Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 3. От Магомета до Реформации

Николай Кузанский был целиком уверен, что via negativa как путь к снятию противоположностей открывает новые перспективы для христианских богословия и философии, позволяя вести вдумчивый и продуктивный диалог с другими религиями. К сожалению, прозрения и выводы Кузанца не получили развития в западном христианстве. В том же 1453 г., когда он сочинил свой трактат "De pace fidei", турки захватили Константинополь, и Византийская империя прекратила свое существование. Казалось, что падение "второго Рима" окончательно перечеркнуло надежду Европы на восстановление ее религиозного и политического единства. Однако несмотря на эту историческую трагедию, в своем трактате "De pace fidei" Кузанец продолжает призывать к объединению религий. Для него не служат препятствием «особенности» политеизма, иудаизма, христианства, ислама. Следуя via negativa, Кузанец способен видеть не только отличие языческих ритуалов от церковных обрядов, но также их сходство, поскольку политеисты "почитают единое Божество во многих божественных образах". [575] Цит. из De расе fidei, VI, 17 в кн. Пеликана «Отрицательное богословие», стр. 72. «Только Тебе мы обязаны своим рождением и бытием, Тебе, кого пытались познать все религии и называли различными именами, поскольку, сущий, Ты непознаваем и неизречен» (De расе fidei, VII, 21; Pelikan, ibid.) Что же касается разницы между чистым иудео-исламским монотеизмом и христианским тринитарным монотеизмом, то Николай Кузанский полагает, что "в качестве творца Бог одновременно и единичен и троичен, но в качестве бесконечности Он ни единичен, ни троичен, ни есть что-либо, выразимое словами". [576] De pace fidei, VII, 21; Pelikan, p. 74. Существенное отличие христиан от адептов других религий заключается в том, что для последних бессмертие души — лишь упование, а для тех, кто верит в Распятие и последующее Воскресение Христа, — данность.

Яркое и новаторское сочинение Николая Кузанского было почти полностью забыто. Как свидетельствует Я. Пеликан, трактат был вновь открыт только в XVIII в. Лессингом. Показательно, что универсалистские воззрения Кузанца нашли отражение в драме Лессинга "Натан Мудрый". Однако не менее показательно, что сочинение "De расе fidei" до сих пор не привлекло внимания современных экуменистов различного толка. [577] См. отечественное издание сочинений в серии "Философское наследие": Николай Кузанский. Сочинения в двух томах. М., 1979. Перевод De расе fidei — "О мире веры" // Вопросы философии. 1992. № 5. С. 29–53. Из работ современных экуменистов, опирающихся, в частности, и на сочинения Элиаде, см. многотомное издание: протоиерей Александр Мень. История религии. В поисках пути, истины и жизни. Т. 1. М., 1991.

Николай Кузанский был последним выдающимся богословом-философом единой западной церкви. Через полвека после его смерти, в 1517 г., Мартин Лютер обнародовал свои знаменитые 95 тезисов, (см. § 309). А еще через несколько лет произошел окончательный раскол западной церкви, при том, что многочисленные энтузиасты, от вальденсов и францисканцев в XII в. до Яна Гуса [578] Чешский священник Ян Гус (1369–1415), с 1400 г. занимавший должность ректора Пражского университета, подверг в своих проповедях критике духовенство, епископов и папство. Под влиянием идей Джона Уиклифа, Гус написал свое первое сочинение «De ecclesia» (1413). Вызванный в Констанцу для защиты своих взглядов, он был обвинен в ереси и приговорен к сожжению на костре. и адептов devotion moderna в XV в., стремились добиться изменения тех или иных церковных институций и богослужебной обрядности, при этом оставаясь в лоне католичества.

За редким исключением их усилия оказались тщетными. Последнюю попытку реформации католической церкви «изнутри» предпринял доминиканский проповедник Джироламо Савонарола (1452–1498). Обвиненный в ереси, он был повешен, а его труп предан публичному сожжению. В дальнейшем реформаторы выступали против католичества и осуществляли свои реформы вне римской церкви.

Разумеется, реформистские религиозные течения, иногда почти не нарушавшие границ ортодоксии, — как, впрочем, и противодействие им, — в той или иной мере стимулировались политическими, экономическими и социальными переменами. Однако беспощадность, с которой церковь подавляла религиозное инакомыслие (и в особенности жестокость инквизиции), способствовала упадку веры и деградации церковного христианства. Что же касается политических перемен, выпавших на этот период европейской истории, то важнейшей из них стало укрепление национальных монархий, чему способствовал расцвет новой идеологии — национализма. Однако для нас более интересен факт четкого разграничения, с началом Реформации, светской (к которой были отнесены как Государство, так и Природа) и духовной компетенций.

Возможно, современники этого и не осознавали, но теологические и политические воззрения Оккама полностью совпадали с историческими тенденциями.

Уже в IV в. наметились разногласия между западной и восточной церквями (см. § 251), которые в течение последующих веков постепенно углублялись. Причины были самые разнообразные: культурные различия (с одной стороны — греко-восточные культурные корни, с другой — римско-германские); различие языков и, соответственно, взаимная недоступность богословской литературы; различия в бытовом и церковном обиходе (принятый в западной церкви целибат; использование облаток на Западе и просфор на Востоке; причащение мирян только хлебом на Западе и т. д.). Папа Николай протестовал против возведения на Патриарший престол недавнего мирянина Фотия, «позабыв» сходный прецедент с Амвросием Медиоланским. [579] Противоречия в отношениях западной и восточной церквей основывались отнюдь не только на канонических разногласиях и культурных традициях: так, конфликт между папой Николаем I и патриархом Фотием (860-е гг.) был связан и с соперничеством двух церквей из-за диоцезов — власти над Иллирией (ср. Рансимен С. Восточная схизма. Византийская теократия. М., 1998. С. 30–31). Некоторые действия Рима раздражали, в свою очередь, византийцев. Например, провозглашенное в VI в. верховенство церкви над светской властью или коронация в 800 г. Карла Великого в качестве римского императора, тогда как титул императора исконно принадлежал правителю Византии.

Некоторые церковные установления и обряды были присуши только восточному христианству. Мы уже видели, сколь остро в Византии стоял вопрос о почитании икон (§ 258) и "космическом христианстве", распространенном в сельских общинах Юго-Восточной Европы (см. § 236). Вера в то, что мир искуплен и освящен Распятием и Воскресением Христа, внушала восточным христианам некоторый жизненный и религиозный оптимизм. Вспомним также исключительную важность, которую придавала восточная церковь обряду миропомазания. "Печать Святого Духа", наложенная сразу вслед за крещением, превращала мирянина (от слова «мир», "община") в Его носителя. Наименование «мирянин» подчеркивает одновременно и принадлежность верующего к определенной религиозной общине, и независимость общин, возглавляемых епископами и объединенных в митрополии. Добавим другую характерную черту восточной церкви: веру в возможность прижизненного обóжения правоверного христианина (theosis; см. § 303).