Евгений Кононенко - Эволюция архитектуры османской мечети

Еще более показательные изменения базилики «сирийского типа» произошли в культовой архитектуре Данишмендидов. С одной стороны, имело место конструктивное упрощение перекрытий – сохранившиеся памятники Кайсери и Сиваса приобрели плоские стропильные перекрытия (такое же легко реконструируется в Гюлюк-джами), поднятые на аркадах; с другой – данишмендидские мастера изменили ориентацию базилики с поперечной на продольную, что подчеркнуто и направлением разделяющих нефы аркад вдоль «оси ислама».

Наиболее яркие изменения коснулись сахна и михрабной ячейки: из композиции каппадокийской мечети исчез двор, видимо, малофункциональный в условиях прохладного климата и обильных осадков, зато в центральной части интерьера появилась световая ячейка, аналогом которой являются пока еще небольшие дворы синхронных иранских айванных мечетей. Выделение подобного композиционного центра предопределило и акцентирование поперечной оси, образуемой боковыми входами в зал, а последующее перекрытие таких сахнов сомкнутыми сводами или куполами с окулюсами потребовало усиления опор и вычленения планировочной ячейки в центре интерьера. Появление боковых входов в свою очередь вызвало необходимость изолировать здание мечети в застройке, обеспечить возможность прохода вдоль фасадов, а затем (при строительстве мечетей вне старых кварталов) вычленить здание в пространстве, превращая его в архитектурный объем и особо оформляя фасады.

Выделение в планировке базилик Артукидов и Данишмендидов михрабной ячейки, объединяющей примыкающие продольные и/или поперечные нефы, и перекрытие ее куполами на тромпах или парусах потребовало укрепления угловых столбов и придания им Г- или Т-образного сечения; это привело к созданию в интерьере купольной максуры, вычленяющей место перед михрабом и превращающейся в смысловой центр зала. Таким образом, «ось ислама» внутри мечети акцентируется световой ячейкой в центре композиции (в идеале – на пересечении осей) и максурой у стены киблы. Легко предположить, что один из векторов дальнейшей эволюции турецкой мечети будет связан с совмещением этих двух акцентов.

Данишмендидская модель культового здания была положена в основу «официальной сельджукской мечети», сформировавшейся в начале XIII в. в архитектуре Конийского султаната. Целый ряд памятников, возведенных под непосредственным патронатом султана или членов его семьи в наиболее важных городах Рума, в том числе в центрах присоединенных уделов мелких князей, демонстрируют единство планировки и композиции – продольные базилики с выделенной купольной максурой и световой ячейкой в центре интерьера, компенсирующей отсутствие двора. Такая унификация мечетей, строящихся по заказу правящей династии, соответствует хорошо описанным процессам проявления «унитарного стиля Алаеддина» в управлении государством, подчинении исламских институтов и культурной политике. Создание модели «официальной сельджукской мечети», отвечающей задачам государственной пропаганды, дополненное формированием «сельджукского портала» как индикатора монаршего заказа, должно расцениваться как один из наиболее ярких примеров программного использования мусульманской культовой архитектуры в качестве инструмента политической риторики 49, и этому примеру позже будет следовать «большая османская мечеть».

Среди новшеств архитектуры Рума следует выделить активное использование разнообразных сводчатых конструкций – разнонаправленных цилиндрических (Хуанд-хатун-джами и перестроенная Гюлюк-джами в Кайсери, расширенная Улу-джами в Эрзеруме), сомкнутых, крестовых, зеркальных, сложных нервюрных, зонтичных (Дивриги, Малатья, Кайсери), что свидетельствует о широких контактах мастеров и знакомстве как с сирийско-артукидскими и иранскими аналогами, так и с христианскими памятниками 50.

Превращение Сельджуков Рума в вассалов ильханов, ослабление и формализация политической власти султанов, дробление династии привели к резкому сокращению монаршего архитектурного патроната во второй половине XIII в. и постепенному исчезновению типа «официальной сельджукской мечети» 51. Крупные культовые здания, возводимые самими султанами или членами их семей (Улу-джами в Девели, Ахмед-паша-джами в Токате), явились плодами не «госзаказа», а личной инициативы и личного же финансирования 52. Модель «официальной мечети» была использована при перестройке в молитвенные здания караван-сараев и возведении нескольких новых построек (Хаджи Кылыч-джами в Кайсери, Улу-джами в Байбурте, Эшрефоглу-джами в Бейшехире), однако речь должна идти лишь об инерции авторитетного архитектурного типа; тем не менее в новых городских мечетях бережно сохранялись закрепленные в домонгольских сельджукских памятниках визуальные элементы государственной парадигмы.

Изменение системы архитектурного патроната привело к появлению новых групп заказчиков (верхушка сельджукской и монгольской администрации); изменился и сам заказ – во второй половине XIII в. его объектом стали прежде всего небольшие квартальные мечети (месджиты), дервишеские обители (текке), медресе, благотворительные сооружения (больницы, ханы, имареты). Применительно к этим типам активно разрабатывались композиции купольных зданий, среди которых следует особо выделить восходящую к иранской айванной планировке специфическую для Анатолии модель купольного медресе, в которой небольшой центральный двор был превращен в зал, перекрытый куполом с окулюсом (медресе Бюйюк Каратай и Индже минаре в Конье). Световая купольная ячейка, функционально аналогичная двору-сохну, как центр композиции, дополненной расположенным по оси айваном и боковыми кельями, была в дальнейшем использована в модели османской мечети-завие, а составные сферические треугольники, маскирующие опорные тромпы куполов, повлияли на огромные паруса караманидских текке.

Типологическое «распыление» позднесельджукской мусульманской архитектуры стало основой для формирования зодчества анатолийских бейликов XIV в. Сохранившиеся памятники демонстрируют преемственность развития архитектуры XIV в. по отношению к зодчеству Сельджуков Рума. В период монгольского сюзеренитета и после распада Конийского султаната ни один из появившихся ранее в Анатолии типов мусульманской архитектуры – «официальная мечеть», месджит, текке, айванное и купольное медресе – не исчез; в разной степени их планировочные и композиционные решения были использованы мастерами тюркских княжеств, в том числе Османского государства. Дальнейшая эволюция унифицированного стиля, определенного госзаказом, в условиях политической раздробленности привела к акцентированию различных предпочтений и выделению региональных вариантов, каждый из которых опирался на различные новации мастеров Конийского султаната.