А. Булгаков - «Святая инквизиция» в России до 1917 года

1. В «Пояснительной записке» задается вопрос: «Что такое исповедание веры»? Министерские чиновники требовали таковое от отделившихся от православия как условие для разрешения регистрации общин. Но, во–первых, единой формулы вероисповедания предложено и не было, а во–вторых, пытаться подогнать всех многочисленных инаковерующих (инославящих) христиан под какую–то одну формулировку — значит, породить вновь множество неприятностей.

2. В «Правилах» для каждой местности предполагался для проведения молитвенных богослужений христиан, вышедших из православия, «дом» или «помещение». Съезд обращает внимание, что это тоже уже создавало нежелательные инциденты, так как «дом» обозначался в единственном числе, а это давало чиновникам повод отказывать в признании существования других «домов» или «помещений», потому что потребность часто была не в одном только доме в данной местности. И люди, собиравшиеся на молитвенные богослужебные собрания, задыхались в буквальном смысле, потому что имели право находиться только в одном доме. Открывать же окна и двери было нельзя — продолжали ведь существовать статьи СЗРИ, которые преследовали за «возбуждение».

3. По «Правилам», все верующие обязаны были входить в состав общины, записываясь по метрическим документам. Это противоречило по крайней мере формальному духу Указа, объявлявшего свободу собраний.

4. На местах разного рода полицейские и административные чины по своему усмотрению решали: разрешать или закрывать молитвенные дома верующих. Съезд предлагал, чтобы спорные вопросы решались открытым законным путем — через суд.

5. «Правила» предписывали обязательно подпись пятидесяти лиц–учредителей. Съезд предлагал уменьшить эту цифру, так как не в каждом селе найдется столько человек, изъявивших желание взять на себя ответственность.

6. Обязательным условием — по «Правилам» — был возрастной ценз в 25 лет для лиц–учредителей. Съезд предлагал возраст в 21 год, когда человек признавался совершеннолетним.

7. Женщинам не разрешалось быть в числе учредителей. Съезд и это оспаривал. И лишь в Разъяснении МВД от 29 октября 1908 г. за № 22436 было дано согласие, что «женщины и члены одного и того же семейства не исключаются из числа лиц, которые могут подписывать заявление об образовании общин» [412] Разъяснение МВД от 29 октября 1908 г. № 22436 (взято из «Борьбы за веру» Ясевич–Бородаевской В. И.). .

«Пояснительную записку» подписали 64 человека, в числе которых были и юристы. Но не стоит благодушествовать и полагать, что правительство с охотой прислушивалось к пожеланиям неправославных христиан. Пересмотры законов, конечно, делались, но ведь «этим пересмотром и занялись те самые чиновники, которые прежде установили законы, нарушающие свободу веры» [413] Мельгунов С. Свобода веры в России. М., 1907, с. 12. .

С. Мельгунов, процитировав статью 90 из СЗРИ (см. примеч. 207), рассуждает:

«Вызванный для беседы по вопросам веры, если вздумает чистосердечно и открыто говорить о том, как понимает он христианское учение, как понимает он заповеди Христа и Евангелие, может подвергнуться за это наказанию… Что же получается? Закон дозволяет переходить из одного христианского вероучения в другое; следовательно, православный, признавший правильным другое учение, может сделаться его последователем; тот же, кто дал сочинение, излагающее учение, не согласное с правилами господствующей церкви, будет подвергнут за это наказанию» [414] Там же, с. 12–13. .

Прежняя практика продолжалась. А. А. Соколов приводит почти дословно одну из статей СЗРИ и делает свое замечание: «Подлежит наказанию (арестом) так же и тот, кто принимает православного в свое исповедание по обрядам своей веры» (из Устава по иностранным вероисповеданиям); а за обращение в православие из других исповеданий правительство награждало ревнителей орденами» (см. примеч. 223).

Но может быть, все дело было лишь в том, что никакую машину нельзя в одно мгновение остановить? Может, законодатели просто не успели, не проявили расторопности, хотя и осознавали необходимость свобод для всех без лицеприятия?

В «Церковных Ведомостях» (1908, № 1) были опубликованы рассуждения о законопроектах, касающихся осуществления свободы совести; речь шла об Определении Св. Синода от 15–21 декабря 1907 года за №8198.

Вначале цитируется статья 70–я с напоминанием о наказаниях:

«Только одна господствующая церковь (православная) имеет право убеждать последователей иных христианских исповеданий и иноверцев к принятию ее учения о вере, а всякое совращение православных лицами других вер и препятствования принятию православия воспрещаются в караются уголовными законами — ст. 82, 33, 95 Уголовного Уложения» [415] Введенский А. (священник). Действующие законоположения касательно старообрядцев и сектантов, Определения Святейшего Синода от 15–21 декабря 1907 г. за № 8198. .

Затем Синод излагает свою позицию, рассуждая о Манифесте 17 апреля 1905 г.:

«По убеждению Св. Синода, предоставление всем вероисповеданиям одинакового права пропаганды тяжело отразится на многих слабых верою и некрепких волей, кои, поддавшись действию мер, предпринимаемых совратителями, могут оказаться потерянными для спасения… Посему Св. Синод… считает своей священной обязанностью настаивать на том, чтобы все существующие ныне в Российской Империи преимущества Православной Церкви были неизменно сохранены за нею и впредь, и чтобы право свободного распространения своего учения принадлежало только одной Православной вере, а всем остальным исповеданиям и вероучениям было дозволено принимать в свои недра лишь лиц, по собственному побуждению к ним приходящих. Сверх того, Св. Синод находит, что в целях наивящего охранения достоинства Православной Церкви и ее служителей от нападок, оскорблении и издевательств, в наше законодательство должны быть введены ясные и определенные постановления, карающие таковые действия, проявляемые как устно, в письме и печати, так и через посредство театральных и иных зрелищ» [416] Там же, с 114. .

Эта цитата дает пищу для размышлений. Синод прямо признает, что многочисленные чада православной Церкви верой своей слабы и некрепки волей. Но что же мешало господствующей Церкви в течение девяти веков (!) укрепить своих пасомых в вере, так чтобы они могли и устоять в ней? Далее: Синод настаивает, что прозелитизмом имеет право заниматься только одна православная Церковь. А иные христиане? — К ним пусть приходят лишь те лица, которые хотят этого по собственному побуждению. Но кого это можно было привлечь насильно, да еще при враждебных законах? И главное — откуда должны были прийти обращаемые «по собственному побуждению»? Не из Персии же, конечно. Но если они из России, то это грозило нарушением Закона, ибо совсем нетрудно обвинить ту или иную неправославную христианскую общину в совращении из православия.