Геннадий Пиков - Библия в истории европейской культуры

Думается, что есть смысл не торопиться с широким применением научных методов, ведь предметом изучения являются не просто природные процессы, а своеобразная аномалия природы – изменчивый человек. В истории, в отличие от физики или химии, к тому же эксперимент невозможен в принципе. Экспериментальные науки могут дать определенные дополнительные методы, примером тому синергетика, но будущее все же видится за старыми методами, методами цивилизации.

И, разумеется, есть все основания обратиться к опыту религии. Если отбросить как нелепую мысль о том, что какая-то религия и идеология могут играть негативную роль в истории, то религии стоит быть признательным за «славное прошлое». Такое отношение к ним возникает лишь в период их ухода, когда вся вина за разразившийся кризис естественно перекладывается на них. Так возникает представление о некоем «средневековом» периоде, когда общество по неким субъективным причинам выбрало не тот вектор развития. Именно по этой причине никак не могут «отмыться» от обвинений в несправедливом общественном устройстве и господстве неправильных идеологий европейская античность, средние века или советская эпоха.

Здесь соответственно встает еще одна очень важная методологическая проблема. Как уже было сказано, своя философия истории есть у каждой цивилизации, и сейчас идет, как писал Вальтер Беньямин (1892–1940), борьба народов за право регистрировать свою историю. По сути, столкнулись в грандиозной информационной битве именно философии истории различных цивилизаций. На какую из них есть смысл опираться в описании всеобщей истории? Представляется вполне возможным и оправданным использование именно европейской методологии. И дело здесь не только в том, что фактически складывающаяся общепланетарная культура является, если так можно выразиться, латинской и не просто по происхождению. Не только греко-латинская бытовая лексика широко проникла в различные языки, в том числе и восточные, практически все народы на Земле используют преимущественно латинско-европейскую терминологию – научную, общественно-политическую и даже морально-этическую. Вероятно, это не случайно и связано с целым рядом факторов. Европейская культура за время своего существования с помощью религии, торговли и науки широко распространилась по всему земному шару и совершенно не случайно была принята другими народами. Европейская цивилизация молода. Временем ее «рождения», т. е. окончательного складывания, можно назвать пресловутый V в., когда внешне катастрофообразно произошло объединение «римской» и «варварской» зон и появился «христианский мир». За полтора тысячелетия своего существования она развивалась очень динамично, постоянно испытывая «вызовы» эндогенного (социальная борьба, политические конфликты, ренессансы, ереси и др.) и экзогенного (информационные интервенции других цивилизаций) характера. Именно то, что она испытывала не столько военные, сколько информационные удары извне, заставляло ее постоянно корректировать свою парадигму. В европейской картине мира оказались фактически соединены картины мира самых различных культур и не только на «аврамическом» пространстве, что само по себе делало ее максимально универсальной, узнаваемой и привлекательной для них. В этом плане есть смысл опасаться европоцентризма в политической сфере, но не в научной. Аналогов европейской терминологии, столь же эффективных, универсальных и точных терминов, никакая другая цивилизация пока еще не создала.

В данной книге в соответствии со сказанным будет обращено внимание лишь на один аспект этой многогранной и сложной проблематики, а именно на роль библейских идей и рецептов в истории классической европейской цивилизации. Хочется надеяться, что этот опыт поможет, не только более адекватно и объективно оценить роль этого текста в истории, но в чем-то будет полезен и при решении некоторых проблем современности.

Рассмотрение этой проблематики напрямую связано с термином « цивилизация», которое последние полвека «хранилось где-то на задворках нашего коллективного сознания» (выражение Р. Осборна). В настоящее время оно имеет два основных значения – стадиальное и локальное.

Появилось это слово в рамках Просвещения и начало искать свой аутентичный смысл. Естественно, оно могло появиться только в первом значении и сначала под «цивилизацией» понимался наивысший уровень развития, именно этот смысл и был инициативным, первичным. Европейская культура в эйфории от удачи в складывании нового культурного синтеза, именно его и обозначила как тот уровень общественного развития материальной и духовной культуры, связанный с разделением труда, рационализацией производства, потребления и распределения, формированием гражданского общества, к которому и должны стремиться все народы планеты. Именно так трактовал это понятие А. Фергюссон («Опыт истории гражданского общества», 1768), а впоследствии Л. Г. Морган и Ф. Энгельс.

Это была практически первая теоретическая разработка периодизации по трем периодам как стадиям развития: дикость, варварство и цивилизация, что свидетельствовало и о возникновении определенной классификации социально-исторических организмов и их достаточно четкой типологии, причем как типологии стадиальной. Это можно назвать первой нововременной концепцией мировой истории.

Л. Г. Морган в своем «Древнем обществе» (1877) разработал лишь две первые стадии, разделив каждую из них на три ступени (низшую, среднюю и высшую) и выделив признаки, характеризующие эти ступени. Цивилизации он фактически не касался.

В работе Ф. Энгельса «Происхождение, семьи, частной собственности и государства» (1884) трехчленная периодизация истории человеческого общества превращается в двухчленную (дикость и варварство). Эта периодизация существует до сих пор.

Освальд Шпенглер в своем известном сочинении «Закат западного мира» (Der Untergang des Abendlandes, 2 тт., 1918–1922) развил учение о культуре как множестве замкнутых «организмов», выражающих коллективную «душу» народа и проходящих определенный жизненный цикл, длящийся около тысячелетия. Этих культур или, точнее, «органических» культурно-исторических типов восемь: египетская, индийская, вавилонская, китайская, аполлоновская (греко-римская), магическая (византийско-арабская), фаустовская (западноевропейская) и майя. Девятая – культура будущего, русско-сибирская. По его мнению, умирая, культура перерождается в свою противоположность – цивилизацию и умирает.

Появление такой трактовки понятия объясняется широко распространившимися в конце XIX в. пессимистическими настроениями в отношении будущего Европы. Достаточно вспомнить ленинское учение об империализме как стадии загнивания капитализма. На самом деле начинался невиданный доселе по своим масштабам процесс, получивший впоследствии название глобализации.