Сергей Ольденбург - Жизнь Будды. Сборник

— Вам следует послать за ним, о царь, и допросить его.

— Молчите, стражники. Не обвиняйте моего сына столь легко.

Стражники продолжили наблюдение и через несколько дней вновь обратились к царю. Чтобы доказать им ошибочность их выводов, Вимбасара призвал царевича.

Аджатасатру предстал перед отцом. Он спросил дрожащим голосом:

— Господин мой, зачем вы послали за мной?

— Сын, — обратился к нему Вимбасара, — моя стража говорит, что ты ведешь себя странно в последнее время. Они рассказали мне, что ты бродишь по дворцу, совершаешь загадочные действия и прячешься от взоров тех, кого встречаешь на своем пути. Сын, быть может, они лгут?

— Они не лгут, отец, — ответил Аджатасатру.

Его внезапно настигли угрызения совести. Он упал к ногам царя и из глубины охватившего его стыда выкрикнул:

— Отец, я хотел убить вас!

Вимбасара содрогнулся. Голосом, исполненным страдания, он спросил:

— Почему ты хотел убить меня?

— Чтобы править самому.

— Так правь! — вскричал Вимбасара. — Царская власть не стоит сыновьей ненависти.

На следующий день Аджатасатру провозгласили царем. Первое, что сделал новый царь, — оказал великие почести своему отцу. Но Девадатта все еще боялся влияния старого царя и решил действовать против него.

— До тех пор, пока ваш отец находится на свободе, — нашептывал он Аджатасатру, — вам грозит опасность утратить власть. У него сохранилось много сторонников; вам следует принять меры для их устранения.

Ему снова удалось навязать свою волю Аджатасатру, и бедный Вимбасара был брошен в темницу. На этот раз его решили уморить голодом. Никому не дозволялось приносить бывшему царю даже немного еды.

Но царице. Вайдеи иногда позволяли навестить Вимбасару в темнице, и она тайком приносила ему горсть риса.

Однако вскоре новый царь приказал обыскивать ее каждый. раз, когда она шла к узнику. Она попыталась прятать еду в волосах, но и это было раскрыто. Царица проявляла великую изобретательность, чтобы спасти мужа от голодной смерти, но всякий раз ее уловки раскрывали, и в конце концов Аджатасатру запретил ей посещать темницу.

Одновременно он начал преследовать преданных сторонников Будды. Им было запрещено посещать храм, куда прежде Вимбасара поместил шкатулку с прядью волос Будды и его остриженными ногтями. Сюда больше не присылали благочестивые приношения в виде цветов и благовоний; в храме даже не разрешалось наводить чистоту и порядок.

Во дворце жила женщина по имени Сримати, беззаветно преданная закону. Она печалилась из-за того, что не могла трудиться во имя святости и размышляла о том, как в эти печальные времена могла бы доказать Учителю незыблемость своей веры. Проходя мимо храма, она испытывала горькие чувства при виде царившего запустения. Когда она увидела, как грязна прежде светлая скиния, то даже заплакала.

— Пусть Учитель узнает, что есть еще одна женщина в этом доме, которая почитает его, — подумала Сримати. С риском для жизни она подмела в храме и украсила его яркими гирляндами. Когда Аджатасатру увидел гирлянды, он страшно разгневался и захотел узнать, кто посмел ослушаться его. Сримати даже не пыталась прятаться. По собственной воле она предстала перед царем.

— Почему ты нарушила мои приказы? — спросил Аджатасатру.

— Если я нарушила ваши приказы, то лишь потому, что почитаю приказы вашего отца, царя Вимбасары, — отвечала женщина.

Аджатасатру не стал слушать дальше. Бледный от ярости, он бросился на Сримати и ударил ее своим кинжалом. Смертельно раненная, она упала. Но ее глаза сияли от радости, и счастливым голосом она запела:

— Мои глаза видели защитника миров, мои глаза видели светоч миров; и ради него я зажгла эти лампы в ночи. Ради него, Рассеивающего тьму, я попыталась рассеять тьму. Его сияние превосходит сияние солнце; его лучи чище, чем лучи солнца; и мой восторженный взор ослеплен его великолепием. Ради него, Рассеивающего тьму, я попыталась рассеять тьму.

И даже мертвая, она, казалось, излучала сияние святости.

Девадатте не терпелось заменить Будду во главе общины. Однажды он обратился к царю Аджатасатру:

— Господин мой, Будда презирает и ненавидит вас. Вы должны предать его смерти, поскольку на карту поставлена ваша слава. Отправьте несколько человек в Бамбуковую рощу с приказом убить его. Я покажу им дорогу.

Аджатасатру легко согласился. Убийцы пришли в Бамбуковую рощу, но увидев Учителя, пали к его ногам и вознесли ему молитвы. Это только добавило масла в огонь ярости, охвативший Девадатту. Он отправился в царские конюшни, где содержался свирепый слон, и подкупил стражу. Они условились выпустить слона на волю, когда Учитель будет проходить мимо, чтобы свирепый зверь пронзил его своими бивнями или затоптал ногами. Но при виде Учителя слон стал спокойным и ласковым. Подойдя к нему, он хоботом сдул пыль со священных одежд. И Учитель сказал с улыбкой:

— Благодаря Девадатте слоны во второй раз оказывают мне почтение.

Тогда Девадатта сам попытался навредить Учителю. Увидев Господина, медитирующего в тени дерева, он исполнился дерзости настолько, что швырнул в него острый камень. Удар пришелся в ногу, из раны потекла кровь. Учитель сказал:

— Ты совершил серьезный проступок, Девадатта; наказание будет ужасным. Тщетны твои преступные покушения на жизнь Благословенного: он не умрет безвременной смертью. Благословенный уйдет по своей воле, в час, который он выберет сам.

Девадатта бежал. Он решил больше не подчиняться законам общины, и всюду, где только мог, вербовал себе сторонников.

Все это время Вимбасара продолжал голодать. Но он не умирал, поскольку таинственная сила поддерживала его. В конце концов сын решил предать отца смерти. Он приказал сжечь подошвы его ног, затем отрезать его члены и лить на раны кипящее масло, посыпая их солью. Палач повиновался, но даже он плакал, глядя на муки старого человека.

В тот день, когда Аджатасатру отдал приказ о казни отца, у него родился сын. Когда он увидел ребенка, то очень обрадовался, смягчил свое сердце и немедленно отправил телохранителей в темницу с приказом прекратить пытку. Но они пришли слишком поздно. Царь Вимбасара уже умер в ужасных мучениях.

Аджатасатру настигло раскаяние. Однажды он услышал, как царица Вайдеи разговаривала с внуком, которого держала на руках:

— Пусть твой отец будет так же добр к тебе, как его отец был добр к нему. Однажды, когда он был ребенком, у него на пальце вскочил нарыв, причинявший ему боль. Он плакал; никакие мази не помогали. Тогда Вимбасара взял его пальчик губами и вытянул гной. Аджатасатру снова мог играть и смеяться. О, дитя, люби своего отца! Не наказывай его с такой жестокостью, какую пришлось испытать Вимбасаре.