Сергей Токарев - Религия в истории народов мира

Все эти принципы были направлены прямо против могущественного аппарата феодальной и централизованной католической церкви. Протестантизм переносил центр тяжести религиозной жизни с церкви на отдельную личность. Разрушив церковную организацию, освободив страны Северной Европы от власти папства, Реформация передала эту власть в руки других сил: в Германии и Скандинавии (лютеранство) — в руки светских князей и королей, в Швейцарии и Нидерландах (кальвинизм) — в руки республиканской буржуазии, в Англии (епископальная церковь) — в руки централизованной монархии. Наиболее последовательной разновидностью буржуазного протестантизма был кальвинизм с его сурово-аскетическим духом и мрачным фанатизмом, с его учением oб абсолютном божьем предопределении, о котором Энгельс писал, что это было "религиозным выражением того факта, что в мире торговли и конкуренции удача или банкротство зависят не от деятельности или искусства отдельных лиц, а от обстоятельств, от них не зависящих" [301] К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 22, стр. 308. .

Даже буржуазные ученые понимают классовую природу протестантизма. Очень хорошо показал ее, например, Макс Вебер в своей работе "Протестантская этика и дух капитализма" [302] М. Weber. Gesammelte Aufsätze zur Religionssoziologie, В. I, 2-te Aufl. Tübingen, 1922. .

Секты, отделившиеся от господствующих церквей в эпоху реформации и позже, — анабаптисты, моравские братья и др. — представляли собой плебейско-демократические течения. Но это не помешало им впоследствии, особенно таким протестантским сектам, как квакеры, методисты, баптисты, меннониты и др., превратиться в форму эксплуатации массы верующих капиталистическими заправилами.

Если протестантизм с самого начала разбился на целый ряд течений, церквей, толков и до сих пор на его почве первой половине XVIII в. возникла секта "божьих людей" (христов, хлыстов, как их насмешливо называли противники), отрицавших всю официальную догматику, церковную обрядность и пр. Вместо богослужения они установили радения с экстатическими плясками; при этом на некоторых участников радений "накатывал святой дух", и они начинали исступленно пророчествовать (пережиток шаманства). Во второй половине XVIII в. от христов отделились скопцы — фанатики, требовавшие полного уничтожения греховных плотских влечений и для этого подвергавшие себя и других вступающих в секту кастрации.

Помимо этих мистических сект, возникали рационалистические: основатели их пытались истолковать христианское вероучение в духе "разума". Такими были духоборы, или духоборцы (с 50-х годов XVIII в.), молокане ("духовные христиане"; с 1765), иеговисты ("ильинцы"; с середины XIX в.) и ряд других. В этих сектах проявилось, с одной стороны, стихийное стремление крестьян к патриархальному общинному быту (они не признавали частной земельной собственности и пр.), с другой — смутное стремление к свободному капиталистическому развитию; но во всех случаях в сектантстве отражался глухой протест против казенно-церковной опеки, против поборов, полицейских стеснений.

С середины XIX в. в Россию начали проникать и западноевропейские (протестантские) секты: штундисты, меннониты, позже баптисты и др. Они нередко сближались с чисто русскими сектами, а чаще их вытесняли.

В течение многих веков христианская церковь во всех европейских странах была оплотом феодально-крепостнического строя. С зарождением капиталистического уклада начались попытки приспособить к нему и христианское вероучение и церковную организацию: возникли протестантские церкви и секты. Когда же капитализм окончательно победил и сломал средневековые феодальные порядки, то и католическая церковь нашла в себе достаточно гибкости, чтобы приспособиться к новому общественному строю; сейчас и католицизм и протестантизм суть надежнейшие защитники капиталистических порядков в Европе и Америке, в Африке и Австралии. В Восточной Европе ту же роль еще недавно играла православная церковь, однако поддерживавшая прежде всего монархический строй.

Но уже в XIX в., когда зародилось рабочее социалистическое движение в странах Европы и Америки, во всех христианских церквах наметились новые сдвиги. Чтобы не потерять влияния на народные массы, все более склонявшиеся к социализму, церковь, и особенно католическая, усилила пропаганду среди рабочих. Уже в 40-х годах XIX в. зародилось течение "христианского социализма" — в первую очередь во Франции (Ламене и др.), а потом в Англии, Германии и других странах. С 80-х годов XIX в. начали создаваться христианские профсоюзы (Бельгия — 1886, Франция — 1887 и т. д.). С начала XX в. они стали объединяться в международные организации (Христианский интернационал профсоюзов, 1911). Особенно сильны эти союзы в католических странах — Бельгии, Италии, Западной Германии, где сложились и мощные католические политические партии. Последние в некоторых странах (Италия, ФРГ) в послевоенные годы стали и правящими партиями, удерживая под своим влиянием очень большую часть верующих крестьян и рабочих. Есть также католические молодежные, женские, спортивные и тому подобные организации.

Церковникам приходится перевооружаться также и в своих взаимоотношениях с наукой. Огромные успехи естественных и точных наук в XIX и XX вв. ясно показали несовместимость их со старым, библейским миропониманием. И хотя среди христианских богословов и церковников и сейчас есть течение "фундаментализма" (особенно в США, где оно оформилось около 1910 г.), которое твердо стоит за буквальное понимание Библии и не допускает никаких уступок науке, более дальновидные теологи уже давно начали делать попытки примирить христианскую догматику с наукой — это делается главным образом при помощи иносказательного толкования библейско-евангельских текстов. Так возник "модернизм", широко распространившийся и в католических и в протестантских богословских кругах.

Наконец, христианской церкви приходится в наши дни определять свое место и в той борьбе между лагерем империализма и лагерем мира и социализма, которая приняла сейчас обостренные формы. Поддерживая капиталистический строй, основанный на частной собственности, церковь в буржуазных странах борется доступными ей средствами против международного коммунизма. С этой целью церковники пытаются объединяться, преодолевая разногласия между вероисповеданиями. Возникло так называемое экуменическое движение — за объединение церквей: к созданному в 1948 г. Всемирному союзу церквей примкнула большая часть протестантских церковных объединений и часть православных. Католическая церковь пока не шла ни на какие соглашения с другими вероисповеданиями. Однако в последние годы, когда над миром нависла угроза термоядерной войны, и в католических кругах зародилось объединительное течение — прежде всего течение за мир и мирное сосуществование; это течение возглавил покойный папа Иоанн XXIII (Ватиканский собор 1962 г.).