Лев Каневский - Каннибализм

Кук тогда насчитал сорок девять черепов, находившихся на возвышении перед ним. Все они казались довольно «свежими». Капитан был убежден, что все таитянцы — закоренелые каннибалы и что обычай предлагать вождю левый глаз жертвы, который он притворно ел, еще раз напоминал об этом. Наш весьма наблюдательный европейский обозреватель в этом, по-видимому, был прав, так как в каннибальской Новой Зеландии жертве тоже вырывали левый глаз, который обычно съедали до того, как все тело несчастного оказывалось в печи. На Маркизских островах верховный жрец на церемонии получал привилегию проглотить левый глаз жертвы.

Когда я впервые увидел картину Уэббера «Жертвоприношение», на котором художник присутствовал вместе с капитаном, когда жертва уже была мертва, то не мог преодолеть ощущения, что мрачная сторона такого спектакля была преднамеренно приглушена, чтобы пощадить чувства самого Кука и его спутника. Может, жертву только слегка придушили, чтобы убить потом, после того как «дорогие гости» покинут это место божественного поклонения. Однако обычно при подобных ритуалах этот процесс достигал своей наивысшей точки только тогда, когда жертву умерщвляли на алтаре бога в присутствии того бога, кому эта жертва предназначалась. А церемония, которую проводят в присутствии мертвеца, скорее похожа на простое погребение. Однако, как Кук, так и Уэббер не совершили ошибки в интерпретации этой сцены жертвоприношения. Она состоялась за пределами храма, на открытом воздухе, так как убийство человека на территории храма считалось здесь, на острове, святотатством. Такую точку зрения разделял и немецкий антрополог Кох. Гавайцы тоже полагали, что нельзя проливать кровь в стенах храма. Во времена Кука бог войны Оро, который проявлял ненасытную жадность к человеческим жертвам, был верховным божеством в таитянском пантеоне. Его культ возник на другом острове, Райатеа, где стояло святилище Опоа, и позже он стал богом — заступником для всего архипелага.

К Полинезии принадлежит и группа около двадцати крупных, вулканических по происхождению островов, которые Кук назвал Сандвичевыми, но теперь они получили новое название — Гавайские. Они расположены далеко к северу от экватора, и их омывают волны уже не южной, а северной части Тихого океана. Столица страны — Гонолулу. Трудно найти во всем Тихом океане острова, которые были бы настолько широко известны. В самой середине цепи островов находится знаменитая американская военно-морская база Перл-Харбор. Через Гонолулу проходят все морские торговые маршруты в Тихом океане. Капитан Кук открыл эти острова в 1778 году, и именно здесь, на Гавайях, спустя лишь год он встретил свой роковой конец. Единство Гавайев восстанавливалось с помощью оружия.

К 1810 году острова перешли под власть правителей Камехамеха из династии Оаху, которая обитала на том месте, где ныне расположена столица страны — Гонолулу. И хотя у каждого из островов был свой вождь, свой царек, теперь над всеми островами царил один верховный монарх. Правители таких больших, даже по полинезийским стандартам, островов, как Гавайи, пользовались особым, на грани благоговейного страха, почитанием со стороны своих подданных. Даже во времена предков Камехамамха I к царю никто не имел права даже прикасаться, а если, не дай Бог, на тело монарха нечаянно падала тень простолюдина, то его немедленно приносили в жертву. Любой подданный, увидавший монарха при дневном свете, должен был умереть, и поэтому он выходил погулять из дворца только по ночам.

Как и у правителей Таити, у гавайской династии был свой особый бог, Кукайлимоку, которому часто приносились человеческие жертвы. Верховный вождь также был верховным жрецом этого бога, а в такой стране, как эта, где правитель сам считался полубожеством, целью человеческих жертвоприношений было сохранение правящей династии и ее «домашнего» бога. Так как он был одновременно и богом войны, то ему приносили множество живых людей в жертву как до сражения, так и после того, как военные действия между островами окончательно прекратились. Такие обряды способствовали благополучию семьи верховного вождя, причем достигалось это самыми разнообразными способами. Если вождь заболевал, то убивали людей, чтобы таким образом добиться его скорейшего выздоровления. В таких случаях в жертву могли принести до двадцати человек за один раз, а сколько их было убито в ходе последней болезни Камехамеха I, сведшей его в могилу! Когда он умер в 1819 году, число жертв значительно возросло, и многие из его приближенных были убиты, чтобы стать его слугами в потустороннем мире. Если для этой цели не доставало пленников, захваченных на войне, тогда, как это происходило на Таити, для этого выбирались представители самых низших классов или иногда осужденные преступники. Строительство каноэ для правителя тоже требовало немало человеческих жертв. Так, возле того дерева, которое пойдет на строительство, нужно было обязательно убить человека. Другого убивали, когда лодку заканчивали, а еще несколько жертв приносилось в ходе церемонии ее спуска на воду.

На Гавайских островах мясо жертв обычно в пищу не употребляли. Тут тоже во время торжественной церемонии председательствующему вождю предлагался левый глаз жертвы. К тому же там долго существовал обычай, в соответствии с которым любой присутствующий на торжестве человек мог лишиться своего глаза. Достаточно было верховному жрецу ткнуть пальцем в какого-нибудь несчастного по «желанию бога», как у него в ту же минуту выдирали глаз и предлагали его рассердившемуся божеству. Некоторые миссионеры считали, что гавайцы время от времени предаются каннибализму, и их подозрения только окрепли, когда стала известна всем дальнейшая судьба тела Кука, который был убит в стычке на Больших Гавайях в 1779 году. Его голову и конечности отдали вождям, а туловище было разрезано на мелкие кусочки и передано менее знатным людям, которые, как полагают, их потом сожгли. Однако когда по настоянию верховного жреца несколько его костей и около десяти фунтов плоти были переданы его соотечественникам, то на возвращенных кусках чувствовалась соль — по-видимому, кто-то предпринимал попытку засолить мясо капитана. Кук неожиданно стал для островитян воплощением бога Лоно.

Вот как об этом рассказывает капитан Кинг:

«Около восьми утра, когда было еще довольно темно, мы услыхали взмахи весел. К кораблю приближалось каноэ. В лодке сидели двое, и когда они поднялись на борт, то тут же пали перед нами ниц и, кажется, были ужасно чем-то напуганы. После долгих стенаний и обильных слез в связи с утратой «Ороно» — так туземцы называли капитана Кука, — один из них сообщил нам, что привез нам части его тела.