Коллектив авторов - «Ислам, имеющий мирную и добрую сущность». Дискурс о традиционном исламе в среде тюрок-мусульман европейской части России и Крыма

По моему мнению, «традиционный ислам» синонимичен понятию «суннитский ислам» в значении традиции, которой придерживается большинство мусульман России. По-другому, традиция – это Сунна Пророка и его сподвижников ( ма ана ‘алайхи ва асхаби ) или следование за большинством праведных предшественников и последующими поколениями религиозных авторитетов суннитского направления в исламе ( ал-джама‘а ). Грозненская конференция 2016 г. поспособствовала именно такому раскрытию понятия «традиционный ислам» в России через конкретизацию термина « ахл ас-сунна ва-л-джама‘а ».

Негативный фон вокруг конференции в мусульманском мире в целом, и в среде мусульман в России в частности, сложился из‐за сильных позиций салафитского направления в исламе и влияния организации «Братья-мусульмане». Некоторые недоразумения вокруг нее возникли также из‐за путаницы между текстом итоговой резолюции конференции (Декларации) и текстом так называемой Грозненской фетвы. Первый документ имел обобщающий и глобальный характер, в нем не упоминались такие термины, как ваххабизм, салафизм, таймизм, мадхализм и антимазхабизм ( ла мазхабиййа ). Во втором же эти понятия были перечислены как вышедшие за рамки правоверного (суннитского) ислама идеологии. «Грозненская фетва» имела региональный характер и была адресована российским мусульманам, причем она даже не опубликована на официальном сайте конференции. Однако оба документа были близки в определении термина « ахл ас-сунна ва-л-джама‘а ».

«Грозненскую фетву» не подписала бóльшая часть представителей мусульманских религиозных организаций, входивших в состав Совета муфтиев России, в том числе председатель этого федерального муфтията Равиль Гайнутдин. Вместе с тем, другие российские централизованные и региональные ДУМ, контролирующие более 80 % мусульманских общин России, поддержали фетву. Позднее представители Совета муфтиев издали свою, переработанную версию фетвы, однако в ней они обозначили, кого нельзя считать мусульманами. Учебное пособие по истории исламских мазхабов Московского исламского института, находящегося под юрисдикцией Духовного управления мусульман Российской Федерации, которое входит в Совет муфтиев России, содержит интерпретацию понятия «суннизм» в том же духе, что и итоговая декларация конференции и Грозненская фетва.

Муфтии ДУМ Татарстана и Башкортостана, а также муфтий Центрального духовного управления мусульман России оказались в числе большинства руководителей мусульманских религиозных организаций, подписавших Грозненскую фетву. Среди подписавших фетву был и руководитель еще одного федерального муфтията – председатель Духовного собрания мусульман России Альбир Крганов, который заявил, что исламская богословская конференция была необходима для разъяснения сути понятия «традиционный ислам». Действительно, для мусульман Волго-Уральского региона, татар и башкир, исторически традиционным стало следование в богословско-правовых вопросах ханафитскому мазхабу и матуридитскому толку, а в духовных практиках – накшбандийскому тарикату , что подчеркивалось в местных богословских трактатах и книгах жанра « шараит ал-иман » («условия веры»). Однако часть современных мусульман, в силу разных причин, отошла от этой традиции и даже противостоит ей. Другая немалая часть тюрок, исповедующих ислам, вообще далека от этого дискурса и этих понятий.

В любом случае, можно только приветствовать подобного рода мероприятия, когда мусульманские богословы собираются и дискутируют на одной площадке, пытаются решить актуальные религиозные проблемы в мирном ключе и с соблюдением принципов теологической этики. В этом нуждаются прежде всего сами мусульмане. Что же касается перетекания религиозных проблем в политические, то риск этого, безусловно, существует. Однако для того, чтобы минимизировать этот риск, мусульманские религиозные деятели должны не только более внимательно относиться к содержанию принимаемых ими деклараций и фетв, но и работать над тем, чтобы такие документы были правильно поняты теми, кому они адресованы, то есть мусульманами, живущими в России. Обновленческое движение в современном российском исламе

Р. И. Беккин Введение

Последние несколько лет мусульманское сообщество России стало свидетелем дискуссий между двумя группами религиозных деятелей: теми, кто выступает с проповедью теории так называемого коранического гуманизма и критического подхода к Сунне [262], и теми, кто характеризует означенные взгляды как противоречащие самим основам исламского вероучения.

При этом следует оговориться, что дискуссии как аргументированного спора между выразителями разных точек зрения в рассматриваемой ситуации нет. Более точным термином здесь будет слово «полемика» [263].

С одной стороны, существует серия публикаций (как печатных, так и электронных) нескольких мусульманских религиозных и общественных деятелей, объединенных критическим подходом к Сунне как источнику мусульманского вероучения. В своих текстах они упоминают, в частности, концепцию «аутентичной Сунны», которая подразумевает, что часть хадисов , прямо или косвенно вступающих в противоречие с текстом Корана, должна быть признана недостоверной [264]. При этом даже те предания, которые относятся к «аутентичной Сунне», могут применяться, по их мнению, лишь ограниченно во времени и пространстве [265].

С другой стороны, имеются отдельные разрозненные высказывания противников указанной точки зрения, настаивающих на интерпретации Сунны как второго по значимости источника мусульманского вероучения, который по определению не может вступать в противоречие с текстом Корана. В концентрированном виде эта позиция получила выражение в фетве Совета улемов сразу двух муфтиятов – Совета муфтиев России (СМР) и Духовного управления мусульман Российской Федерации (ДУМ РФ): «Сунна никогда не противоречит Корану. Все, о чем говорится в Сунне и не упоминается в Коране, является пророческим предписанием, обязательным или желательным к исполнению. В этом нет противоречия Корану, ведь он предписывает нам подчиняться Пророку» [266].

Особую остроту полемике между сторонниками разных точек зрения на роль Сунны придает то обстоятельство, что и те и другие работают в одной системе духовных управлений мусульман (муфтиятов). Некоторые религиозные деятели из противоположных лагерей могут даже находиться в подчинении одного и того же лица. Например, один из инициаторов упомянутой фетвы Мукаддас Бибарсов является членом президиума Совета муфтиев России, а позиционирующий себя как богослов-реформатор Дамир Мухетдинов занимает должность первого заместителя председателя ДУМ РФ – муфтията, входящего в структуру СМР [267]. Оба духовных управления мусульман возглавляются одним и тем же человеком – Равилем Гайнутдином. На мой взгляд, это обстоятельство во многом является ключевым для понимания сущности полемики между мусульманскими религиозными деятелями, о которой пойдет речь далее.