Житие преподобного отца нашего Серафима Саровского

[« Знаешь ли, матушка, Ивана Великого колокол, ведь он к нам перейдет, и все удивятся. А как ударит-то он, в Сарове тысячный колокол перешибет!... Вот, матушка, тогда всем диво-то будет. А как Царская-то Фамилия у нас побывает, то ведь Дивеев-то – диво будет всему свету!(1б) Села тут уже не будет, а город. И земля вся, и вокруг все наше же будет, и жители кругом – все нам служить станут!»](30)

«Незадолго перед своей кончиной говорит мне батюшка, - рассказывала Акулина Ивановна Малышева (тетрадь № 1): «Ну, - говорит, - Акулинушка, теперь тебе будет с землей-то возиться, казачки будут пахать, а ты, прошу тебя Царицей Небесной, Казанскую-то Божию Матерь не оставь. Казанскую-то Божию Матерь не оставь, матушка! – три раза повторил батюшка, - потому что ты одна только можешь, - продолжал он, - больше никто не может, а тут против Казанской да Мишеньки у нас святые ворота будут; там ты живи всегда у святых-то ворот, матушка!» Пошел вдруг батюшка, и лицо-то так и просияло у него. «А как царская фамилия приедет к вам, матушка, то выйдете за святые-то ворота, да распахните их широко-широко, да низко-низко поклонитесь до земли, да и скажите: покорно просим пожаловать, покорно просим…» - и батюшка сам три раза низко до земли поклонился. Так вот это еще не совсем сбылось, а верую, что совершится, так никогда ничего не говорил батюшка. (31)

Двадцатые годы XIX столетия. Саровская обитель. Старец Серафим, весь проникнутый любовью, добротою, строго взирает на приближающегося к нему офицера и отказывает ему в благословении. Прозорливец знает, что тот – участник заговора будущих декабристов. «Гряди откуда пришел», - решительно говорит ему преподобный. Подводит затем великий старец послушника своего к колодцу, вода в коем была мутной и грязной: «Так и этот человек, который приходил сюда, намеревается возмутить Россию», - произносит праведник, ревнующий о судьбах русской монархии. (32)

В 1831 году в беседе с одним из своих почитателей о судьбах России, которые, как в открытой книге, были известны благодатному прозорливцу, отец Серафим предсказал, что в близком будущем на Россию восстанут три европейские державы и сильно истощат ее, но что Господь за Православие ее помилует. Святое слово старца сбылось вскоре – Крымская война не замедлила обрушиться на Россию, но тогда Господь помиловал Свою избранницу. (33)

1855 год. 2 марта […] Императрица(34) говорила со мной также про предсказание. Сделанное одним отшельником (35) Михаилу Павловичу о смерти его дочери, о его собственной смерти и о смерти императора Николая. Великий князь Михаил никогда не хотел рассказать того, что было предсказано о детях императора Николая, говоря что он откроет это только императрице, но он так и умер, не решившись этого сказать. По-видимому, это было что-то зловещее(36).

1856 год. 1 января […] Я послала императрице маленький образ Серафима, который должен был быть ей передан ровно в 12 часов. Я очень верю в молитву этого святого и уверена, что он оказывает ей особое покровительство, ибо он предсказал о ней еще прежде, чем она прибыла в Россию, что она будет «благодатная» и матерью для России и для Православной Церкви» (37).

Россию невидимая рука вовлекла в стихийный круговорот невероятного страдания: события – одно страшнее другого, преступления, имени которым нет на обыкновенном человеческом языке, хаос мыслей, чувств, настроений – и над всем торжествующее царство ненависти, нечеловеческой злобы и общей муки, на кровавые клочья рвущих сердца всех, кто еще не утратил того, что прежние люди звали сердцем.

Кто живет жизнью своей Матери – Православной Церкви, тот знает, откуда и за что ниспосылаются эти муки, знает он также и к чему готовят человечество эти страдания, но… «Прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих, так чтобы не поклоняться бесам и золотым, серебряным, медным, каменным и деревянным идолам, которые не могут ни видеть, ни слышать, ни ходить, и не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своем, ни в воровстве своем…» (Апок. 9: 20, 21)

Так не к этим «прочим» я теперь обращаю это слово, - «дух заблуждений» так властно овладел теперь их душой, что «верить они могут только лжи», - а к тем «избранным», ради которых должны сократиться дни эти, в подкрепление и в радость их веры: пусть к ним идет, если Богу угодно, слово мое, да не «поклонятся они зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?»

Отец Амвросий Оптинский, говоря о близости исполнения времен и объясняя 7-й стих второй главы Второго Послания к Фессалоникийцам, в котором указывается признак времени явления антихриста, - той «тайны беззакония», которая «не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь» - под «теперь удерживающим» разумел царя, или царскую, самодержавную, ничем и никем не ограниченную власть.

Толкование великого старца, подвижника и прозорливца, еще так недавно отошедшего от нас ко Господу, живо еще в памяти всех его современников, свято чтущих и соблюдающих в своих о нем воспоминаниях каждое его даже вскользь пророненное слово.

Признак этого близкого пришествия антихриста указан и святыми отцами Православной Апостольской Церкви и истолкован или в том же смысле.

Известный всем благоговейным чтителям святой памяти преподобного Серафима Саровского и всея России чудотворца, Николай Александрович Мотовилов сохранил в своих о нем записках следующую, еще доселе не без Божией воли, сохранившуюся в моих бумагах беседу свою с ним о царской власти. Привожу без изменения подлинные слова записки, озаглавленной Мотовиловым так: «Копия с ответа моего Следственной Комиссии – секретно расспрашивавшей мнения моего о житии батюшки отца Серафима, прочитанного мною в рукописи, сочиненной бывшим иеродиаконом и поверенным Саровской пустыни, ныне же (1844 г.) иеромонахом и казначеем Святыя Троице-Сергиевския Лавры, отцом Сергием – написанного во Святой Саровской Пустыни 1840 г. 1 или 2 сентября и сего 1844 года с 26 на 27 октября там же начавшегося переписываться мною:

«Тамбовской Духовной Консистории Члену Соборному Ключарю, протоиерею Никифору Телятинскому и города Кадома соборному протоиерею, Иоанну Розанову.

Симбирского помещика, действительного студента Николая Александровича Мотовилова «Объяснение…»

Пропуская начало этого объяснения, - по содержанию своему представляющее многое уже известное читателям «Московских Ведомостей», частью из моего очерка о Мотовилове, частью из великой беседы преподобного Серафима «О цели жизни христианской», - я приведу здесь ту только часть его, в которой речь ведется преподобным о царской власти, не без пророческого, по моему мнению, указания на события и лица, нам современные.