Андрей Дударев - Посттоталитарная теология. Современный кризис христианства и его преодоление

После предложенной концептуализации, наверное, можно сказать, что православная экклезиологическая мысль в XX–XXI веках проделала определенный путь. Что это за путь? Можно ли сказать, что это был и есть трудный путь к свободе? Будем надеяться, что да. Важно, что этот путь не закончен. Он продолжается.

Сентябрь 2019 года.

Публикация в СМИ: www.ahilla.ru

Еще раз о расцерковлении и общинах…

Зачем нужна община? Только ли для того, чтобы любить?

Тема расцерковления и возможного его преодоления не оставляет православный рунет. Это означает, что за этой темой скрывается живой нерв… Недавно в Блоге портала predanie.ru вышло две статьи на эту тему. В первой Александр Королев говорит, что одна из главных причин расцерковления заключается в том, что «не происходит полного воцерковления», которое, по мнению автора, члена ПСМБ, возможно только в общинах. Александру Королеву возражает Дмитрий Матвеев, который говорит, что община может быть только формой организации людей, а вопрос о том, в какой форме лучше воплощается любовь, не имеет объективного ответа. При этом Дмитрий говорит о том, что «общение – более первичная ценность, чем община: второе нужно ради первого, и первое не свести ко второму».

Оба автора весьма убедительны и с обоими хочется согласиться. Но при этом не покидает ощущение некоторой недосказанности…

Действительно, у расцерковления может быть много причин, начиная от несбывшихся ожиданий воцерковляемого и заканчивая совершенно иррациональным самоизгнанием из рая… Искать причины расцерковления все равно, что пытаться понять, где больной подхватил вирус гриппа…

Может быть, имеет смысл в дискуссию об общинах и расцерковлении ввести дополнительные смысловые структуры?

Я не думаю, что перспективно говорить на темы, поднятые авторами статей, только в категориях расцерковления и любви. Как, например, сравнить любовь в семье Петровых и в семье Ивановых? Разве только, словно по Льву Толстому, сказавшему, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а все несчастливые несчастливы по-своему, начать искать грехи?..

Не лучше ли говорить о церковной норме? Скажем, в семье, если норма – единобрачие, то семья «один муж, две жены» – это то, что за гранью нормы, хотя любовь может быть и там. Также и с общинами. Община – естественная форма актуализации общения и жизни членов церковного собрания. При этом, что важно, смысл существования церковного собрания общением не исчерпывается. Семья – это не только любовь и общение, это еще и совместная экономическая деятельность, воспитание детей, содержание общего дома и т. д. Также и церковное собрание – это в пределе полнота духовных даров (любовь – только один из них). К задачам церковного собрания относятся: миссия, катехизация и научение жизни по вере, организация духовного образования, совершение Евхаристии и других богослужений, помощь нуждающимся, создание среды общения, детская работа и т. д. Можем ли мы назвать такие церковные собрания, где все это есть и причем надлежащего качества? Едва ли. Скорее, есть некоторые церковные группы, которые движутся к полноте церковной жизни…

В этой связи не выглядит искусственным частое противопоставление прихода и общины. При этом полноты церковной жизни ни в одном из названных церковных образований, если оно оторвано от другого, вероятно, нет. Община в силу канонических сложностей не может совершать Евхаристию, а приход не может оторваться от жесткой властной вертикали, в которую выродилось современное поместно-приходское церковное устройство. Поэтому, если приход ставит себе задачу быть церквообразующим приходом, на приходе обязательно должны возникать общинные формы духовной жизни, как это было, скажем, в новодеревенском приходе при жизни отца Александра Меня. А богослужебные и иные формы приходского общения, в том числе и Евхаристия, должны одомашниваться в том смысле, что верующий человек в церкви должен чувствовать себя не в гостях, а дома, со всеми атрибутами дома…

Если же община ставит себе задачу быть церквообразующей, она должна стремиться к созданию «аэродромов», без которых, как известно, «самолеты» не летают. К таким «аэродромам» могут относиться приходы или внеприходские места для собраний. При этом для создания и поддержания среды общения без опоры на приходы необходимо координировать действия с другими такими же общинами, включая, может быть, создание межобщинных координационных структур. Иначе движения к полноте духовной жизни не будет происходить, а реальность церковной жизни такова, что она либо расширяется, либо сужается, как могут расширяться и сужаться сакральные пространство и время… Очень хорошо общинам иметь единый богослужебный центр, который может быть и вне прихода, даже, если там будет служиться только вечерня мирянским чином, а не Евхаристия. Конечно, это не должно приводить к замкнутости. Община, замкнувшаяся сама на себе и создавшая из самой себя некий мирок общения, не вышедшая на уровень Церкви как Божьего мира, представляет жалкое зрелище… Общине в организационном смысле труднее, но зато у нее может быть больше свободы и больше дерзновения.

Все эти усилия, которые могут предприниматься как на приходах, так и в общинах, конечно, ничего не гарантируют, но если не создавать форм жизни, способствующих воцерковлению, церковный народ так и останется «невеждой в Законе» и будет проклят.

Сентябрь 2017 года.

Публикация в СМИ: www.predanie.ru Признаки оздоровления церковной жизни

Какие признаки могли бы косвенно свидетельствовать об оздоровлении церковной жизни? Я бы, наверное, выделил следующие:

1. В церковном собрании исчезли бы бедные.

2. К фигуре церковного учителя относились бы с не меньшим уважением, чем к фигуре пресвитера.

3. О жизни друг друга братья и сестры по вере знали бы не меньше, чем о жизни святых.

4. Жизнь святых была бы внутри опыта братьев и сестер, а не неким недостижимым идеалом.

5. Жизнь братьев и сестер никак не зависела бы от того факта, есть храм, в котором можно молиться, или нет…

6. Свобода не означала бы отказ от любви и ответственности, а любовь не приводила бы к отказу от свободы и к насильственным экономическим, психологическим или идеологическим скрепам.

7. Пространство церковной жизни расширялось бы…

Октябрь 2019 года

О безбрачии священноначалия и церковном имуществе

К слову сказать, основная причина целибата католических священников и монашества православных епископов вовсе не в том, что безбрачные могут лучше служить Богу, чем женатые. Причина совсем в другом и касается она церковного имущества. Человек – существо несовершенное, и, если у главы церковной общины есть семья, она, очень вероятно, будет пытаться претендовать на часть общецерковного имущества, которым до отхода в мир иной распоряжался глава общины. Чтобы этого не происходило, имущество церкви стали закреплять за безбрачными. Появились проблемы иного рода, т. н. сексуальные. Общинами в католицизме и епархиями в православии стали руководить не познавшие радостей семейной жизни люди. Часто эти люди не познали и трудностей семейной жизни, и вообще трудностей жизни… Но семейственная стяжательность все-таки проникла внутрь церковной ограды. В православии появились т. н. священнические династии, когда на протяжении нескольких поколений священство вместе с местом на приходе передавалось по наследству. К чему это привело? Правильно, к тому, что люди в массе своей стали больше заниматься не учительством, а жречеством, соединенным с религиозным бизнесом (понятно, что были и исключения, где священнические семьи были хранителями духовной мудрости). Что ж удивляться приходу атеизма и богоборческой революции… Конечно, не только в этом причина, но всё же. Там, где нет выборности пресвитеров, рано или поздно наступает застой…