Ричард Смоули - Гностики, катары, масоны, или Запретная вера

Несомненно, де Ружмон преувеличивает суть дела. Романтическая любовь, по-видимому, может считаться универсальной. Во многих культурах, находящихся в стороне от магистрального западного пути, присутствует эта меланхолическая тональность, порождаемая сплетением любви и фатальности. Тем не менее де Ружмон, по-видимому, прав в одном отношении. Величайшие любовные истории, родившиеся на Западе, повествуют именно об обреченной любви. Тристан и Изольда не замыкают этот цикл, так же как не замыкают его истории, где фигурируют Элоиза и Абеляр, Ромео и Джульетта, Живаго и Лара и еще множество других великих любовных пар, представленных в истории и литературе. Де Ружмон утверждает, что это торжество трагического привело к повсеместной неудовлетворенности более однообразной, но и более стабильной подосновой семейной жизни, в результате чего, по его словам, ныне брак покоится на весьма шатком фундаменте.

Едва ли можно утверждать, что все сложности современных любовных отношений восходят к результатам деятельности трубадуров или их литературных наследников. Наши современные болевые точки — точно так же, как и проблемы минувших эпох, — по-видимому, отсылают нас к чему-то более глубокому в пространстве человеческой природы, проявляющемуся, например, в той неудовлетворенности, что проступает в нас в самые непредсказуемые моменты и по самым произвольным мотивам, — побуждая нас презирать знакомое и тосковать по далекому. Это далеко не новая конфликтная ситуация, она в изобилии порождала и самое лучшее, и самое худшее в человеческой жизни в целом и в любви в частности.

Движение катаров на Западе достигло своего полноводного уровня примерно в начале тринадцатого века. Начало его заката может быть отнесено ко времени восхождения Иннокентия III на папский престол в 1198 году. Более чем какой-либо папа до или после него, Иннокентий III был захвачен идеей консолидации власти, как светской, так и духовной: вся его папская деятельность сводилась к попыткам возвысить свою власть над властью рядовых земных монархов. Прилагая все усилия для создания глобальной теократии, он вознамерился уничтожить дуалистические ереси, угрожавшие религиозному единству Европы.

В 1199 году Иннокентий послал миссию, состоявшую из цистерцианских монахов, в Лангедок — вести проповеди, направленные против катаризма. В последующие годы был направлен еще ряд миссий, возглавляемых клириками, в числе которых находился и Доминик Гусман, основатель доминиканского ордена. Вообще истоки образования ордена восходят к усилиям Доминика по обращению еретиков Лангедока в те голы. Иннокентий также потребовал от французской аристократии подавления катаров, но многие представители знати Лангедока — в первую очередь Раймунд VI, граф Тулузский, — отказались повиноваться. В 1207 году Иннокентий отлучил Раймунда от церкви. В следующем году, когда в Лангедоке был убит папский легат, Иннокентий организовал крестовый поход против катаров, обычно именуемый крестовым походом против альбигойцев (поскольку катары также были известны под именем альбигойцев).

Потребовалось бы слишком много времени для вникания в хитросплетения этой войны, сопровождавшиеся полной сменой ролей ряда ее участников. Некоторые монархи и аристократы, включая самого Раймунда, находили для себя целесообразным переходить на чужую сторону в критические моменты. Но по сути, действовали две основные силы. Католическая церковь вознамерилась уничтожить своего религиозного противника, а аристократы Северной Франции собирались использовать этот предлог для того, чтобы взять в свои руки власть над Лангедоком. Естественно, крестовый поход вскоре вышел за рамки выданного ему мандата на дозволенный уровень жестокости, и сам Иннокентий вынужден был напомнить крестоносцам об истинной цели войны, которую они вели. Борьба, то усиливаясь, то затихая, продолжалась до 1229 года, когда был заключен парижский мир между Раймундом VII (сыном Раймунда VI, умершего в 1222 году) и королем Франции Людовиком IX. По этому соглашению Раймунд уступал значительную часть своих территорий Людовику и церкви. Более того, его дочь была обязана выйти замуж за одного из братьев короля, а после их смерти принадлежавшие им территории становились частью Французского королевства. С политической точки зрения основным результатом крестового похода против альбигойцев явилась консолидация Французского королевства под властью династии Капетингов [13] Капетинги — третья по счету династия французских королей, представители прямой линии которой правили королевством с 987 по 1328 год. .

Крестовый поход не уничтожил саму ересь. Значительное число parfaits было захвачено в плен и сожжено, но преследования были недостаточно систематическими, чтобы уничтожить их полностью. В период между 1227 и 1235 годами папа Григорий IX издал ряд указов, в соответствии с которыми учреждался институт инквизиции — персонал ее составляли преимущественно члены двух монашеских орденов: францисканского и доминиканского. В отличие от прежних судов, достаточно бессистемно руководимых местными епископами, управление инквизицией осуществлялось ab apostolica sede, «с апостольского престола», то есть папством. Результатами такого шага должны были стать огромное повышение эффективности репрессий и их централизация.

Определяющим моментом в разгроме катаров явился захват их крепости Монсегюр, находящейся у подножия Пиренеев. После заключения парижского мира катарские епископы сочли целесообразным ретироваться туда, подальше от Италии и Северной Франции. После того как в мае 1242 года в Монсегюре были убиты два разъездных инквизитора, французские войска взяли цитадель штурмом.

Почти неприступное положение Монсегюра сделало его осаду длительной и сложной — нападавшим не удавалось полностью отрезать замок от внешнего мира. Но шли месяцы, положение катаров и их защитников постепенно ухудшалось, и аристократы, защищавшие замок, начали вести переговоры с осаждающими. Совершенным в Монсегюре был предоставлен выбор: либо отречься от своих убеждений, либо быть сожженными у столбов. Они выбрали мученичество, и в марте 1244 года более двухсот избранных из числа катаров отправились в огонь с песнопениями. Но до того как участь группы была окончательно решена, трем или четырем parfaits удалось осуществить дерзкий побег. Легенда гласит, что они захватили с собой таинственные «катарские сокровища», которые так никогда и не нашли. Даже не ясно, включали ли сокровища золото и бриллианты, или же это были тексты, некий свод учений. Время от времени в оккультной среде Европы проходит очередная волна слухов о катарских сокровищах.