Олег Давыдов - Места силы Русской Равнины. Том 3. Места силы 61—90

Варнава лежал в массивной серебряной раке. Ее надо было оприходовать как церковную ценность, но – как быть с мощами? Шел 1922 год, по Ветлуге только что прошли крестьянские бунты. Никто не желал брать на себя ответственность (а главное – реально расплачиваться) за надругательство над любимым народом святым, который, большевики в это свято верили, вполне может постоять за себя. Уездные власти кивали на губернские, те – на Москву. Дело Варнавы дошло до ЦК. Товарищи Ленин, Троцкий, Сталин и прочие самолично решали, что делать. Решили, естественно, раку забрать, а мощи куда-нибудь удалить. Так и сделали. Удаление поручили комсомольцу Калинину. Он взял мешок с мощами и зарыл в овраге. А когда пришел домой – там несчастье: корова как-то сумела провалиться в погреб и переломать себе ноги. Скотину пришлось заколоть. Калинин правильно понял намек: пошел в овраг, откопал мощи и вернул их в церковь.

Сруб над Варнавинским источником

И вплоть до 1937 года никто уже больше не покушался на Варнавины мощи. Правда, когда разрушали Троицкий собор, они были перенесены в кладбищенскую церковь. Но поклоняться святому не запрещали. Когда же отца Павла, священника кладбищенской церкви, расстреляли, мощи исчезли. Одни говорят, что, почувствовав, что за ним вот-вот придут, отец Павел похоронил Варнаву где-то на кладбище. Другие рассказывают, что забиравшие священника чекисты велели какому-то забулдыге закопать мощи. Тот пошел, а вернулся уже не в себе. Все бубнил про какую-то черную собаку с горящими глазами, которая за ним увязалась на кладбище.

Тут староста Варнавинской церкви, который мне это рассказывал, с сомнением посмотрел на моего лабрадора Османа. Черный кобель, склонив голову несколько вбок, внимательно слушал. В его глазах отражались лучи заходящего солнца. Хороший песик. Так вот, продолжал староста, наутро у того человека отнялся язык, а еще через несколько дней он скончался. Так и неизвестно, куда делись мощи.

Крест на месте Никольского храма,

где когда-то лежали мощи Варнавы

Об этих мощах я много раз слышал в разных местах. Один священник из города Любима 41 41 См. Том Четвертый, главу «Девяносто шестое – Любим». (Ярославской области) рассказывал мне, что когда мощи Варнавы пытались выкопать, земля над ними сделалась такой твердой, что ломались кирки и лопаты. Это преувеличение. На месте оказалось, что: нет, не ломались. Но суть не в этом. Суть в том, что верующие священники и миряне, наблюдая, как в целях пиара эксплуатируют мощи святых, очень этим смущаются. И в их среде рождаются легенды, смысл которых: видно, так надо, но если святой не захочет, никто его мощами завладеть не сможет. Староста Варнавинской церкви тоже сказал: вы знаете, может и правда, что Варнава не хочет, чтобы были обнаружены его мощи. Вы сами видите, какое сейчас время (он посмотрел выразительно), понимаете? Наша городская администрация тоже пыталась искать, посылали на кладбище пьяных мужиков. Да разве так можно? От таких искателей мощи только глубже под землю уйдут. А Варнава, если захочет, он свои мощи явит.

Унжа. Вид от села на долину реки Унжи

Макарий провел у Варнавы несколько дней и двинулся дальше, на Унжу. Там его уже ждали. Меркантильные жители города Унжа надеялись, что святой построит у них монастырь и таким образом оживит торговлю. Зря надеялись. Не для того святой искал одиночества, чтобы обосноваться в большом (по меркам того времени и тех мест) городе. Оставив большую часть своих спутников в Унже, Макарий отправился дальше 42 42 См. главу «Семьдесят третье – Макарьев». . И нашел прекрасное место на высоком берегу реки Унжи. Там и возник монастырь, а рядом с ним город Макарьев, со временем оттянувший от города Унжи весь драйв торговли. Где Макарий, там и коммерция – это факт непреложный.

А там, где когда-то стоял город Унжа, теперь захолустье. Зато место ничуть не затоптано. Прекрасное место силы: старые церкви, вид на долину Унжи такой, что сердце сжимается, энергетика мощная. И как ни приедешь – радуга. Если б Макарию сегодня пришлось выбирать себе место для подвигов, он выбрал бы Унжу. Недаром же он пришел сюда умирать.

Унжа. Макарьевская церковь.

Она стоит на том самом месте, где умер Макарий

Весной 1563 года на берегу речки Луговки пятнадцатилетнему пастушку из Воронича явилась икона Богородицы. По типу – Умиление 43 43 См. Том Первый, главу «Тринадцатое – Умиление». . Дело было под вечер, икона парила в воздухе, вокруг нее сиял ореол. И послышался голос: не бойся, Тимофей (так звали мальчика), иди на Синичью гору – увидишь благодать.

События разворачиваются в треугольние

Святогорский монастырь – Михайловское – Тригорское

Тимофея в округе считали юродивым. Как теперь выражаются – с припиздью. Это может означать, что человек подвержен шаманской болезни: слышит голоса, видит видения, ведет себя не совсем адекватно – с точки зрения людей, погруженных в обыденность. А на самом-то деле – какая же это болезнь, если человек видит и знает больше, чем другие? Нет, тут скорее, продвинутость в недоступные непосвященным сферы. Короче, пастух бросил стадо и отправился на Синичью гору, благо это недалеко от реки. Пришел, когда уже темнело. Ничего примечательного не обнаружил, стал молиться и так провел почти что всю ночь. Под утро ему снова является та же икона и снова голос: Тимофей, это место избрано для явления милости божьей, но – не теперь, через шесть лет. Далее пастушку было предложено готовиться к тому, что будет здесь явлено в указанное время. Буквально: «Пребуде во всех добрых делах». По сути это очень похоже на объявление срока искуса перед посвящением.

Лестница на Синичью гору. На ней Успенская церковь

Вернувшись домой, Тимофей никому ничего не сказал, но нашел в Вороничской Георгиевской церкви ту самую икону Умиление, которая являлась ему в месте силы. И все шесть лет постоянно молился ей. А когда настал срок, отправился на Синичью гору. Точнее – на соседнюю, которую потом стали называть Тимофеевой. Выкопал в ней нору и стал наблюдать. Прошло сорок дней. Вдруг на Синичьей горе свет, а в воздухе благоухание. Поднялся на Синичью, увидал на громадной сосне икону. Но не ту, которая ему являлась раньше, а другую: Богородицу Одигитрию небольшого размера (пяденицу). И услышал голос: ступай в Воронич, скажи там, чтобы взяли в Георгиевской церкви икону Умиление и шли сюда крестным ходом.