Андрей Десницкий - Христианство. Настоящее

Итак, если библеистика – наука, то самое первое, что она должна для себя определить, – пределы своей компетенции. Это только «британские ученые» из желтой прессы доказывают всё на свете, и каждую неделю разное. А настоящие ученые (в том числе из Британии, где библеистика находится на высоте) прекрасно понимают, куда они могут и куда не могут лезть. Или… или не всегда единообразно понимают и даже зачастую спорят об этом.

«Наука мало что может сделать, но что она может, она может хорошо» – это определение, принадлежащее российскому лингвисту Я. Г. Тестельцу, мне кажется самым точным и верным. Вот простейший пример из области точных и естественных наук. В фантастике 60–70-х годов прошлого века наше нынешнее время рисовалось как время освоения дальнего космоса и колонизации далеких планет. Но наука так и не предложила конструкции звездолета, способного долететь хотя бы до ближайшей звезды.

Зато она занялась другой сферой человеческого опыта – компьютерами и средствами связи. В этой области она добилась таких успехов, какие не снились самым радикальным фантастам прошлого: в их произведениях звездолет дальней галактической разведки был оснащен единственным компьютером в виде огромного железного шкафа с лампочками, питающегося перфокартами. У простеньких мобильников в наших карманах несравнимо больше возможностей.

Примерно так оно и в гуманитарной сфере: есть задачи, где мы настолько же далеки от хорошего решения, как и полстолетия назад, когда проблема была всерьез поставлена. Пример – машинный перевод. В 1960-х годах казалось, что скоро можно будет научить машины переводить художественные тексты, сегодня мы видим, насколько корявы и неуклюжи эти попытки, притом что мощность самих машин возросла неизмеримо.

Зато неожиданного успеха лингвисты добились в областях, о которых тогда никто и не думал. Они научились гораздо лучше и точнее описывать, как используются человеческие языки для общения и представления информации. Прикладное применение этих теорий – знаменитые поисковики, способные за доли секунды пересмотреть колоссальный объем информации и предложить грамотному пользователю страницы и изображения, которые ему действительно интересны. А полвека назад этой проблемы просто не существовало, как не было тогда общедоступных компьютерных баз данных.

Как мы видим, границы возможного для науки постоянно раздвигаются, а кроме того, происходит уточнение задач, перенаправление поиска. И в самом деле, зачем мне звездолет, мобильник куда полезнее! Зачем компьютерный перевод Шекспира, когда уже есть пастернаковский, а вот Гугл или Яндекс исключительно полезные ресурсы. Наука многие задачи пробует на зуб, но не все умеет решить, да не все и нужно на самом деле решать.

А еще очень важно бывает распознать неочевидное… Однажды двое ученых развлекались, наклеивая липкую ленту на графитовые стержни и отлепляя ее так, чтобы оставшийся на ней слой графита был как можно тоньше. Так будущие нобелевские лауреаты А. К. Гейм и К. С. Новоселов подошли к идее создания графена, принципиально нового материала: графитовой пленки толщиной в один атом.

Но вернемся к библеистике. Какие же задачи ставила она перед собой, какие удалось решить? Они, конечно, были разными в разные времена и для разных исследователей.

Можно ли проверить достоверность, к примеру, повествований об Аврааме и других праотцах? Или об исходе из Египта и заселении Ханаана? Или даже евангельских повествований? Когда-то, полвека назад, многие библеисты были настроены на этот счет очень оптимистично, сегодня оптимизма сильно поубавилось. Но проверить, жил ли некогда человек по имени Авраам и по какому маршруту он прошел, практически невозможно.

Но зато можно очень хорошо проследить историю «авраамической идеи»: как устроены тексты об Аврааме, о чем они говорят читателю, как понимались, цитировались, истолковывались эти тексты на протяжении последующей истории, что они значат для нас сегодня? Вот тут, пожалуй, библеистика добилась куда более серьезных успехов, чем можно было представить себе полвека или век тому назад, и об этом пойдет речь в некоторых из глав этой книги. А пока поговорим о вещах попроще.

Самая простая и очевидная задача любой науки – описание и классификация наличного материала: например, сравнение рукописей и содержащихся в них разночтений. И до сих пор мы читаем в русском Синодальном переводе 5-й главы Бытия: «Адам жил сто тридцать [230] лет и родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему, и нарек ему имя: Сиф. Дней Адама по рождении им Сифа было восемьсот [700] лет». Слова, выделенные скобками, взяты из греческого текста, а те, которые стоят без скобок, – из еврейского (этот пример уже упоминался в 6-й главе).

Какой вариант изначальный, какой более правильный? Мы точно не можем сказать, у нас нет достаточных данных – оригиналы библейских книг до нас не дошли, равно как и параллельные жизнеописания Адама, независимые от Бытия, которые могли бы позволить проверить фактическую сторону. Уже стало немного неуютно? Что ж, дальше сомнений будет еще больше.

Раскроем 20-ю главу книги Судей. Там описан небольшой эпизод ранней израильской истории – сражение вениамитян с прочими коленами или племенами Израиля у города Гива. Со стороны прочих колен в битве участвовало 400 000 человек. Со стороны вениамитян выступило всего 26 700 воинов. Сравним: в Бородинском сражении со стороны Наполеона принимало участие 138 000 солдат, с российской стороны чуть меньше. В самой грандиозной битве наполеоновских войн, сражении под Лейпцигом, французская армия насчитывала около 200 000 солдат, им противостояли объединенные силы союзников числом до 350 000, и получается, битва при Гиве Вениаминовой оставалась самым грандиозным сражением в мировой истории вплоть до 1813 года, но она не упоминается нигде, кроме Библии!

Попробуем разобраться. Для начала посмотрим, как описаны там потери сторон: «Воины племени Вениамина вышли из Гивы, напали на них – и перебили в тот день двадцать две тысячи израильтян… и в этот день вышли из Гивы, напали на израильтян – и перебили еще восемнадцать тысяч воинов, вооруженных мечами… Они, как и прежде, стали убивать израильтян, гнались за ними вдоль дороги, соединяющей Бет-Эль и Гиву. Они убили около тридцати израильтян» (20:21, 25, 31 перевод РБО).

Сначала цифры буквально наполеоновские – десятки тысяч убитых в день. И вдруг особо оговаривается потеря тридцати бойцов! Да что они значат на фоне десятков тысяч? И дальше точно такая же нелогичность: «В тот день израильтяне перебили в их войске двадцать пять тысяч сто человек, вооруженных мечами… Воины племени Вениамина убили уже около тридцати человек и думали: „Израильтяне разбиты, как и в первом сражении“… Они потеряли восемнадцать тысяч человек – и все это были могучие воины!» (20:35, 39, 44). Гибель тридцати человек выглядит как явная победа – и это на фоне многотысячных потерь!