Лев Каневский - Каннибализм

В таком беглом обзоре практики человеческих жертвоприношений в Старом Свете поражает одно — они очень редко сопровождались поеданием человеческой плоти. Мы не располагаем никакими, даже косвенными, доказательствами того, что существовала определенная государственная, жреческая или военная система, занимавшаяся распределе­нием частиц человеческих тел при принесе­нии людей в жертву. Павсаний Лидийский утверждает, что галлы под командованием Комбютиса и Орестория уничтожили все мужское население в Каллиасе, они пили их кровь и ели их плоть. Подобные обвинения выдвигались против татар и монголов, но такие сведения, скорее всего, лишь свидетельства обычных жестокостей на войне, а не этнографические описания ужасных каннибальских культов, которые, например, царили у ацтеков. Сообщения о случаях каннибализма в Египте, Индии, Китае обычно связываются либо с приготовлением экзотических блюд для пресыщенных представителей высшего общества, либо с наступлением голода, когда бедняки были просто вынуждены съедать друг друга. В Европе послеримского периода каннибализм считался тягчайшим преступлением и на него могли отважиться только ведьмы, оборотни и вампиры.

Возвращаясь снова к проблеме каннибализма, необходимо рассмотреть ее с точки зрения теории морального прогресса. Многим из нас гораздо приятнее считать, что ацтеки так и остались каннибалами из-за того, что их нравственность находилась на очень низком уровне и определялась инстинктами, а в странах Старого Света существовало строгое табу на употребление в пищу человеческой плоти, ибо там моральный уровень населения постоянно и неуклонно возрастал с прогрессом цивилизации. Думается, что такие представления можно объяснить либо провинциальным взглядом на многие вещи, либо откровенным лицемерием. Ни запрет на каннибализм в Старом Свете, ни снижение числа человеческих жертвоприношений в нем не оказали ни малейшего влияния на скорость, с которой государства и империи в этом мире уничтожали население друг друга. Всем известно, что количество войн с доисторических времен неуклонно росло и рекордное число жертв в результате возникших военных конфликтов как раз приходится на те страны, где главенствующей является религия христианства. Горы трупов, оставленные гнить на полях сражений, ничем не отличаются от расчлененных трупов для каннибалистских празднеств. Сегодня, когда еще вполне реальна угроза третьей мировой войны, нельзя свысока глядеть на примитивных ацтеков. В наш ядерный век мир выживает только потому, что каждая из враждующих сторон убеждена, что нравственные стандарты другой гораздо ниже, и она не позволит себе ответить ударом на первый удар. Но те, кто переживет ядерный кошмар, не смогут даже похоронить мертвых, не говоря уже о том, чтобы есть их.

Видится два условия, определяющих издержки или выгоды каннибализма на ранней стадии формирования государства. Прежде всего, это использование вражеских солдат в качестве производителей продуктов питания, а не в качестве источника мяса как такового. Игнас Гельб, говоря о государственной эволюции в Месопотамии, указывает, что вначале мужчин убивали либо на поле боя, либо во время ритуальных церемоний и лишь пленные женщины и дети пополняли армию рабского труда. Это говорило о том, что гораздо легче поддерживать порядок среди чужестранок и их детей, чем среди недисциплинированных пленников-мужчин. Но по мере роста могущества государственного аппарата военнопленных клеймили, связывали веревками и держали в колодках. Позже их, однако, освобождали, размещали на новых землях или даже использовали для особых надобностей правителей — например многие из них становились телохранителями, наемниками или же воинами в «летучих» отрядах.

Изменение статуса пленника — это главный фактор при создании второго по важности источника дешевой производительной рабочей силы в Месопотамии.

Гельб подчеркивает, что пленники в Месопотамии, Индии или Китае не были рабами, а скорее — более или менее свободными крестьянами, которых расселяли по территории всего государства. Таким государственным системам Старого Света было гораздо выгоднее использовать домашних животных для получения мяса и молока, чем плоти пленников. Сельскохозяйственные рабочие ценились куда выше «пушечного мяса». Домашние животные позволяли увеличить производство, существенно расширить производственную базу государств и империй Старого Света, достичь такого уровня экономики, который не снился древним ацтекам, во многом полагавшимся на каннибализм.

Второй аспект при подсчете издержек и выгод от каннибализма носит скорее политический, чем экономический характер, хотя в конечном итоге все сводится к поддержанию приемлемых условий жизни для все возрастающего населения, интенсификации производства и уменьшению экологического урона. Государства формировались из сельских об­щин в результате появления все большего числа способных руководителей, умело занимавшихся экономическим перераспределением, а также благодаря ведению локальных войн. Первые короли, такие, как Сигурд Щедрый, намеренно пропагандировали образ «великого кормильца», и подобным лозунгом «сильные мира сего» всегда подтверждали свое величие. Такая неслыханная щедрость в ситуации быстро растущего населения, ухудшения природных условий и среды обитания требовала вторжения на чужие территории, принятия в своих границах все большего числа крестьян. В таком случае поедание пленников означало бы лишь бездумное растранжиривание мужской силы, и это, конечно, было бы самой глупой стратегией для любого государства, имеющего имперские амбиции. Строительство империи нельзя облегчить обещанием, что тех, кто подчинит­ся, «не съедят», а напротив, жизнь каждого человека только улучшится и его здоровье укрепится. Каннибализм и империя — две вещи несовместимые. Сколько раз на протяжении всей истории властители обманывали народы, пытаясь убедить их, что несправедливость при распределении громадных богатств в конечном итоге только способствует их благополучию. Но «великий кормилец» всегда воздерживался от таких заявлений, что, мол, нет особого различия между тем, кто ест, и тем, кого едят. Идея создания каннибалистского государства — это идея вечных войн с соседями, в которых людей рассматривают не иначе, как «ходячее» мясо, пригодное для вкусной похлебки. Такой выбор сделало только одно государство — государство ацтеков, но в результате оно так и не смогло достичь имперского величия и разрушилось при встрече с незнакомой цивилизацией.