной стороны, со временем менялся способ принятия в Церковь из отпавших сообществ (в частности, латинян), а с другой – например, из сообществ, признававшихся в качестве еретических, практикуется принятие только через покаяние (монофизиты, несториане). Таким образом, способ чиноприема в Церковь не имеет однозначной связи с характером отпавшего от Церкви сообщества.

В данной антологии сделан акцент на ересях, имевших место в Восточной Церкви; исключением является пелагианство, учение Иоанна Скота Эриугены и учение катаров. Составляя антологию, мы ориентировались не на понимание ереси в самом широком смысле, согласно которому ересь есть отклонение от истины (знаменитый ересиолог IV в. св. Епифаний Кипрский относил к ересям, понимаемым в этом смысле, варварство, скифство, иудаизм, самарянство и эллинизм, вместе с философскими школами – платонизмом, стоицизмом, эпикуреизмом и др.), и не на понимание ереси в более узком смысле, согласно которому ересью является христианское учение, отклоняющееся от истинной христианской веры (понимая ересь в указанном смысле, древние ересиологи первым еретиком нередко называли Симона Волхва), но на еще более узкое понимание ереси – в смысле соборно осужденного искажения богословско-значимого положения(-й), что предполагает определенную терминологическую четкость и наличие у еретиков в той или иной мере богословско-философской системы; однако и здесь имеются исключения, под каковые подпадают представленные в антологии учения мессалиан, богомилов и катаров.

Вступительные статьи к разделам и примечания к текстам в составе данной антологии написаны нами, кроме раздела, посвященного Евагрию Понтийскому, введение к которому написано А. А. Даровских, раздела, посвященного Севиру Антиохийскому, введение к которому написано Т. А. Щукиным при нашем участии, и раздела, посвященного катарам, где введение и комментарии принадлежат Р. В. Светлову.

Д. С. Бирюков

Знаменитый церковный писатель и богослов Ориген (ок. 185 – ок. 253) родился в Александрии в христианской семье грамматика Аеонида. По своему происхождению Ориген, вероятно, был египтянином. В 202 Г. отец Оригена был обезглавлен в результате гонений на христиан при императоре Септимии Севере. Когда его отец еще был в темнице, Ориген сам также хотел принять мученичество, но из-за того, что его мать спрятала от него одежду, не смог явиться к гонителям, однако написал письмо к отцу с увещеванием в стойкости. Ориген с детства проявлял удивительные таланты в познании Священного Писания и светских наук. Сначала он занимался науками под руководством отца, затем – самостоятельно. Философии Ориген учился у некоего Аммония, может быть – Аммония Саккаса, учителя Плотина. Когда после исповеднической смерти отца семья лишилась всего имущества, Оригену пришлось зарабатывать преподаванием.

После гонений в Александрии катехизическая школа осталась без руководства, и александрийские христиане стали предлагать юному Оригену ее возглавить. Епископ Александрии Димитрий благословил Оригена быть руководителем катехизического училища. Помимо «теоретической», для Оригена большое значение имела аскетическая сторона христианства; Ориген мало ел и спал, часто погружался в молитву. Стремление к аскезе, выразившееся в буквальном понимании слов Христа (Мф. 19,12), привело Оригена к самооскоплению.

Ориген много путешествовал. В начале 210-х гг. он побывал в Риме, а около 215 г. – в Кесарии Палестинской, где сблизился с епп. Кесарийским Феоктистом и Иерусалимским Александром, которые поручили ему проповедовать. Это вызвало неудовольствие еп. Димитрия Александрийского, который написал Феоктисту и Александру послание, в котором утверждал, что нет такого обычая, чтобы миряне проповедовали. Поскольку нужда в Оригене была и в Александрийской школе, Дионисий потребовал его возвращения в Александрию.