Сергей Ольденбург - Жизнь Будды. Сборник

Аджатасатру, измученный угрызениями совести, проливал горькие слезы. В своих снах он видел отца, истекающего кровью, и слышал его стоны. Он заболел горячкой, и к нему пригласили знаменитого врача Дживаку.

— Я ничем не могу помочь вам, — сказал Дживака. — Ведь у вас болит не тело, а душа. Обратитесь к Учителю Совершенства, к Благословенному, к Будде. Он один знает слова утешения, которые могут вернуть вам здоровье.

Аджатасатру послушался совета и отправился к Благословенному. Он исповедался в своих проступках и преступлениях и обрел покой.

— Твой отец, — сказал ему Будда, — возродился среди самых могущественных Богов. Он знает о твоем раскаянии и прощает тебя. Слушай меня, царь Аджатасатру, ты узнаешь Закон и перестанешь страдать.

Аджатасатру издал указ, которым изгонял Девадатту из своего царства и предписывал подданным закрывать перед беглым монахом двери их домов, если тот станет искать убежища.

Девадатта был тогда около Кравасти, где надеялся встретиться с Прасенаджитом. Но ему в самых оскорбительных тонах было отказано в приеме и предложено покинуть царство. Не преуспев в попытках увеличить число своих сторонников, он в конце концов пришел в Капилавасту.

Девадатта вошел в город, когда спускалась ночь. Улицы были темны и почти пустынны; никто не узнавал его, когда он проходил мимо. Да и кто бы мог признать в этом тощем и жалком монахе, прячущемся в тени стен, некогда гордого Девадатту? Он направился прямо во дворец, где жила в одиночестве царевна Гопа. Его допустили к ней.

— Монах, — сказала Гопа, — почему ты хотел увидеть меня? Принес ли ты мне весть счастья? Пришел ли ты с приказом от моего мужа, которого я глубоко почитаю?

— Твой муж! Много он заботится о тебе! Вспомни о том времени, когда он жестоко покинул тебя.

— Он покинул меня ради спасения мира!

— Ты все еще любишь его?

— Моя любовь могла бы осквернить чистоту его жизни.

— Тогда возненавидь его всей силой сердца.

— Всем сердцем я благоговею перед ним.

— Женщина, он пренебрег тобой; отомсти ему.

— Будь осторожен, монах. Твои слова греховны.

— Ты не узнала меня? Ведь я — Девадатта, который любит тебя.

— Девадатта, Девадатта! Я знала, что ты фальшивый и грешный человек, я знала, что ты будешь плохим монахом, но я никогда не представляла себе всей глубины твоего злодейства.

— Гопа, Гопа, я люблю тебя! Твой муж презирает тебя, он был жесток с тобой. Отомсти же ему. Полюби меня!

Гопа вспыхнула, из ее глаз полились слезы стыда.

— Это ты презираешь меня! Твоя любовь была бы оскорблением, даже если бы была искренней. Но ты лжешь, когда говоришь, что любишь меня. Ты едва замечал меня в дни моей юности, в дни, когда я была красива! А теперь ты стоишь предо мной, старой женщиной, прошедшей суровые испытания, — и ты говоришь мне о любви, о своей преступной любви! Ты — самый презренный из людей, Девадатта! Убирайся! Ступай прочь!

В ярости он бросился на нее. Защищаясь, она выбросила вперед руку — и Девадатта упал. Когда он покатился по земле, то кровь хлынула у него изо рта.

Он бросился бежать. Однако сакьи узнали, что он находится в Капилавасту. Под охраной они вывезли его из города и доставили к Будде, который должен был решить его судьбу. Подлый интриган изобразил раскаяние, однако перед этим напитал свои ногти смертельным ядом, и когда. простерся ниц перед Учителем, то попытался расцарапать его щиколотки. Тогда Учитель пятой оттолкнул предателя прочь. Земля разверзлась, из бездны вырвались языки пламени, которые поглотили бесчестного Девадатту.

Хотя Будда отчасти смирил дух Аджатасатру, временами царь давал волю гневу. Раз, из-за спора между людьми из Раджагрихи и Кравасти он объявил войну царю Прасенаджиту.

Он собрал огромную армию. Среди солдат были пехотинцы и всадники, одни ехали на колесницах, другие скрывались в башнях, которые тянули за собой слоны. Их мечи и пики сверкали на солнце, когда они выступили в поход.

Царь Прасенаджит также собрал свои войска. У него тоже были колесницы, и всадники, и слоны. Он двинул их навстречу врагу.

Закипела ужасная битва, длившаяся четыре дня. В первый день Прасенаджит потерял своих слонов; во второй день он потерял конницу; на третий день его колесницы были разрушены; на четвертый день его пехотинцы были убиты либо попали в плен. Прасенаджит в панике бежал на единственной колеснице, которая уцелела в этом побоище, и укрылся в Кравасти. Там, в маленькой темной комнате, он бросился на низкое ложе и лежал молча, предаваясь печальным думам. Он не шевелился и был похож на мертвеца. Только слезы катились по его щекам.

Вошел человек; это был купец Анатхапиндика.

— Господин мой, — сказал он, — я желаю вам долгих лет жизни. Победа еще сменит свой отлив на прилив.

— Мои солдаты мертвы, — со стоном произнес царь. — Все мои солдаты мертвы! Мои солдаты!

— Не печальтесь, о царь! Соберите другую армию.

— Потеряв армию, я потерял и свои богатства…

— Повелитель, — сказал Анатхапиндика, — я дам вам золото, и вы одержите победу.

Прасенаджит вскочил на ноги.

— Ты спас меня, Анатхапиндика! — воскликнул он. — Благодарю тебя.

На деньги купца он собрал грозную рать и двинул ее против Аджатасатру.

Когда армии сошлись вновь, шум и грохот сражения привели в ужас даже самих Богов. Прасенаджит применил боевое построение, которому научили его люди из далеких стран. Он быстро атаковал, и противник не смог организовать оборону. Аджатасатру, в свой черед, не только потерпел поражение, но и попал в плен.

— Убей меня, — крикнул он Прасенаджиту.

— Я пощажу тебя, — ответил тот, — и доставлю к Благому Учителю, который решит твою участь.

Учитель недавно вернулся в парк Джеты. Прасенаджит обратился к нему:

— Рассуди, о Благословенный! Царь Аджатасатру — мой пленник. Он ненавидит меня, хотя я не держу зла против него. По пустяковому поводу он напал на мое царство. Сначала я потерпел от него поражение, но нынче он полностью в моей власти. Я не хочу убивать его, о Благословенный! В память его отца Вимбасары, который был моим другом, я хотел бы отпустить его на свободу.

— Так отпусти его, — ответил Учитель. — Победа порождает ненависть, поражение порождает страдание. Мудрый отвергнет и победу, и поражение. Оскорбление рождается от оскорбления, гнев от гнева. Те, кто обладает мудростью, отвергнет и победу, и поражение. Каждый убийца бывает повержен другим убийцем, каждый завоеватель — другим завоевателем. Те, кто обладает мудростью, отвергнут и победу, и поражение.

Перед лицом Учителя Аджатасатру пообещал быть преданным другом Прасенаджиту.

— И я хотел бы, — добавил он, — чтобы мы стали больше, чем друзья. У меня есть сын, а у вас, как я знаю, есть дочь Кшема, которая еще не замужем. Не отдадите ли вы свою дочь за моего сына?